Сегодня - позавчера 4 - Виктор Храмов

  - Бася! Плазмоган - на тебе! - даю я команду, мыслеусилием утапливая проекционную кнопочку перед правой скулой.

  Выхватываю нож. Перед лицом - трассер плазмозаряда. Уходит от меня молнией, впивается в броню танка. Горит! Сразу горит!

  - Бася, замыкающего! - мысленно кричу я, пробегая прямо сквозь заметавшихся немцев, махая ножом, как казачьей шашкой - широкими взмахами пластаю тела.

  Заученными до автоматизма действиями, пехота противника спешивалась, залегала, искала глазами и стволами оружия противника, но тёмный лес - молчал. Только в колонне - крики боли, треск, рёв горящих танков, оглушительный взрыв боеукладки.

  Где противник? Сколько их? Видно только одного сумасшедшего, с неестественной скоростью и резвостью с одним только ножом метавшегося меж солдат. Он один, почти не вооружен. Задавят.

  Ага! Ща-аз-з! Раздавитесь меня давить!

  Ну, вот и последний танк выбросил флаг капитуляции алыми языками пламени.

  Чиркнув виброклинком по силуэту ближайшего немца, бросаюсь головой вперёд, кувырок, перекат вбок, чиркнул клинком по бедру ближайшего, ещё кувырок, откат, встаю на ноги в низком старте, и рву когти. Адьё, ребята!

  У меня не стоит задача перемножения вас на 0. Мне нужно вас остановить. Эти - встали. Надолго. А другие - идут. А там вот - пушки тащат. Штук 20. Много. Так они мне всех на аэродроме с землёй перемешают. Надо им стволы-то позатыкать.

  Опять об дерево меняю траекторию бега, мчусь к этому артполку. Доложился генералу.

  - Оставь. Я людей туда вышлю. С этим - сами справимся. Ты - танки останови. Это главное. Нам их пробивать - нечем. И сообщай, что увидишь. Нам тут ещё людей привозят.

  Твою мать! Опять, сдирая кору, поворачиваю. Это, получается, на планерах подмогу привезли? Смертников? Дураку ясно, что всех - не увести. Многие - останутся на позиция, когда улетит последний самолёт.

  Я заскрипел зубами. Суки! Попаданцы! Из-за вас погибнет столько хороших парней. Замечательных, изумительных! Эти смертники - добровольцы же. А на смерть - падлюка не вызовется. Не сделает два шага вперёд. Ну что вам за Уралом-то не переноситься?!

  Бася развернул полупрозрачную интерактивную карту. Ага, ещё 7 передатчиков компактно движутся по одной из дорог. Ну, Бася, план - тот же! Я - танцую, ты - стреляешь.

  1,23%.

  Усталый, голодный и злой возвращаюсь я домой. Ну, как - домой? На аэродром. За моей спиной - столбы чадящих дымов. Я окружил аэродром кольцом дымов, остановив все танки, все самоходы, запалив автоколонны. Такое вот утро у меня выдалось насыщенным.

  Навстречу мне спешили бойцы в пятнистых камуфляжах егерей - понравилась осназу экипировка егерей, салютовали, улыбались, криками приветствовали. Кивал в ответ. На большее - сил не хватало. Как я устал! И батарейка села - 0,32%. Отвоевался. Я уже убрал шлем, деактивировав костюм и почти все службы, приложения и оружие. Проекционные пиксели больше не висели перед лицом. Только миникарта.

  Встретил меня сам товарищ генерал. Лично обнял, поблагодарил - расцеловал.

  - 0,32% - ответил я ему, - Отвоевался я. Чудес больше не будет.

  - Жаль, - вздохнул он, потом махнул рукой, - Справимся! Главное - ты уже сделал. Дал им по сопатке. Пока очухаются, пока пересчитаются, пока сориентируются - мы свои дела успеем сделать. Иди, отдохни. На тебе лица нет.

  - Хер на него! Какие потери?

  - Нормально, - махнул рукой генерал, - главное - хроников не потеряли.

  - Хроников?

  - Ну, да. Так стали называть наших подопечных. Первую партию уже отправили. Как ты говоришь - самых токсичных.

  - Лучше бы лучших отправили. А этих - тут передушили.

  - Иди, поспи, Витя. Ты - не в себе.

  Я открыл рот, хотел его разъеб... поругаться. Рот захлопнул и побрёл на источник вкусных запахов. Пусть. Пусть идёт, как идёт. Сам же отказался от главенствующей роли. Вот и сопи в две дырки. Уснул я сидя на ящике, с ложкой и тарелкой в руках. И даже не почувствовал, как меня толпой (тяжелый я) отнесли, положили на ворох матрацев, укрыли несколькими одеялами. Не видел, что около меня расположились дюжина попаданцев и две дюжины осназа. Не видел. Разогнал бы. Не кучковаться!

  Медвежьи сны

  Мысли мои стали путаться, сплетаясь в клубок, который продолжал расти, пока в чреве клубка не зародился сон и не потёк по потокам мыслей в обратном направлении.

  Но, вместо темноты сна, поток этот принёс мне яркий свет. Я осознал себя стоящим под ярким солнцем где-то в бескрайней степи, по колено в высокой, душистой траве. На мне была белая (почти) холщевая рубаха и коричневые штаны из этого же материала. Ноги мои были босы.

  - Здрав будь, человече! - услышал я голос. Ясный и сочный, как голос Левитана.

  Я посмотрел туда, откуда услышал приветствие. На вросшем на половину в землю камне сидел довольно колоритный персонаж. Был он молод. Лысая голова. Из макушки на плечо свисает заплетённая русая косичка, светлая кожа, русые брови, чёрные ресницы, светлые глаза насмешливы, в усмешке кривиться и рот. Подобно черепу, подбородок тоже гладко выбрит. Такой, знаете ли, казачёк. Сейчас на Украине модно стало так. Самостийно так. Ряженные.

  Только этот не ряженный. Он был в доспехе. Настоящем. Кольчуга, панцирь, красный щит у ног, футляр, из которого торчал самый настоящий лук. И другой футляр, тула, со стрелами. Два меча, булава, два копья - длинное и короткое. Пояс ушитый золотом. Золотые украшения. Всё это потёртое, бэушное, битое, чиненое.

  А прямо над его головой развевался на слабеньком ветерке прапор. С очень необычным изображением - герб Российский, но орел - трёхголовый. Т.е. в середине, там, под третьей короной - третья, самая крупная голова. Видимо - главная.

  - Гой еси ты, добрый молодец, или тьма в душе твоей? - спросил он меня. Блин, сказка мне что ли сниться? А что там в сказках Иванушки-дурачки отвечают?

  - Ты, сначала, накорми, напои, спать уложи, а потом и спрашивай, - ответил я. Это довольно дерзко. А ну, как он меня сейчас меня в капусту порубает этими мечами? Но, я же в сказке?

  Он довольно заржал, широко открыв рот, полный белых зубов, откинувшись, схватившись за живот. Отсмеявшись, он пристально всмотрелся в меня.

  - Да ты же - беспутный! - вынес вердикт он.

  - Да ты что?! - всплеснул я руками, - Вот напасть-то! Так и заблудиться недолго!

  - Ток, думаю, неспроста ты тут оказался. Урок у тебя?

  - Да, нет - школу я давно закончил.

  Он нахмурился:

  - Ты и урока своего не знаешь, - вздохнул он, - счастливый безумец. А я вот - свой урок усваиваю. И признаю его - невыносимо тяжким.

  - И в чём урок твой? - спросил я его. Рубить он меня, похоже, не собирается. И это уже хорошо.

  - Обернись, - велел он мне.

  Я обернулся. И увидел (почему только сейчас?) дымы от горизонта до горизонта.

  - Вот и урок мой идёт. Изменник ведёт орду пёсеголовых. А это горят города и посады людские. И некому их остановить. Не до них людям. Пока пёсеголовые к тыну не подойдут - не почешутся. Так и гибнут в их потоке, как сухостой под паводком.

  - Как обычно. А кто это - пёсеголовые?

  - Увидишь. Они уже близко.

  Он горестно склонил голову. Стал вещать мне ли или себе - непонятно:

  - Прав брат - поросли души людей жиром, подобно сухим мозолям. Перестали свет от тьмы отличать. Правду от кривды. И сердца их поросли мхом. Любить не способны стали. И чресла их не дают потомства. И тела их заросшие жиром. Как пороси, на ноги сели. Отвернулся Бог от нас, неблагодарных. Не достучался я до их разумов коростой закрытых. Злом обросли.

  Хм-м, а ведь прав витязь, так и есть.

  - А много их, пёсеголовых? - спросил я.

  - До неба. Они же без Яна, плодятся подобно скоту. В скотстве и грехе живут. Да и мы-то - чем лучше?

  Он без Яна. Обезьяна! Твою мать! Обезьяны! Пёсеголовые! Голова обезьяны похожа на собачью! Это что за сказка такая? "Планета обезьян"?

  - А ты один собрался с ними биться?

  - Придётся.

  Дурак? Герой? Ие-ех! Я - тоже дурак.

  - Я - с тобой! - заявил я ему, - вон, я вижу - топор у тебя лишний. Уж с топором-то я управлюсь.

  - Храбрый безумец, - усмехнулся витязь, покачав головой, - Но, это мой урок, не твой. А ты - смотри. Уразумей.

  Я пожал плечами - как знаешь. Моё дело предложить.

  Витязь встал, перекрестился, повернулся лицом к стене дымов, стал ждать. Мне тоже ничего другого не осталось, кроме, как ждать.

  Ждали мы недолго. Земля начала слегка подрагивать, потом всё ощутимее и ощутимее. И вот уже стал слышен топот тысяч ног, поднимавших тучу пыли. Степь потемнела от людской волны, захлестнувшей просторы подобно приливу. Витязь спокойно смотрел на это нашествие, и я - смотрел с любопытством и полным спокойствием. Просто я не верил в реальность происходящего. Я же был в "сказке". Мне было безумно интересно увидеть легендарных персонажей древнейшего эпоса - пёсеголовых.