Грешник. Вернуть бывшую (СИ) - Голд Лена

— Нужно все рассказать Рамилю. Пусть начинает головой работать, — неожиданно заявляет свекровь.

— Нет, вы что! — резко поднимаю голову и всматриваюсь в глаза женщины. — Тут война начнется. Рамиль, конечно же, вам поверит. Выгонит вон девчонок к черту, если они ничего не расскажут. А они, конечно же, предпочтут молчать. Так мы никогда не узнаем, что на самом деле происходит.

— Как мы узнаем тогда, а, Лера?

— Узнаем. Не волнуйтесь. У Макса есть атомная бомба, — усмехаюсь. — Его слова заставят Рамиля шевелиться.

«Хоть и это ничего не изменит», — мысленно произношу, глубоко выдыхая.

Снаружи раздается шум. Какие-то крики. А потом Анна буквально влетает в гостиную.

— Ну что за детский сад, мама? С нами ты не разговариваешь. Сидишь молча. А тут чужой человек перед тобой стоит, и ты целый час…

— Заткнись, — перебивает Рамиль. Схватив сестру за локоть, поворачивает к себе лицом. — Заткнись и иди вон отсюда, — цедит сквозь стиснутые зубы.

— Так. Все, я думаю нам пора разрядить обстановку, — хлопает в ладони Макс. — Теть Ларис, а я вижу, ты про меня совсем забыла. Нет, я, конечно, понимаю, что Лера ваша любимица, а я вообще никто, что ли?

Макс, как ребенок, обиженно надувает губы, а потом громко смеется. Подходит к свекрови, обнимает и целует ее в щеку, на что женщина прижимается в ответ и что-то шепчет ему на ухо.

Рамиль отпускает Анну и устремляет взгляд на нас. Внимательно рассматривает меня, я же морщусь. Господи… Чертова борода!

— Короче, я тут решил, что пора семью заводить. Четвертый десяток прет все-таки.

— Замечательно. Давно пора, — бормочет в стороне Алла. — Вон, и ребенок скоро родится.

Бывший муж не отрывает своих черных глаз от меня. Грудь вздымается, а челюсти плотно сжимаются.

Если я думала, что эти стервы не знают о беременности… Я снова ошибалась. Все они знали!

— Да, ага, — поддакивает Макс, бросая на Аллу ненавидящий взгляд. — Теть Ларис, приглашение я забыл, но мне будет приятно увидеть тебя на свадьбе. Никаких протестов не принимаем!

— Она придет, — сжимаю ее руку. — Ведь да, Лариса Петровна? Вы же не оставите меня там одну?

Макс что-то шутит, но свекровь его даже не слушает. Смотрит сначала на дочерей, потом на Рамиля, который стоит в стороне и, не отрываясь, пялится на мое пузо. Задумался крепко. А потом женщина снова переводит взгляд на меня.

— Лера, — шепчет Лариса Петровна, касаясь ладонью моего живота, ахает. Будто только сейчас увидела и поняла, что я беременна. — Это… Мой внук, — не спрашивает. Утверждает. Произносит все шепотом, еле слышно.

Я так же еле заметно киваю. Она меня наизусть знает. Не стану же я отрицать…

— Внук, — произношу одними губами. — Ваш.

— Мой Саша, — слезы текут по ее щекам, которые я моментально вытираю.

— Саша, — обнимаю ее и шепчу на ухо: — Конечно же, Саша.

Я никогда не забуду свое обещание. Еще пару лет назад дала слово, что, если у меня родится сын, назову его Александром — именем покойного отца Рамиля. И, конечно же, я сдержу слово, каким бы подонком ни был мой бывший.

— Думаю, нам пора, — говорит Макс, поднимаясь с дивана. — На свадьбе встретимся.

Девчонки переглядываются между собой, перешептываются, но молчат, к моему удивлению. Рамиль… Лицо у него бледное, а глаза красные-красные. Он так странно смотрит на меня… Многообещающе, что ли… Никогда его таким не видела.

На самом деле нам со свекровью есть о чем поговорить. Мы запутались. Да, хотим, чтобы наконец все обо всем узнали. Но, черт подери, не так легко это делается.

А еще я удивилась тому, что Лариса Петровна не только между своими детьми разделила наследство, так еще и мне… Черт!

Честно говоря, мне это совсем не нужно. Но я думаю, что, даже если не было бы этой темы с завещанием, сестры Рамиля все равно добились бы своего. То есть нашего развода.

— Лерочка, может, останешься сегодня со мной? — просит свекровь, сжимая мою руку.

Нет, Лариса Петровна, как бы я вас ни любила, но оставаться в этом доме, под одной крышей с бывшим мужем, который вышвырнул меня отсюда, я не намерена.

— Мне на работу утром. Я приеду еще. Обязательно.

— Но мы не все обсудили.

— Успеем еще. Уже поздно. Я очень рада, что с вами все хорошо, Лариса Петровна, — поцеловав женщину в щеку, я тоже поднимаюсь. — Обязательно еще поговорим. А вы следите за своим здоровьем. Очень вас прошу. Иначе… Я одна не справлюсь.

Последнее говорю тише. Взглянув на Рамиля в очередной раз, я направляюсь к выходу. Честно говоря, мне сейчас так хочется, чтобы его сестры проболтались, но в то же время… Я не должна столько переживать, а на сегодня с меня нервов хватит.

Не знаю, верно ли мы поступили, не сказав, на ком женится Макс. Пусть думают, что на мне. Но бывшему это совсем не понравилось.

— Сидите тут. Вернусь — поговорим, — доносится голос мужа из гостиной. Явно обращается к сестрам. Надев пальто, я выхожу во двор. Макс уже завел автомобиль и ждет меня. — Лер, подожди.

Этот его голос. Хриплый такой и грустный.

— Лера!

— Что? — слишком резко оборачиваюсь.

Рамиль стоит напротив, сунув руки в карманы. В спортивных штанах и футболке. В зимнюю погоду. Растрепанный такой, усталый.

— Серьезно? Женитесь?

— А что тебя удивляет? — вопросительно выгибаю бровь. — Ты разве не женишься? А, стоп! Ничего не говори. Как-никак, это не мое дело.

Рамиль поджимает губы. Я прекрасно его знаю, чтоб его! И кожей чувствую его боль. Да, вел он себя как последний кретин, эгоист. Но сейчас не строит из себя бесчувственного. Всматриваясь в черные глаза, я как никогда уверена, что он жалеет. Вот, смотрит на меня так… Господи, словами не описать. Но будь у него возможность, прямо сейчас прильнул бы ко мне. Обнял и поцеловал бы. Но знает, достаточно одного единственного шага, чтобы я вышла из себя и перестала контролировать свои эмоции.

— Я сомневаюсь, — мотает головой. — Лер, я завтра приеду к тебе. Сядем и серьезно поговорим, окей?

— Я даже спрашивать тебя не стану, в чем ты там сомневаешься. В ранее сказанных в мой адрес словах или же в том, что мы готовимся к свадьбе?

Рамиль глубоко вздыхает и медленно выдыхает. Смотрит пристально, не отрывая черных глаз. Будто таким образом сможет мои мысли прочесть.

— Завтра приеду. Поговорим. А сейчас нужно с сестрами разобраться, — начинает мелко дрожать. Естественно. Холодно же. — Знаешь, очень тяжело сжиматься между своими же стенами. Родными и самыми любимыми. С одной стороны мама. С двух сторон сестры, которые до сих пор утверждают… И еще с четвертой стороны ты. Верить в человека, когда все против него… Это было выше моих сил, Лера. Но сейчас я все узнаю. Насколько больно ни было бы, я вышиблю ту стену раз и навсегда. Даже если это моя родная кровь.

— Это ничего не изменит, Рамиль, — твердо отвечаю, до конца выслушав его речь. — Самая любящая стена уже сломалась. Но самая дорогая все еще рядом. Береги маму. А остальные… Они сами потихоньку начнут разрушаться. Будь уверен. Спокойной ночи.

Глава 14

На душе погано. Хочется запереться в комнате и просто плакать. Хоть как-то опустошить душу. Хоть как-то остыть.

«Завтра приеду. Поговорим», — в ушах звенят слова Рамиля.

Нет, я не хочу с ним разговаривать. Нет ни капли желания. Не сейчас это нужно было делать, а тогда. Еще несколько месяцев назад, когда я чувствовала себя готовой сражаться до последнего ради своего брака. Ради своей семьи. Но я не справилась. Не смогла, потому что муж не встал рядом, а расположился напротив. Я, готовая душу дьяволу продать ради него, была уверена, что он поддержит именно меня. Но каково было, когда он одним взмахом меня же вышвырнул из своей жизни.

Когда-то мы были еще моложе. Постоянно спорили. Рам говорил, что любит меня намного больше, чем я его. Я же доказывала обратное. Вот в тот день, когда он назвал нашего ребенка… Когда он назвал его не чужим, а меня продажной бабой, тогда я поняла, какие чувства испытывала к нему я, а какие — он.