И никакая сила в мире... - Лори Макбейн

Рея собрала все силы, чтобы беззаботно рассмеяться.

– Я бы ни за что на свете не стала навязывать Каролину даже вам, милорд, – задумчиво произнесла она, представив на минуту эту весьма решительную юную леди в жарких объятиях Данте. – Думаю, лучше не знакомить ее и с Алистером. Ведь от нее вряд ли удастся скрыть, что он не кто иной, как джентльмен удачи, а после этого у бедняги не останется ни малейшего шанса.

– Жаль, конечно. Хотя я уверен, что, несмотря на ее очаровательное описание, Каролина вряд ли та женщина, о которой я мечтал столько лет, – мягко проговорил Данте, коварно поглядывая на сваленные в кучу роскошные туалеты.

– Конечно, потому что эта женщина – я, – немедленно отреагировала Рея.

– Маленький золотой цветок, ты и вправду станешь моей? – Хриплый голос Данте предательски задрожал – Рея едва слышала его. Она еле держалась на ногах, когда он шагнул к ней и, намотав на палец один из золотистых локонов, спадавших на белоснежные плечи, поднес его к губам.

Рея потянулась к нему и почувствовала, как ее обожгло жаром могучего тела. Крепко прижавшись к любимому, она легко пробежала нежными пальчиками по его лицу, очертив жесткую линию квадратной челюсти, а потом с легким вздохом склонила головку на грудь капитана.

– Отныне и навсегда, – поклялась она, чувствуя, как все ее тело сотрясает неудержимая дрожь. Его жадные горячие губы коснулись поцелуем ее ладони.

Мгновение спустя мощные руки Данте стальным кольцом обхватили тонкую талию девушки, их трепещущие тела тесно прильнули друг к другу. Его рот накрыл ее дрожащие губы, и кончик языка, осторожно приоткрыв их и попробовав на вкус, коварно скользнул внутрь.

Рея почувствовала, как его пальцы обожгли сзади ее шею, и вдруг у нее вырвался удивленный крик – что-то холодное коснулось ее разгоряченной кожи. Девушка испуганно дернулась, когда холодный металлический обруч обхватил ее шею.

Рея опустила взгляд и увидела роскошное ожерелье.

– Ох, Данте, это же настоящее чудо! – У Реи перехватило дыхание от восторга при виде ослепительного сияния бриллиантов, бросавших разноцветные огоньки на ее белоснежную грудь. – Ты совсем сошел с ума! Зачем ты это сделал?! – запротестовала она, но улыбка уже играла на ее губах.

– Мне казалось, что мы уже раз и навсегда решили больше не говорить на эту тему, милая. Лучше привыкай принимать мои подарки, ведь мне никогда не надоест радовать тебя, любовь моя, – ласково посоветовал Данте и отступил на несколько шагов, чтобы всласть полюбоваться плодами своей щедрости. – Бриллианты так идут тебе, дорогая. Впрочем, – немного подумав, решительно объявил Данте, – я уверен, что сапфиры и рубины тебе тоже не помешают. Я куплю их тебе в следующий раз.

– Совершенно не понимаю, чем я смогла заслужить такой подарок, особенно после того, как выставила на посмешище Каролину. Это было так жестоко! Право же, она вовсе не такая ужасная, какой я ее описала. Я поступила несправедливо, ведь ей, возможно, не придется испытать в жизни такого счастья, что выпало на мою долю, – лепетала Рея, сгорая от стыда. В эту минуту, когда огонь любви ярко пылал в ней, девушка искренне верила, что ничто на свете не способно разрушить чувство, что навеки связало ее с Данте.

Он склонился к ней и долгим поцелуем приник к дрожавшим губам.

– За это я и полюбил тебя, Рея. Ты такая нежная и добрая! Даже когда меня одолевают мрачные мысли, стоит только подумать о тебе, и я уже больше не чувствую ненависти. Может быть, сам милосердный Господь послал мне тебя и именно в тебе мое спасение. Каждый день я возношу молитвы, чтобы никто не смог отнять у меня ту чистую любовь, которую ты так беззаветно даришь мне, чтобы навсегда остаться на той высоте, куда она вознесла меня.

– Данте, ты должен верить мне, я никогда не потеряю ни любви, ни уважения к тебе, – сказала Рея. – То, что я отдала тебе по доброй воле, я никогда не возьму назад. Боже мой, как же мне убедить тебя?! Что мне сделать, чтобы ты мне поверил? Умереть за тебя?!

– Никогда не смей говорить так! – яростно зарычал Лейтон, и угрюмая маска, в которую превратилось его лицо, заставила Рею затрепетать. – Никогда, ты поняла?! Обещай мне это. Я не вынесу, если твоя смерть будет на моей совести. Я не могу больше нести ответственность за другого человека! Никогда в жизни, прости меня Господи!

Рея испуганно сглотнула.

– Клянусь тебе, Данте. Мне так жаль, что я огорчила тебя, но ты просто не понял. Разве ты способен сделать что-то такое, что заставит меня пойти на это?! Если ты так расстроился из-за моих слов, постарайся просто забыть о них, – умоляла Рея, не понимая, почему, несмотря на ее извинения, странные льдинки в глазах любимого не тают.

– Ты еще не видела всех украшений, – сухо произнес Данте, и Рея почувствовала все тот же непонятный холодок в его голосе.

Осторожно высвободившись из ее объятий, как будто даже само прикосновение к девушке было ему неприятно, он отвернулся и потянул к себе плащ. Порывшись в карманах, Данте извлек несколько миниатюрных коробочек. Аккуратно разложив их на столе, открыл одну из них, и перед их глазами на синем бархате ослепительно засверкали бриллианты серег. В другой коробочке был эгрет[3], а в последней на таком же синем бархате лежал большой бриллиантовый аграф[4] в виде банта, окруженный тремя небольшими бриллиантовыми брошами такой же формы.

С тяжелым сердцем Рея молча разглядывала драгоценности, сиявшие холодным ослепительным светом. С того самого дня как они признались друг другу в любви, ни разу не видела она у Данте такого безжизненного, ледяного взгляда, таких суровых глаз, без капли нежности и теплоты.

– Они прекрасны, – наконец через силу выдавила Рея, голос ее дрожал, и девушка не могла поднять глаз, будто завороженная ослепительным сиянием камней. – Благодарю, – коротко кивнула она, сжав губы, чтобы они не дрожали. Она заморгала, но предательская слезинка все равно успела сорваться прямо на руку Данте.

Тот резко вздрогнул, как если бы это была не слеза, а капля расплавленного металла.

– Рея! – робко прошептал он, жалость перехватила горло. Она горько всхлипывала, молча пытаясь оттолкнуть его, но все было напрасно. Рея чувствовала, как сильные руки смыкаются вокруг нее… Данте привлек девушку к себе. Она отворачивалась, стараясь спрятать заплаканное лицо. Гордость не позволяла ей показать, как сильно ее могут ранить его слова.

Но Данте был твердо намерен заглянуть в глаза возлюбленной. Приподняв ей подбородок, он впился взглядом в залитое слезами, несчастное лицо.

– Ты так напугала меня, Рея! Меня в жизни никто так не пугал, – прошептал он, страшно удивив ее. – Ты еще так молода, ты даже не знаешь, сколько зла таится в мире. И проклятие, тебе так легко причинить боль! Может быть, самый большой вред тебе причинил я сам – тем, что осмелился полюбить тебя. Иногда я перестаю понимать, как жить, когда ты так уязвим. Может, когда-нибудь придет день, а ты возненавидишь меня за эту любовь. Кирби уже предупреждал меня. Но я не послушал. Ты была необходима мне, Рея. Я не мог позволить тебе так просто уйти из моей жизни. Даже если ты слишком хороша для такого пирата, как я, все равно мне удалось в конце концов заставить совесть умолкнуть. Ты такая хрупкая и нежная, совсем юная, а в моей душе иногда бушуют бури, которым под силу, может быть, уничтожить тебя, если я выпущу демонов на волю.