Темный город - A. Volres

момента, пока они впервые не поцеловались.

— Нет, — ответила Эрика. — Он вроде говорил, что их было две.

— Две девушки?

— Да, и не удивляйся, в тесных связях он не только с акварелью.

— Надо же, — сказала я. — Эр стала взрослой девочкой.

Она тоже засмеялась, продолжая стучать металлическими спицами.

— И какие ощущения? — спросила я.

— Это больно.

— Я в том смысле, как ты себя морально чувствуешь?

— Морально? — искоса посмотрела она на меня. — Не знаю, мне кажется, это было очень здорово.

— У него большой?

Она закатила глаза и показала мне средний палец. А я смотрела на её глупую улыбку и понимала, что она, сама того не заметив, влюбилась в него, в парня, которого называет обычным школьным увлечением.

Мы ушли с занятий раньше. Не потому, что я не смогла перенести ещё целый час скуки, а потому, что у Эрики появились дела, которые ей срочно нужно было решать. Мы распрощались возле музыкального магазина, в который я и зашла, как только она пошла по направлению в дом Рэя.

— Привет, Билли, — вошла я в его лавку. — Что нового?

Он сидел за столиком, где лежали вырезки из разных журналов.

— Ты давно не заходила, — сказал он мне. — За это время нам завезли много новых альбомом.

— Сейчас я без денег, зашла на несколько минут.

— Можешь брать, я знаю, что ты вернёшь, — сказал он, передвигая журнальные обложки по столу.

— Я хотела попросить твоего совета, не знаешь, что подарить Эр на день рождения?

До дня рождения моей подруги оставалось совсем немного времени, обычно, за две недели я уже была готова идти к ней домой и взрывать хлопушки, крича несвязные слова и обнимая её, но в этот раз все выдалось слишком сложно. С этими убийствами, что держали в напряжении весь город, было сложно выбирать подарки. Была ещё одна особенность: каждый день рождения Эрики сопровождался всегда каким-нибудь розыгрышем. Обычно, человек пять, как минимум, закроют её в шкафу или подарят выпрыгивающую колдунью из ящика. С моей стороны должен был быть другой, более классный розыгрыш. И я совсем запуталась и не могла придумать ничего стоящего.

— Эрика творческая личность, подари ей плюшевую подушку с изображением Джонни Деппа, — сказал Билл. — Кстати, нам завезли, могу показать.

Я посмотрела на него, как на идиота. Но всё же согласилась посмотреть на это чудо.

— В чём прикол продавать подушки в музыкальном магазине? — спросила я.

— Тенебрис тихий город. Здесь мало кто играет на гитаре, все привыкли жить в тишине. Так что продавать музыкальные инструменты мне не прибыльно.

— Ты расширяешься?

— Наоборот.

— Хочешь закрыться?

— Думаю, что стоит.

— Нет.

Биллу никогда не было прибыльно продавать ненужные городу вещи, но он всегда с радостью шёл на работу, и с наслаждением рассказывал какому-нибудь ребёнку, как здорово играть на синтезаторе. Он никогда не думал о закрытии. Для него это было подобно очень несмешной шутке.

— Тем более сейчас.

— Но почти вся школа ходит к тебе за журналами и дисками. Да и не только школа. Не только за дисками.

— На этом не поднимешься.

— Стой, ты не должен закрываться.

— Успокойся, пока что я не ухожу в отставку, мне нужен минимум месяц, чтобы собрать все вещи.

— Ты ещё и переезжаешь?

Он кивнул, и я уже ничего не могла бы сделать. Я не имею права мешать ему и останавливать его жизнь лишь потому, что музыкальный магазин — моё любимейшее место в Тенебрисе.

— Ну тогда, — сказала я, задумавшись. — Ты поступаешь правильно.

— Я знал, что ты поймёшь, — улыбнулся он. — Ты из тех, кто не будет держать человека в городе, который ненавидит его теперь до ужаса.

— Знаю, — кивнула я. — Мне бы тоже не понравилось, если бы кто-то удерживал меня, когда я собирала вещи, чтобы уехать в Сиэтл.

— Вот видишь, — улыбнулся он. — Это ужасно — держать человека здесь.

— Пока магазин ещё работает, я буду приходить сюда.

— Может даже и не стоит. Я хотел закрыть его на днях. Все вещи перевезу в другой город.

— Я же твой постоянный клиент.

— Ты покупаешь только журналы, — усмехнулся он.

— И что, я же хожу сюда даже чаще, чем Генри.

В городе Генри Абердина знали все. Девятнадцатилетний музыкант, который поёт с гитарой в руках почти на каждом празднике. Недавно он поступил в какой-то классный музыкальный колледж, откуда каждый раз возвращается с более и более сильным голосом.

— Да, — замолчал Билли, потупив глаза в пол.

— Что? — спросила я.

— Ты ещё не знаешь?

— Нет.

— Этой ночью он умер.

И в комнате с дисками и плакатами воцарилось молчание.

— Точнее, его убили, — добавил Билл.

Я не общалась с ним лично ни разу, но всегда здоровалась при встрече, ставила ему лайки в инстаграме и любила, когда он выходил на сцену. Это он был помечен и это он стал третьей жертвой убийцы. Он тоже был на вечеринке в честь Самитьера.

— Ты же шутишь? — недоверчиво покачала я головой.

— Нет, Белл. Его правда убили.

— Но ведь это не должно быть правдой.

— Я тоже не сразу поверил.

В глазах вдруг помутнело. В голове пронеслись тёплые песни Генри. Он пел совсем не так, как пели все в Тенебрисе. В его голосе была своя искорка. Он умел зажигать огонь в сердцах людей, он умел вдохновлять и мотивировать.

— Безумно талантливая личность, — куда-то в пустоту сказал Билли.

— Что ты знаешь об этом? — присела я за его стол, смахивая с щеки слезу, что совершенно случайно выкатилась из глаз.

— Только то, что он приехал на вечеринку в честь Самитьера, — отвёл от меня взгляд Билли. — Потом решил остаться ненадолго в городе, чтобы помочь отцу по работе. А этой ночью его нашли мёртвым.

— Чёртов Самитьер, — вырвалось у меня.

Билли сделал вид, что не заметил, как я скверно отзываюсь о мертвеце. Но я правда злилась на тех людей, что устроили в его честь вечеринку. Злилась и на решение Генри остаться в городе побольше. Меня это злило всё до дикого бешенства, потому что я не могла принять того факта, что Генри Абердина больше нет.

На следующий день в школе об этом только и говорили. Целая линейка была посвящена юному таланту, который погиб. А у него впереди была целая жизнь, которая могла бы стать удивительно прекрасной, наполненной самыми яркими моментами, но оборвалась, когда он всего лишь оказался не в том месте. До этого немногие воспринимали убийства всерьёз. Многим казалось, что скорее всего это были чьи-то жестокие попытки запугать город, но, когда погиб совсем молодой человек, что совсем недавно окончил школу, в городе окончательно повисли страх и паника.

— Даже не верится, что его больше нет, — сказала Эрика