Игрушка для дракона 2 - Евгений Владимирович Щепетнов

и мои миллионы не произвели на нее особого впечатления. Ведь они мои миллионы, не ее. И она на них совершенно не претендует.

— Роб…а что мы будем делать? — вдруг тихо спросила Марина, будто подслушав мои мысли — Торговать теперь нечем… ты уже придумал, как жить дальше? Я ведь жалованье получаю за то, что торгую в лавке. А теперь чего?

Мне вдруг стало смешно — глупенькая, она даже и не подумала попросить у меня немного денег из этих двух миллионов, доставшихся мне фактически на халяву! Ну…не совсем на халяву, я все-таки приложил руку к этому делу, но…это не на гитаре лабать несколько лет подряд, вдыхая вредный сигаретный дым, витающий а зале, и глядя на пьяные рожи клиентов, вопящих: «Эй! Гитарист! Мурку давай!»

— Что делать, что делать…есть будем, пить будем, танцевать будем! Денег заработали столько, что за всю жизнь не прожить — улыбнулся я — Чего переживаешь? Немного передохнем, и я что-нибудь придумаю. Есть планы, есть. Хватит тебе работы. Набьем лавку товаром, не беспокойся. В принципе, даже если бы мы ее сейчас бросили — ничего бы не потеряли. Она свое дело сделала. Живи в свое удовольствие, и радуйся жизни. Считай, что за свою праведную жизнь Создатель прислал тебе награду. Вот и все!

Черт! Ну нельзя же так! Я не собирался влюблять в себя эту девчонку! Смотрит так, будто собачка на любимого хозяина, того и гляди бросится и оближет с ног до головы! Даже как-то…не по себе. От яростной любви до яростной ненависти…один шаг, нет?

Да, я пессимист…или так: осторожный оптимист. Столько раз в жизни обманывался, теперь уже боюсь поверить, что мне повезло. Вдруг взял, да и нашел приличную женщину. Не сам нашел, меня к ней привезли, но…какая разница? Нашел!

Мда…а насчет капитала, если эдак грубо прикинуть…по земным меркам я…миллиардер⁈ Нет, вряд ли. Один золотой стоит столько, сколько не снилось нашим деньгам, но…

Я даже и сравнить ни с чем не могу. Как-то пытался вычислить, сколько стоит рубль начала двадцать первого века по отношению к рублю советскому, семидесятых годов. Сложным путем, сравнивая количество самых ходовых продуктов, которые можно купить на рубль тогда, и сейчас, пришел к выводу: один к двести тридцать. Один советский рубль за двести тридцать российских рублей. А как сравнивать здесь? Если продукты настолько дешевы, что даже смешно, а промышленные вещи наоборот дороги! Если даже имперские золотые отличаются по стоимости от золотых ближнего зарубежья! Те, насколько я знаю, весят меньше.

В общем, и так, и сяк крутил — но как минимум сто миллионов баксов у меня сейчас есть. Точнее не скажу — не знаю. И вот что касается дальнейших планов: сто миллионов это конечно же много. Можно просто тратить потихоньку, вести приятную растительную жизнь — есть красивая женщина, есть хороший дом, продукты, одежда. Так зачем работать? Зачем снова зарабатывать? И этого не прожить за всю жизнь! Вот только в голове вертится мысль: «Да я сдохну от безделья! Я ведь не фикус, который воткни в землю, в кадку, поливай вовремя — он себе и растет! Ему ничего не надо! А мне — надо! Я не хочу становиться растением!»

Мысли прервала Марина, задумчиво смотревшая в пространство над моей головой:

— Роб, скажи…я так и не поняла…зачем он выкупил все наше оружие? К чему это? Такие деньги потратил! И еще — он ведь мог просто отнять. Забрать себе, и все.

Очень напомнило старый сериал с Куравлевым в роли инспектора Грандена. По сюжету убили некого Нолестро, и подозреваемым стал главный в конторе, герой Юрского. Но потом выяснили, что он не виноват. Так вот, люди переругались, потом успокоились, и пошли встречать Рождество. И тут им вслед одна очкастая дурочка и спросила: «Господа! Так все же, кто убил Нолестро?» — и все посмотрели на нее как на врага. И как на идиотку. Зачем спрашивает неприятное? Напоминает?

Я откидывал от себя мысль о том, почему это все произошло. Не хотел об этом задумываться. И вот: «Так все же, кто убил Нолестро?» Любопытная зараза…

— Я не могу в точности воспроизвести ход их мыслей — вздохнул я — Но думаю, что информация о совершенном, смертоносном оружии дошла до Самого…

— Императора⁈ — ахнула Марина.

— Да — кивнул я — И он приказал своему первому советнику изъять это оружие из обращения. Потому, что оно слишком смертоносно. Вот представь, что некие господа решили устроить дуэль, и взяли в руки не обычные мечи и кинжалы, а мои, которые пробивают любую броню, рассекают ее как бумагу.

— На дуэли запрещена броня! — выказала неожиданное знание вопроса Марина.

— Знаю — поморщился я — Это так…к примеру. Ну, так вот: обычными железками они помахали, ранили друг друга, и…разошлись. А моими? Бьют наповал. И получается труп. Дворянство само себя искоренит. Опять же, а если кто-то использует мое оружие, и совершит попытку переворота? Изрубят охранников Императора, как капусту! Ему это надо? Меня просто-напросто купили, дали откупного, и запретили делать такое оружие. Вот и все. Знаю, знаю — могли отобрать! Могли даже убить! А зачем? Теперь они знают, что я умею делать такое оружие, и если понадобится, могут ко мне обратиться с просьбой наделать его как можно больше. Чтобы вооружить охрану, например. А можно еще и зачаровать латы, и тогда человек в усиленных латах и с моим оружием будет практически неуязвим (танк! — подумал я). Хорошими, сильными магами не разбрасываются!

Я замолчал, задумался. А еще, есть версия, что я попался на глаза Непримиримым. Да, тем самым драконам и полукровкам, которые живут сейчас среди людей. И этим драконам совершенно не нужно, чтобы люди вооружились чем-то таким, что пробьет драконью броню. Ведь ее даже сильной магией пробить трудно, обычное оружие бесполезно против дракона. Но само собой, Марине об этом я не сказал. И не скажу. Тайны драконов останутся между драконами. Людям не стоит о них знать.

Хех! Я уже и думаю, как дракон. Ишь, как себя начал называть! А ведь до настоящего дракона мне как до Пекина раком. Драконье тело не умею вызвать, про крылья и речи нет… Что во мне от дракона? Если только модифицированная кровь? Усиленная регенерация…и то — надолго ли? Она вообще-то должна была замедлиться со вступлением моего организма в пору зрелости. Пока рос — быстро восстанавливался, как и положено детям. В общем — все сложно.

Тут принесли заказ, и мы с Мариной занялись поеданием деликатесов. Именно что деликатесов — готовили тут и правда хорошо, зря я грешил на этот трактир. И вино у них хорошее. Я так-то не бог весть какой сомелье, но в качестве вина разбираюсь. По крайней мере мне так кажется. Все мужчины думают, что они спецы по спиртным напиткам, и я не исключение. Теперь бы не нажраться, и не потерять полтысячи золотых…вот это была бы хохма!

И тут я вдруг услышал голос, негромкий, но явственно слышимый. Говорил тот самый мужчина в кремовом мундире, и обращался он якобы к своей спутницу. Вот только рупь за сто, что он сделал все для того, чтобы я его услышал:

— Кто эту чернь сюда пускает? Мало того что мелкий щенок, ему еще рано таскаться по таким заведениям, так еще и простолюдин! От него воняет навозом! Ты только посмотри, как он одет — нищеброд, да и только! Костюм вышел из моды лет пятьдесят назад, сапоги — как у дешевого наемника. А его шлюха — ты посмотри на нее, что за воронье гнездо у нее на голове⁈ Зачем пускать в приличное заведение таких дикарей?

Оборачиваюсь к хаму;

— Ну вас же пустили сюда, сударь…а более грязного дикаря с грязным языком и представить трудно!

Ярость кипела во мне, и я не выдержал. Я видел, что Марина все слышала, и глаза ее наполнились слезами. И вообще — я ненавижу мажоров, и всю жизнь ненавидел. И не потому, что они родились с серебряной ложкой во рту, как говорят на востоке, совсем нет. Только за то, что они ведут себя как скоты, считая, что все вокруг ниже их только потому, что они вылезли не из тех ворот, что и весь народ! ИЛИТА, понимаешь ли!

Марина заранее поняла, что я хочу ответить, взяла меня за руку, но не успела остановить. Я сказал то, что сказал. И дальше события понеслись вскачь.

Глава 8

Ворот