Желанная моя - Линн Грэхем

Он хрипло выдохнул что-то по-русски.

— Что? — пробормотала Алисса.

Сергей приподнял ее лицо за подбородок, в золотисто-черных глазах полыхал чувственный жар.

— Языком, — хрипло перевел он, поражаясь ее неуверенным ласкам и тому, как от его просьбы на щеках у нее тут же вспыхнула горячая краска.

Алисса послушалась, стремясь доставить ему такое же удовольствие, какое он доставляет ей. На вкус он был таким же восхитительным, как и на вид, и, не толкни он ее обратно на кровать, чтобы сладко мучить твердые бутоны розовых сосков, она бы наверняка осмелела. Ее капитуляция стала полной, когда он просунул ищущую руку под кружевные трусики и отыскал точное место для ласк, окончательно разрушив остатки ее самоконтроля.

С беспомощным вскриком она выгнулась навстречу ему, и он смял ее рот своим, сплетая их языки в эротическом танце.

— Пожалуйста... о, пожалуйста... — простонала Алисса.

С тихим проклятием Сергей сорвал с нее трусики и обнаружил теплую влагу, нетерпеливо ожидающую его. Вскочив, он освободился от одежды под взглядом ее горящих желанием глаз.

Он был так прекрасен ― настоящий языческий бог, излучающий неукротимую силу и энергию. Еще он был сильно возбужден, и, впервые увидев полную мужскую эрекцию, она испугалась.

—Мы не подойдем друг другу! — ахнула она, не успев остановить себя.

Сергей лишь громко рассмеялся.

— Я так безумно хочу тебя, просто до боли, — признался он, снова накрывая ее собой.

Он вошел в нее резко и быстро, и она вскрикнула и дернулась от боли.

Почувствовав сопротивление плоти его вторжению, он прорычал:

— Ты не можешь быть девственницей!.. •

— Почему? Разве это запрещено законом? — возразила Алисса.

— Хочешь, чтобы я остановился? — Сергей застонал от отчаяния и жажды, которая дрожью сотрясала его тело, потому что ощущение ее соблазнительно тугой плоти, сжимающейся вокруг него, было потрясающим.

Он выбрал жену, которая, как Сергей полагал, не принесет ему сюрпризов. Очередная корыстная особа, которой нужны деньги, опытная с мужчинами и ловкая ― такой был образ его избранницы на роль жены. Вместо этого он нашел девственницу! Внезапно он понял, откуда взялись и стыдливый румянец, и неловкость, и сбивающие с толку сигналы, которые она посылала ему. Значение редкого дара, который она преподнесла ему, наконец дошло до него. Она его жена, и никто, кроме него, никогда не был с ней так близок...

— Не останавливайся, — выдохнула она, беспомощная во власти эротического жара и желания, которые все еще пылали в ней.

С облегчением вздохнув, Сергей снова начал двигаться, призвав на помощь все силы, которые сумел наскрести, чтобы сохранить контроль над своим сгорающим от страсти телом. Она выгнулась под ним и всхлипнула от ошеломляющего наслаждения, когда он замедлил темп своих движений, терзая ее наплывом ощущений. Она не могла контролировать своих чувств, и чувства эти были невероятно сильными. Жажда, распаляемая его страстью, достигла отчаянной высоты, когда каждая клеточка ее поднялась на невыносимый уровень желания, а потом, через какую-то долю секунды, достигла исступленной кульминации.

Когда Алисса извивалась под ним в лихорадочной несдержанности и волна за волной наслаждение сотрясало ее стройное тело, Сергей упивался самым долгим и самым бесподобным освобождением в своей жизни.

И лишь позже ему вдруг пришла в голову тревожащая мысль: не могла ли она забеременеть от этого единственного акта потрясающего секса? А он ведь не хочет, чтобы она забеременела слишком скоро, не так ли? На мгновение Сергей, который никогда не сворачивал с однажды избранного пути, пришел в искреннее замешательство. Ведь когда она забеременеет, это наверняка станет концом игры в том, что касается спальни, а ему совсем не хочется вывести ее из строя в первый же месяц. «Однако во всем остальном мои приоритеты остаются неизменными, — самонадеянно заверил он себя, — просто немного сдвигаются во времени. Почему бы мне и не понаслаждаться женой?»

И напряжение снова отпустило его. Освободив от своего веса, он собственническим жестом привлек ее к себе.

— Было чудесно... просто потрясающе, — сказал он ей с удовлетворением, чмокнув ее в скулу, а потом в замешательстве так быстро отстранился, испугавшись этого неожиданного нежного жеста, что она чуть не свалилась с кровати. — Но нам надо возвращаться на свадьбу!

Резко и стремительно возвращенная в реальность этим напоминанием, Алисса соскочила с кровати, словно ее ткнули горячей кочергой. В ужасе осознав, что, кроме прозрачного нижнего белья, ей нечего надеть, она схватила шелковую простыню и дернула ее из-под бронзового тела, развалившегося в раздражающе расслабленной, вальяжной позе. Прикрывшись ею, она с раздражением почувствовала на себе бесстыдно насмешливый взгляд Сергея.

— То, что спрятано, всегда более интригующе, ангел мой, — пробормотал он с вкрадчивым одобрением, — и гораздо привлекательнее для такого мужчины.

— Интриговать тебя — последнее, что у меня на уме! — огрызнулась Алисса.

Со своими блестящими черными глазами, растрепанными волосами и синеватой щетиной, начинающей оттенять сильную линию челюсти и красивый рот, он был образцом какой-то языческой мужской красоты. И в этот, момент она ненавидела его, просто ненавидела за то, что он воспользовался ею при первой же возможности.

— Тебе было... очень больно?

Ее лицо вспыхнуло.

— Я не намерена обсуждать это... не намерена обсуждать ничего, что произошло в этой постели, потому что незачем. Это больше никогда не повторится!

Сергей наслаждался восхитительным зрелищем ― шелк ниспадает по ее роскошным выпуклостям и изгибам и облегает грудь и хорошенькую маленькую попку. Этот зеленый цвет к тому же прекрасно оттенял ее глаза. Он почувствовал огромное облегчение оттого, что она не хочет ничего обсуждать. Особенно то, как их контракт неожиданно расширился до включения секса ради удовольствия. Почему деловая сторона все больше и больше отходит на задний план? Сергей подозревал: это потому, что он возжелал Алиссу как женщину с самой первой секунды, как только увидел. И почему это должно быть проблемой? Она оказалась весьма стоящим капиталовложением, и нет причин, почему он не может понаслаждаться ее телом в свое удовольствие столько, сколько захочет. «К тому времени, когда она родит мне ребенка, ей уже не будет все в новинку», ― рассудил он с циничной убежденностью. А близкое общение скоро породит не только презрение, но и скуку, и он будет рад избавиться от нее.