Жертвуя счастьем - Беверли Кендалл

Первым, на кого Шарлотта обратила внимание, был ее брат, высокий, стройный, мускулистый. Они впервые увидели друг друга, когда Шарлотте было пятнадцать лет. И тогда, глядя на Джеймса, она подумала, что он слишком красив для человека столь высокого ранга. Судьба щедро одарила его не только знатностью и богатством, но и красотой. Трудно было ожидать, что этот молодой двадцативосьмилетний граф, да к тому же еще и холостяк, возьмет на себя заботу о двух сводных сестрах. Тем не менее, Джеймс прекрасно справился со своей задачей.

И вот сейчас он стоял перед Шарлоттой во всем блеске мужской красоты. Зрелость не нанесла урона его наружности. В темных волосах Джеймса не было и намека на седину, его бледно-голубые глаза порой туманились и становились непрозрачными. Он улыбнулся сестре своей чудесной улыбкой, в которой отражались и любовь, и нежность, и радушие, и Шарлотте показалось, что полутемный холл осветило солнце.

Шарлотта бросилась на шею брату, и он крепко сжал ее в объятиях. Она с наслаждением вдохнула исходивший от него мускусный запах одеколона и почувствовала тепло его крепкого тела.

— Где тебя так долго носило? — хрипло пробормотал он, уткнувшись лицом в ее волосы.

— Джеймс… Джеймс… — повторяла Шарлотта.

Ее переполняли эмоции. Когда он, наконец, отпустил ее, она ощутила легкое беспокойство. В его объятиях Шарлотта всегда чувствовала себя по-настоящему защищенной.

— Больше никогда не поступай с нами так, как ты поступила. Понятно?

Шарлотта всхлипнула и засмеялась сквозь слезы.

— Джеймс, ты прекрасно выглядишь. Как я соскучилась по тебе!

Притянув сестру к себе, Джеймс ласково прижался подбородком к ее голове. Из прически Шарлотты выпали несколько заколок, и она почувствовала, что тугой узел волос съехал на затылок. Впрочем, прическа сейчас мало волновала Шарлотту, хотя сегодня утром Джиллиан трудилась над ней полчаса.

— Мама! — раздался жалобный голос Николаса.

Сын звал ее таким тоном, словно хотел спросить: «Мама, кто эти люди? Кто этот человек, который обнимает тебя?» Шарлотта почувствовала, как Николас потянул ее за подол юбки. Она быстро повернулась к нему и увидела Джиллиан, замешкавшуюся на нижних ступенях лестницы. Внимание Николаса и его няни, должно быть, привлек шум в холле, и они спустились сюда из комнаты для игр.

— Сыночек, я хочу познакомить тебя с дядей Джеймсом, — сказала Шарлотта.

Джеймс мило улыбнулся, как будто существование Николаса не было для него сюрпризом. Однако его улыбка превратилась в гримасу, когда он вгляделся в личико племянника. Шарлотта сразу поняла, что потрясло ее брата. Джеймс повернулся к ней с таким выражением лица, как будто не верил собственным глазам.

— Алекс… — выдохнул он.

По-видимому, Кейти не успела предупредить его о том, кто был отцом Николаса. То, что произнес Джеймс, не было вопросом, поэтому от Шарлотты не требовалось ответа. Джеймс хорошо знал Чарлза и, по-видимому, сразу заметил поразительное сходство Николаса со своим дядей по отцовской линии.

Пока Джеймс переваривал потрясшее его открытие, в разговор вступила Мисси, его жена.

— Я дала тебе возможность поздороваться с сестрой, а теперь настала моя очередь, — сказала она, фамильярно похлопав мужа по спине.

Джеймс тут же отступил в сторону.

Мисси была красивой, высокой, стройной, с волнистыми волосами цвета красного дерева с рыжеватым отливом. Сегодня они были убраны в небрежный пучок. Девять лет назад, как только Мисси и Джеймс поженились, Шарлотта сразу же прониклась симпатией к молодой графине Уиндмир.

— О, Шарлотта… — прошептала Мисси, посмотрев на нее.

На ее серовато-голубые глаза навернулись слезы. Мисси и Шарлотта шагнули навстречу друг другу и крепко обнялись. Зашуршали шелк и индийский муслин их юбок. По щекам Шарлотты потекли слезы, Мисси тоже заплакала.

Затем наступила очередь детей — племянниц и племянника Шарлотты. Близнецы, Джессика и Джейсон, которым было сейчас уже по восемь лет, очень изменились. Куда только делись их пухлые розовые щечки и детская неуклюжесть! Теперь оба они были высокими, стройными детьми, взявшими от матери и отца все лучшее. Джессика сочетала в себе черты обоих родителей, а Джейсон был вылитый Джеймс. Как и у отца, у него были светло-голубые глаза, ямочки на щеках и темные волосы.

Их младшая трехлетняя сестра Лили заметно робела и не отходила от Джессики. Когда Шарлотта наклонилась, чтобы поцеловать и обнять ее, малышка застенчиво улыбнулась, не вынимая изо рта палец.

Когда церемония знакомства завершилась, Николас вопреки своему обыкновению совсем осмелел и вскоре стал весело болтать с двоюродными сестрами и братом.

Няня, миссис Элдридж, полная, средних лет женщина с добрыми глазами и милой улыбкой, вместе с Джиллиан повела детей наверх, в детскую. Николас ни разу не оглянулся на мать.

— Давайте пройдем в гостиную. Там мы сможем спокойно поговорить, — бодро предложил Джеймс, однако в его глазах была тревога.

Без сомнения, в этот момент он думал о Николасе и Алексе и о тех последствиях, к которым могли привести открывшиеся обстоятельства.

Кейти бросила на сестру многозначительный взгляд. Мисси схватила мужа за руку, встала на цыпочки и что-то прошептала ему на ухо. Шарлотта разобрала только несколько слов: «…подожди до завтра».

Джеймс погладил руку жены.

— Не волнуйся, любовь моя.

В гостиной Джеймс жестом пригласил Шарлотту сесть, и ей сразу стало ясно, что разговор будет долгим и трудным. Шарлотта и Кейти устроились на диване, а Джеймс и Мисси сели напротив них.

— Николас… — начал Джеймс.

— Сын Алекса, — закончила за него Шарлотта. — Я уверена, что ты это понял.

Джеймс обменялся коротким взглядом с женой.

— Когда ты намерена сообщить ему об этом?

— Алекс уже все знает.

Джеймс поднял бровь. Ей снова удалось удивить его.

— Алекс увидел Николаса вчера, когда приехал, чтобы забрать какие-то бумаги из твоего кабинета, — объяснила Кэтрин.

Мисси тихо ахнула.

— И?.. — произнес Джеймс.

Взгляды всех присутствующих устремились на Шарлотту.

— Алекс хочет отобрать у меня сына. Он настроен решительно, — промолвила Шарлотта и, не в силах больше сдерживать эмоции, разрыдалась.

Алекс сидел за письменным столом в кабинете, когда тишину утра разорвал страшный грохот. Это Радерфорд барабанил в дверь, и громкий стук эхом разносился по дому. Слуги, переполошившись, побросали свои дела и устремились к входной двери, чтобы узнать, что случилось. Подобный переполох грозил стать источником слухов, сплетен и домыслов.