Семь шагов к счастью - Сандра Мэй

Бриттани очнулась от воспоминаний, когда напротив нее уселась Майра Ривз собственной персоной. Бриттани хорошо умела владеть собой и потому выразила искренние радость и восхищение по поводу того, как Майра классно выглядит, но на самом деле с некоторой тревогой заметила и морщинки в углах глаз, и тени под глазами, и скорбно опущенные уголки губ… Майра Ривз стремительно постарела за те несколько месяцев, которые они не виделись. Даже не постарела — устала, что ли?

Майра сделала заказ, они разлили по стаканам вино, чокнулись и принялись болтать в ожидании каре ягненка и салата из рукколы.

— Рада тебя видеть, Бриттани. Отлично выглядишь.

— И я рада. И ты тоже.

— Перестань. Мы не на приеме, вокруг никого. Я выгляжу на все свои сорок с хвостиком.

— Брось. Просто усталый вид. Много работы?

— Ох… даже и не знаю, на что свалить… Работы как всегда, и она мне страшно надоела. Знаешь, так хочется бросить все и засесть дома! Или поехать куда-нибудь на остров, где песок белый, пальмы шелестят и никого народу…

Бриттани вытаращила глаза.

— Майра! Ты ли это, краса и надежда топ-менеджеров империи Ван Занда?!

— Я, я. Не сомневайся.

— Мне казалось, работа для тебя все…

Майра грустно улыбнулась.

— Мне тоже так казалось, Брит, и это одна из самых страшных ошибок в моей жизни. В результате я потеряла все, что могла потерять, и не приобрела ничего, кроме счета в банке.

— Знаешь, многие об этом мечтают…

— Я, собственно, об этом не особенно мечтала. Просто… мне нравилось работать лучше других. Правда, оказалось, что за последний десяток лет я привыкла жить хорошо и ни в чем себе не отказывать, но вот работать лучше, хуже или так же… мне уже наплевать. Фу, не хочу про работу. Давай про тебя. Как успехи?

— Хм! Они сомнительны и стремятся к нулю. Вчера — боже, неужели это было только вчера?! — меня бросил Пол, я напилась с горя, а сегодня утром попросила у Ван Занда отставку.

Глаза Майры весело блеснули.

— Ого! Значит, в кои-то веки слухи, бродящие по коридорам, оказались правдой? Я имею в виду насчет отставки?

— Да.

— Что ж… Возможно, ты удивишься, но я тебя поздравляю. За это надо выпить.

Они торжественно чокнулись. Майра произнесла:

— За отставку! И за свободу!

На некоторое время пришлось прерваться — прибыли горячие чесночные гренки, домашний сыр и салат. Наконец Майра откинулась на спинку стула и пристально посмотрела на Бриттани.

— Брит, прости, если я бестактна, но… мне кажется, ты не выглядишь сильно расстроенной из-за ухода Пола.

— Сегодня — да. А видела бы ты меня вчера ночью… Впрочем, не думаю, что ты когда-нибудь позволяла себе подобное. Да и характер у тебя хороший — с тобой так не поступили бы.

Майра горько усмехнулась.

— О, как ты ошибаешься, Бриттани! Впрочем… я сама виновата. Мы ведь нечасто обсуждали мою личную жизнь, так что правильному впечатлению сложиться не из чего.

— Хочешь сказать, что тебя тоже бросали? Вот так, в один день?

— Оглядываясь назад, могу с уверенностью сказать: лучше уж в один день, чем так, как меня.

— Майра, я вовсе не собираюсь лезть с расспросами…

Неожиданно Майра резко подалась вперед, на ее бледных щеках полыхнул лихорадочный румянец, а в голосе прозвучала едва ли не злость:

— А почему, Бриттани? Почему бы тебе хоть раз в жизни не поступить по-человечески и не полезть ко мне с расспросами? Может, я только этого и жду уже много лет — чтобы хоть кто-то полез ко мне с чертовыми вопросами о моей чертовой личной жизни?!

— Тише! Ты чего?

— Прости. Брит, ты мне симпатична, поверь. Я рада, что мы общаемся, перезваниваемся… Но иногда я смотрю на тебя, и мне страшно. Ты идешь по моему пути, только в отличие от меня делаешь это сознательно и с полной уверенностью, что так и надо поступать. Ни к чему не обязывающие отношения с мужчиной — для галочки. Никаких страстей, никаких обязательств, никаких привязанностей. Никаких друзей… или я ошибаюсь?

— Мне было некогда.

— Мне тоже! А потом, когда жизнь дала мне по лбу со всей дури, я метнулась туда, метнулась сюда — а и нету никого! Никого, Брит! — Майра глубоко вздохнула и замолчала, пытаясь успокоиться.

Ошеломленная таким всплеском эмоций Бриттани сидела не шевелясь. Потом она кашлянула и тихо сказала:

— Когда мы виделись в последний раз, я решила, что у тебя кто-то появился. У тебя был такой вид… умиротворенный, что ли. Расспрашивать я посчитала невежливым, а сама ты ничего не сказала. Я за тебя порадовалась. Честно!

Майра кивнула, отпила вина, поставила стакан на стол. Худые пальцы слегка подрагивали, но голос был уже спокоен.

— У меня действительно кто-то появился. Я называла его Принцем…

Нет, он не прискакал на белом коне. Мы когда-то работали вместе, еще в самом начале моей сногсшибательной карьеры. Потом он повздорил с нашим тогдашним боссом — кстати, совершенно справедливо, тот был неврастеник и истерик, по любому поводу принимался орать. В общем, Принц — я его так и буду называть — ушел, открыл свое дело.

Мы встретились совершенно случайно… хотя какие в нашем кругу случайности? Одни и те же рестораны, одни и те же тусовки, одни и те же отели и корпоративы… В общем, мы встретились. Как-то так получилось, что разговорились. Он проводил меня домой — и остался на ночь. Я не придала этому особого значения, мне просто понравилось быть с ним в ту ночь. У меня уже давно не было мужчины… В общем, я проснулась в прекрасном настроении.

Он очень педантичен. Быстро встал, умылся, оделся, поцеловал мне руку и уехал. Я, знаешь ли, была уверена, что продолжения не будет — но ошиблась. Через неделю Принц позвонил мне и предложил встречаться. Я согласилась.

Он мне нравился, хотя очень многие находили, что это странно. У нас совсем разные характеры, мы, если в чем и сходимся, так это в любви к сидению Дома в полном одиночестве. Он педант… я уже говорила. Одна моя подруга называет это проще — зануда. Пища должна быть из натуральных продуктов и хорошо приготовленная. Вино — только определенного года. Машина — только европейской сборки. Собака — только с хорошей родословной. В гости к родственникам — только по предварительной договоренности.

Тем не менее, мы сошлись. В постели он был великолепен — или мне так казалось после нескольких лет воздержания? Каждый раз привозил цветы — разумеется, из самых хороших магазинов и в прекрасной упаковке. Когда мы полетели вместе отдыхать, он предупредил меня, что специально отложил тысячу долларов на то, чтобы потакать моим маленьким слабостям, и чтобы я не воспринимала это как посягательство на мою самостоятельность. При этом в ресторане мы расплачивались каждый сам за себя.