Пособие для внезапно умерших - Анна Фауст

– Парень, даже если это все не сработает, а мы будем на это надеяться, ты здорово засрал свою карму. В астрале, там, знаешь ли, времени нет. Там все твои воплощения, как проекции твоей сущности, существуют одновременно. То, что ты сделал, может повлиять и на твое прежнее воплощение, и на будущее. Где ты будешь расплачиваться за эту ошибку, заранее неизвестно, но что будешь – это точно. Твоя проблема, – и он проницательно посмотрел в глаза Чарану, – не сегодня родилась. Может быть, она не разрешилась в прошлом из-за того, что ты пытался сделать в настоящем. Но время дорого, давай приступать.

И Чарану все же пришлось читать заклинание над витыми красными свечами, а потом закапывать восковые свитки под деревьями в Центральном парке.

Вероника. Через пару дней

Через пару дней я снова отправилась к Алексу, чтобы проверить, как подействовало лечение. Не надо было этого делать.

Он, ласково улыбаясь и как всегда подергивая правую бровь, сказал: «Я думал, ты больше не придешь. Ты заплатишь мне за это. Я подниму твою энергию. Но это – в последний раз. Раздевайся». Он произнес это так, что моя кожа покрылась мурашками.

«В лягушку превратит на этот раз?» – мелькнула мысль.

Он задернул черные шелковые занавески с огромными красными пентагонами, и комната погрузилась в сумрак. И я, парализованная его взглядом, начала медленно избавляться от одежды. По мере того как на мне оставалось все меньше предметов туалета, его член становился все заметнее под черным шелковым кимоно.

Когда я застыла, совершенно голая, под его насмешливым взглядом, он подошел ко мне вплотную и, опустив меня на колени, завел мне руки за спину и защелкнул на них тяжелые стальные наручники. Я успела проговорить: «Алекс, не надо». Но он, тут же ухватив меня двумя пальцами за ноздри, заставил задрать вверх лицо и силой впихнул в рот кляп-шарик, защелкнув замочком на затылке идущие от него ремешки, потом нацепил на меня ошейник, туго перехватив им шею, прикрепил к нему тяжелую металлическую цепь.

А потом бесцеремонно потащил меня за собой, не оборачиваясь и не интересуясь – успела я встать с колен или нет…

После полумрака обычный электрический свет заставил меня зажмуриться, и я не успела разглядеть лежавшие на столе предметы, поскольку в следующую секунду он грубо усадил меня в низкое кресло, закрепив цепь от ошейника за его спинкой и туго прикрутив мои ноги в районе коленей кожаными ремнями к его подлокотникам. Легкая дрожь страха и предательского возбуждения пробежала по моему телу, когда я поняла всю беспомощность своего положения. Я сидела перед ним «нараспашку», не в силах ни свести ноги, ни выговорить сквозь кляп хотя бы слово, ни оторваться даже на миллиметр от спинки кресла из-за ошейника с туго натянутой цепью.

– Запомни главное, прежде чем кончить, ты должна мне сказать, что готова, и тогда я соберу твою энергию вот этим вот яйцом, – и он кивнул на столик, где лежали яйца и стояла банка с водой.

Конечно, он мог не проверять – я была не то что влажная, а совершенно бессовестно мокрая там, внизу… и когда он, вытащив из меня два своих пальца, медленно, несколько раз провел по ним языком, из меня полилось уже не на шутку…

…Как он себе это представляет, я буду говорить с этим кляпом…

Он между тем продолжал левой рукой, слегка прихватив, массировать мой сосок, а подушечкой среднего пальца правой руки нежно, но уже довольно настойчиво прижимать и поглаживать набухший бугорок над моим мокрым, жарким и живым отверстием. Высота кресла была такова, что, стоя на коленях, он, покачиваясь в такт движениям рук, как раз иногда касался напряженным членом моих набухших губ… Не в силах больше сдерживаться, я, непроизвольно застонав, стала двигать тазом навстречу его руке, ускоряя темп… еще секунда…

– Стоп! Я же сказал, ты должна меня предупредить! – Он разом отпустил сосок и, взяв куриное яйцо, ввел мне его во влагалище, чуть откинулся назад, неспешно поглаживая свой пенис. Я продолжала по инерции тянуться низом живота навстречу его руке – только бы прикоснуться хоть к чему-нибудь. Ремни, растягивающие напряженные ноги, не позволяли изменить позицию, ошейник перехватил дыхание, но дотронуться было не до чего, и прилив наслаждения стал постепенно отступать, освобождая воспаленный мозг.

Он вынул яйцо и прокатал им проекции всех шести чакр на моем теле. После чего разбил его в банку с водой. Желток плавал аккуратным кружком. А вот белок размазался по всей банке. Явно что-то было не так с его поверхностным натяжением.

– Вот видишь, до чего ты себя довела своим воздержанием, – пробурчал он, – придется еще разок. И он снова положил руку мне на грудь и несколько раз, как бы случайно, погрузил пальцы глубже в мою плоть и дотронулся до вздыбившегося бугорка, увлажняя его. Потом он придвинулся ближе и уперся головкой члена в мои влажные губы, которые были уже настолько скользкими, что даже от легкого давления стали немедленно раздвигаться.

А потом он вошел в меня, сначала неглубоко, а потом все глубже и глубже. В тот момент, когда я опять готова была улететь, он вышел, взял второе яйцо и неторопливо проделал ту же самую процедуру с обкаткой чакр.

– Уже лучше, – пробормотал он, оценив форму белка, – но еще не абсолют.

Абсолюта мы достигли после третьего раза. Он опять не дал мне кончить. Зато форма белка в банке теперь была идеально круглая, а внизу живота у меня пылал пожар.

Ну а потом все было как всегда. Он освободил мои ноги от ремней, поднял меня из кресла, расстегнул наручники и надел на руки толстые кожаные браслеты с продернутыми в них веревками. Подвел меня к так хорошо знакомой мне перекладине и подвесил на нее за руки, так что только самые кончики пальцев ног касались пола. Отойдя на пару шагов, он взял черную, сплетенную из множества мелких ремешков плеть и сначала погладил ей меня по спине и ягодицам. Потом ударил с оттяжкой, сильно. Удар был похож на ожог. Но пока еще можно было определить это ощущение, потому что были участки, не захваченные этим ожогом, этой болью.

Он бил меня, часто меняя ритм. Не знаю, сколько это продолжалось. Я уже давно не стонала, потому что провалилась в долгожданное состояние забытья. И только каждый удар пульсировал огнем в животе. Наконец я почувствовала его в себе. Он вошел в меня сзади, и это тоже было похоже на ожог, не больно, а очень горячо, потому что плеть расслабила все мышцы. Через минуту волна жара начала подниматься снизу от кончиков пальцев ног, и все мое тело начало вибрировать в такт его движениям, сжиматься и расслабляться, пропуская в себя и выталкивая всю вселенную вместе с его плотью. Мы вошли в резонанс, и меня выбило из этой реальности, полной боли и отчаяния, туда, где есть только наслаждение, радость и любовь.