Волк с Уолл-стрит - Джордан Белфорт

Увидев меня, Джанет тепло улыбнулась, и я на секунду задержался, глядя на нее. Ей было уже под тридцать, но она выглядела немного старше своих лет. У нее была густая темно-каштановая шевелюра, чистая светлая кожа и крепкое маленькое тело. В ее прекрасных голубых глазах была какая-то грусть, как будто ее обладательница, несмотря на свои молодые годы, много страдала. Может быть, именно поэтому Джанет каждый день приходила на работу практически в костюме Смерти. Да, сегодня, как и всегда, она была одета с ног до головы в черное.

— Доброе утро! — Джанет широко улыбнулась, но в голосе ее слышалось легкое раздражение. — Почему вы опоздали?

Я нежно улыбнулся своей ультрапреданной ассистентке. Несмотря на ее погребальный вид и жгучее желание быть в курсе каждой мелочи моей личной жизни, она мне очень нравилась. Она была как бы офисным двойником Гвинн. Джанет всегда с удовольствием бросалась выполнять любое мое важное или мелкое задание — оплачивала мои счета, занималась моими финансами, следила за расписанием моих встреч, организовывала мои поездки, платила моим шлюхам и моим драгдилерам, а также лгала той женщине, на которой я в данный момент был женат. Она была потрясающе компетентна и никогда не ошибалась.

Джанет, как и я, выросла в Бэй-Сайде, но ее родители умерли, когда она была еще совсем юной. Ее мать была хорошей женщиной, но отец обращался с ней как настоящая свинья. Я изо всех сил старался, чтобы она чувствовала себя любимой и нужной. И я защищал ее так же, как она защищала меня.

Когда в прошлом месяце Джанет вышла замуж, я устроил для нее роскошную свадьбу и с гордостью повел ее к алтарю. В тот день на ней было снежно-белое свадебное платье от Веры Вонг, оплаченное мной, а выбранное Герцогиней, которая к тому же два часа помогала Джанет делать макияж (да, конечно, Герцогиня была также и Подающим Надежды Косметологом). И Джанет в день свадьбы выглядела потрясающе.

— Доброе утро, — ответил я с нежной улыбкой, — какой сегодня приятный шум в биржевом зале, правда?

— Там всегда приятный шум, но вы мне не ответили, — бесстрастно сказала она. — Почему вы опоздали?

Вот назойливая девка, постоянно сует свой нос куда не надо. Я глубоко вздохнул и задал встречный вопрос:

— Кстати, Надин не звонила?

— Нет, а что такое? Что случилось? — вопросы посыпались, как пулеметная очередь. Кажется, она уже почувствовала, что здесь пахнет каким-то скандалом.

— Ничего не случилось, Джанет. Я поздно вернулся домой, Надин разозлилась и вылила на меня стакан воды. Вот и все, вернее, стаканов было три, но какая разница? Ну и там было еще много странного, но я не хочу об этом рассказывать, а теперь мне надо немедленно послать ей цветы, иначе к вечеру придется подыскивать себе жену номер три.

— Сколько послать? — спросила она, доставая блокнот на пружинке и ручку «Монблан».

— Ну не знаю… Долларов на триста или на четыреста… Просто скажи им, чтобы отправили целый грузовик… И проверь, чтобы там побольше лилий было. Она любит лилии.

Джанет прищурилась и поджала губы, как бы говоря: «Вы нарушаете нашу молчаливую договоренность о том, что частью моего вознаграждения является право знать обо всей чернухе в вашей жизни независимо от того, насколько она черна!» Но она была очень профессиональной секретаршей, и в ней говорило чувство долга, поэтому произнесла она только:

— Ну что же, может быть, вы мне потом все расскажете.

Я неуверенно покачал головой.

— Может быть, Джанет, посмотрим. Пока что ты расскажи мне, что у нас здесь происходит.

— Где-то здесь обретается Стив Мэдден, и, похоже, он немного нервничает. Кажется, у него все не так уж хорошо сегодня сложится.

Взрыв адреналина. Стив Мэдден! Смешно, но из-за всего этого утреннего хаоса и безумия я совершенно забыл о том, что сегодня выходят на рынок акции его обувной компании. Это означало, что до вечера я запишу к себе в приход двадцать миллионов баксов. Не слабо! А Стив встанет в биржевом зале и проведет небольшую презентацию. Вот это будет интересно. Я не был уверен, что Стив сможет смотреть в безумные глаза всех этих психованных молодых стрэттонцев и при этом не заикаться.

Подобные презентации были традицией Уолл-стрит: перед выходом новой компании на рынок ее исполнительный директор всегда выходил к толпе брокеров и произносил заранее подготовленную речь о том, как прекрасно будущее его компании. Это была дружеская встреча, во время которой все хлопали друг друга по спинам и лицемерно пожимали друг другу руки.

Но в «Стрэттон» все и всегда могло принять какой угодно оборот. Проблема заключалась в том, что стрэттонцев совершенно не интересовало, что им говорили, они просто хотели продавать акции и получать деньги. Так что если оратору не удавалось с первой секунды завладеть их вниманием, то брокеры очень быстро начинали скучать. Потом они начинали шикать и свистеть, а затем всячески сквернословить. Дальше они могли начать бросать в оратора разные предметы, начиная с комочков бумаги, а затем в дело шли различные пищевые продукты и объедки — от недоеденных куриных ножек до недогрызенных яблок.

Я не мог допустить, чтобы такие ужасные вещи произошли со Стивом Мэдденом. Прежде всего, он был другом детства моего помощника Дэнни Поруша. Во-вторых, мне принадлежало больше половины акций компании Стива, так что я практически начинал продавать акции собственной компании. Примерно 16 месяцев назад я вложил в компанию Стива 500 тысяч долларов и стал таким образом единственным и крупнейшим ее акционером, владевшим восьмьюдесятью пятью процентами акций. Через несколько месяцев я продал тридцать пять процентов акций чуть меньше чем за 500 тысяч долларов, компенсировав таким образом свое начальное вложение. Теперь я владел половиной его компании за бесплатно! Так что не мне вы будете рассказывать, что такое удачная сделка!

По сути дела, именно этот процесс покупки акций закрытых акционерных обществ, а затем перепродажи части этих бумаг (и возмещения расходов) еще больше ускорил работу денежного станка под названием «Стрэттон». А так как я использовал свой собственный биржевой зал для того, чтобы продавать акции своих же собственных компаний, то стоимость моих активов возрастала еще стремительнее. На Уолл-стрит это официально называется «торговые банковские услуги», но я-то считал, что просто каждые четыре недели выигрываю в лото.

Я сказал Джанет:

— У него все должно получиться, но если не получится, то я пойду туда и помогу ему выпутаться. Ладно, что еще происходит?

Она пожала плечами.