Дикая Ева - Хайди Райс

– Я знаю итальянский, просто не хочу это читать, – сердито сказал Ник.

Он говорил неправду. Будучи подростком, он смертельно хотел знать правду и мучился оттого, что его отцом оказался не человек, которого он любил и которому подражал во всем, а какой-то смазливый плейбой.

Но сейчас Нику совершенно не хотелось все это ворошить и тем более разыгрывать воссоединение семьи. И если это означает, что он «не простил свою мать», значит, так тому и быть.

– Ева, послушай, я давно вырос, и теперь мне все равно, что было между моей матерью и де Росси.

– Хорошо, – кивнула она, – я просто подумала…

– Давай-ка лучше поговорим о тебе, – перебил он ее, ощущая внезапное и острое желание не просто сменить тему, но и вернуть себе инициативу в разговоре. И герцог, и его сын, и наследство ничего не значили по сравнению с тем, как его к ней тянуло – и с каждым мгновением все сильнее. Даже когда она задавала ему все эти неудобные вопросы, он чувствовал легкий зуд возбуждения, глядя на ее вздернутый подбородок и пухлые губы.

– Обо мне? О чем конкретно? – опешив, спросила девушка.

Наклонившись вперед, Ник провел большим пальцем по краю ее нижней губы:

– Ну, например, расскажи мне, откуда у тебя тот маленький шрам на животе.

Как он и ожидал, Еву бросило в краску, но тем не менее она ответила:

– Вырезали аппендицит.

– Хочешь, поцелую, чтобы не болел?

Ева ничего не ответила, но ее глаза распахнулись от изумления и стали совсем темными. Ник придвинулся ближе и нежно укусил ее за нижнюю губу, собираясь впиться в ее рот поцелуем. Но она резко отодвинулась, прижавшись к стене:

– Нет.

– Как жаль, – усмехнулся Ник, подмечая, как часто она дышит и как дрожат ее губы. Его больше всего поражало, как ее тело реагирует на его присутствие. И эта естественная реакция больше всего его заводила – даже когда сама Ева ничего специально не делала.

«Он поцеловал меня. Почему? – Ева старательно смотрела в окно, в ее ушах стучало. – И почему я ему позволила?»

Вкус его поцелуя все еще ощущался на губах. Самолет пошел на посадку, и Еву вжало в сиденье. Это был всего лишь игривый укус, ничего серьезного не успело произойти, так что паниковать пока рано. Это просто часть его непонятной игры. Но Ева боялась признаться самой себе, что жаждет продолжения.

Эти две недели будут несколько сложнее, чем она думала, осознала девушка, обостренным слухом отмечая щелчок ремней безопасности соседа. И, несмотря на то что она не понимала, что за игру он ведет, она небезосновательно опасалась, что он намерен выиграть.

Глава 9

Машина маневрировала между живыми изгородями поместья д’Алегриа – ярко-красные цветы герани там и тут нарушали спокойное однообразие зелени. Ева размышляла, что наверняка требуется целая армия садовников, чтобы поддерживать все это свежим и цветущим при такой жаре. Она расстегнула еще одну пуговицу на блузке, повернувшись лицом к окну и спиной к Нику, который два часа назад устроился в автомобильном кресле и сразу же заснул.

Пиджак она сняла, как только убедилась, что Ник действительно спит, а не притворяется. Несмотря на работающий кондиционер, Еве было душно – жаркое итальянское солнце, бьющее в стекла, и присутствие Ника так близко в замкнутом пространстве заставляли ее нервничать. Ева покосилась на свое декольте, с удовлетворением отметив, что в вороте рубашки почти ничего не видно. Она собиралась держаться до конца и выглядеть настолько по-деловому, насколько это вообще возможно.

Она бросила осторожный взгляд через плечо. Ник с самого начала устроился достаточно удобно и за всю поездку практически ни разу не пошевелился.

Но почему он не проявляет вообще никакого интереса к тому, что происходит? За всю дорогу он не задал ни единого вопроса ни о герцоге, ни о ее исследовании, ни о самом поместье. В общем-то, после их разговора, закончившегося поцелуем (Ева закусила губы – она не хотела об этом вспоминать), Ник вообще не проронил ни единого слова. Он открыл маленький, но явно дорогой ноутбук и принялся что-то писать на крейсерской скорости, прерываясь только для того, чтобы заказать апельсиновый сок.

Ева вспомнила категорический отказ Ника читать дневник де Росси и раздражение, на миг прорвавшееся в его спокойном голосе. Возможно, он вовсе не был равнодушен? Может быть, его отрицание – это просто защитная реакция, и правда о его происхождении на самом деле приносит ему боль.

Ева осторожно покосилась на спящего Ника. Во сне его резкие черты смягчились, он стал выглядеть моложе. Девушка ощутила внезапный укор сочувствия, представив, что ему пришлось пережить, будучи подростком, когда он узнал, что Кармин Делисантро не его отец.

Машина резко затормозила на гравийной дороге, Еву качнуло вперед. «Так, прекрати, – подумала девушка. – Надо быть твердой, и не стоит его жалеть». Не было смысла пытаться вложить в его поведение какие-то романтические мотивы, которых наверняка там нет и в помине. Как Ник справедливо заметил, он уже не ребенок, и его личные переживания – совершенно не ее дело.

Автомобиль мягко затормозил у главного входа в палаццо Алегриа, и Ева восхищенно вздохнула, выглядывая в окно. Она, конечно, видела фотографии поместья, но они не передавали открывшихся ей красоты и величия.

Широкая терраса отделяла фасад поместья от озера. К дощатому причалу были привязаны несколько лодок и красный моторный катер. Сам особняк был окружен пестрым цветочным ковром, простиравшимся в сторону леса. Вдали, нависая над северной оконечностью озера, виднелись Доломитовые Альпы, на чьем суровом фоне все это рукотворное великолепие выглядело мимолетным и недолговечным, но оттого еще более чарующим.

Две женщины и мужчина, все в стильной фиолетовой униформе, вышли из главного входа и поспешили навстречу машине по мраморным ступеням. Ник все еще не проснулся, и Ева заколебалась, не разбудить ли его, но тут шофер распахнул дверцу с ее стороны и поклонился.

– Мы прибыли, синьора, – произнес он по-итальянски.

–  Grazie, Paolo [2],– ответила она и повернулась к Нику, чтобы все-таки его разбудить, но обнаружила, что он наблюдает за ней из-под полуприкрытых век. – Мы приехали, – в растерянности сказала она.

Ник потянулся и выглянул в окно:

– Я вижу. – Он выбрался из машины, и если вид поместья произвел на него впечатление, по его лицу это было абсолютно незаметно.

Слуги выстроились перед домом, чтобы приветствовать их, и дворецкий выглядел столь чинным и торжественным, что Ева даже почти ожидала, что он отсалютует. Когда они подошли, он разразился приветственной речью, из которой Ева не поняла почти ничего, но Ник ответил что-то по-итальянски и пожал протянутую руку. Служанки беззастенчиво разглядывали Ника и перешептывались; Ева рискнула предположить, что все они уже работали в доме во времена Леонардо.