Писк - Роман Лагутин

— Это животное очень умное, раз смогло проникнуть на самолет и еще вдобавок не выдать себя. Оно стремилось на свободу и вот оно здесь — затерялось где-то в нашем городке. И все мы теперь в большой опасности.

Приведя не совсем веский довод, Иван попытался немного успокоить коллегу по работе:

— Возможно, это животное не слишком приспособлено к низким температурам. Как ты думаешь? Может быть, оно уже погибло.

— Не будь в этом слишком уверен. Как, по-твоему, выживают обычные крысы. Если им это удается, то Образец-0011 тем более найдет выход.

В конце бурного диалога собеседники пришли к умозаключению, что пока что не следует предпринимать каких либо мер относительно лабораторного животного. Анна рассмотрела вариант, предложенный Иваном. Она согласилась с тем, что крыса слишком долго находилась под попечительством людей: возможно, мутант потерял способность выживать самостоятельно.

Они оба на это очень надеялись.

Преждевременно пугать народ и действовать вслепую — неразумно. Сперва нужно дождаться, когда что-нибудь произойдет.

Положив трубку телефонного аппарата на место, Иван, ступив ногами на мягкий пол, устланный ковролином, уселся на краю кровати и обхватил лицо влажными от волнения ладонями. Его побеспокоенное сознание уже давно проснулось и досаждало теперь своему хозяину неприятными мыслями. Полученная недавно информация способствовала этому.

Устав депрессировать, Иван глубоко вздохнул, а на выдохе встал на ноги. В том месте на кровати, где он недолго сидел, осталось вдавленное углубление от его пятой точки.

Пока он умывался и чистил зубы, его мысли погрузились в глубочайшие недра сознания, в которых ему частенько удавалось проводить серьезные мыслительные анализы и успешно решать возникающие проблемы. Даже взрыв ядерной бомбы за окном не смог бы сейчас отвлечь его от размышлений.

Выполнив все прежние элементарные задачи, теперь он сидел на кухне и в гордом одиночестве пил кофе. Спустя пять минут чашка в его руке опустела, но он все еще продолжал держать ее и даже время от времени подносить к губам.

Ох, как же он сильно переживал. Только один Бог знает, как сильно. Осознание того, что в определенный момент времени твоя жизнь была на волоске от смерти, заставляет глубоко задуматься над ее смыслом. «Кто мы на самом деле в этом мире, — подумал Иван, — цари природы или всего лишь добыча, претерпевшая ошибку в эволюции?!»

Ответа на этот вопрос он не находил в своих мыслях и очень сожалел о том, что не может пообщаться с ученым-натуралистом, у которого есть ответ на этот вопрос. «Как жаль, что Чарльз Дарвин уже давно умер!»

Взглянув на дно кофейной чашки, Иван, вспомнив о том, что не умеет гадать по кофейной гуще, встал со стула и поставил ее в раковину. Он не принадлежал к части людей, которые чересчур пекутся о чистоте и поэтому утруждал себя мытьем посуды только в определенных случаях, а точнее, тогда, когда тарелки начинали собираться в гору и вываливаться из раковины на пол.

Нет, он не был ленивым, просто всегда и во всем следовал своему иррациональному утверждению: «Зачем тратить только часть времени на что-то и разрываться между делами, когда можно назначить каждому занятию определенное время».

Пройдя в зал, Иван решил по достоинству справить выходной день: провести не менее, а может даже и более двенадцати часов на диване, перед телевизором, поедая пиццу и осушая банку за банкой из-под «Кока-колы».

В субботу уроки в школе закончились раньше обычного. Все мальчишки еще с самого утра скрупулезно планировали свои занятия на остаток дня. Иннокентий не был им исключением. Еще вчера он узнал от своего старшего брата важную для развлечения информацию. А сегодня после школы он собирался, взяв с собой закадычного друга, совершить самую важную за последние годы экспедицию по подземным коммуникациям.

Федор — брат Иннокентия, прежде чем рассказать историю про старика-призрака, строго настрого запретил младшему шастать по туннелям канализации. Тот покивал головой и согласился с оглашенным условием, при этом скрестив на руке пальцы у себя за спиной.

Давний друг Иннокентия — Мишка Степанов, внимательно слушал товарища, раскрыв от удивления рот. Наконец-то уроки в школе закончились, и сейчас каждый из них шел к себе домой, но путь их пролегал в одном направлении. Ведь ребята были соседями.

— Я тебе говорю. — эмоционально вопил Иннокентий на всю улицу. Как и любому пятикласснику, ему было плевать на прохожих, и тем более на их мнение о его поведении.

— Мне Федор рассказал, — ставя перед сверстником авторитетное слово брата, пытался он убедить своего прагматичного друга. — В подземных канализациях нашего города живет призрак древнего старика.

— А мне родители говорили, — вставил свое слово Мишка, — что там, кроме крыс и паразитов, больше никого нет. Ты уверен в том, что говоришь?

— Федор сказал, что этот самый старик был местным водопроводчиком. Однажды он сильно напился и спустился в подземелье. Он то ли заблудился там, то ли провалился куда-то, — цитируя слова брата, пояснял Иннокентий. — В общем, после этого случая, его больше никто и никогда не видел.

Иннокентий, шагая спиной вперед, загадочно уставился в глаза товарища. Он помедлил, что бы тот смог прочувствовать всю таинственность его волнительного рассказа.

— Он так и не смог никогда оттуда выбраться и теперь его призрак ходит по туннелям канализации и ест крыс, — закончил свой рассказ Иннокентий, оценивающе изучая реакцию своего друга.

Мишка усмехнулся и спросил:

— Если его никто никогда больше не видел, тогда откуда стало известно, что он слоняется по туннелям и питается крысами?

Иннокентий поправил съехавшую на глаза шапку и пожал плечами.

— Мне это неизвестно, как и многое другое. И я не стал вдаваться в подробности у Федора, а то он мог заподозрить, что я туда собираюсь пойти.

— Ты и вправду туда собираешься, резко остановившись, озадачился Мишка?

Совсем один?

Иннокентий чуть не рассмеялся, увидев безумный испуг, прорисовавшийся на лице товарища.

— Ты что, дурачок?! Как я могу пойти туда один, а кто мне будет прикрывать спину?

— А где же ты найдешь еще одного такого сумасшедшего, как ты сам?

Иннокентий сперва хотел было обидеться на слова друга, но потом он твердо решил, во что бы то ни стало убедить его пойти с ним.

— Ты мой единственный лучший друг. Я на тебя рассчитывал, — сказав это, паренек состроил обидчивую гримасу.

— Ну ладно, согласился Мишка. — На самом деле, его детское сознание тоже жаждало приключений, о которых потом можно будет рассказывать своим товарищам по учебе, целую неделю. — Я составлю тебе компанию, но далеко от места проникновения отходить не будем. Ты хоть знаешь, как туда попасть?