Валькирии - Пауло Коэльо

— А что такое Ритуал Разрушения Ритуалов?

— Если маг не может изменить ритуал, Традиция считает необходимым изменить самого мага. Это что-то вроде священного театра, в котором маг должен исполнить какую-то другую роль.

Пауло лег, отвернулся и притворился спящим. Он опасался дальнейших расспросов со стороны Крис. Например, она могла спросить, почему Валгалла сказала про ненависть.

В священном театре никогда не задействуются негативные человеческие эмоции. Напротив, люди, участвующие в действе, стараются работать только с Добром, играют роли сильных, просветленных персонажей. Таким образом им удается убедить себя, что они — лучше, чем сами о себе думали; и когда они в это верят — их жизнь меняется.

Работать с негативными эмоциями можно с той же самой целью. Но только Пауло придется убедить себя в том, что он хуже, чем думал о себе до сих пор.

На следующий день они осматривали Золотой каньон — лабиринт извилистых ущелий со стенами семиметровой высоты. На закате, когда Пауло и Крис занимались упражнениями для открытия внутреннего канала, они увидели, за что каньон назвали Золотым: блестящие кристаллики минералов, которыми покрыты скалы, вспыхнули на солнце, от чего скалы стали казаться отлитыми из золота.

— Сегодня полнолуние, — заметил Пауло.

Огромная луна уже повисла над пустыней — зрелище было необычайное.

— Проснувшись утром, я вспомнил один отрывок из Библии, — продолжал он. — Из Соломона. «Если ты примешь слова мои и сохранишь при себе заповеди мои… то уразумеешь страх Господень и найдешь познание о Боге. Ибо Господь дает мудрость; из уст Его — знание и разум; Он сохраняет для праведных спасение; Он — щит для ходящих непорочно».

— Странное послание, — сказала Крис.

— Очень странное.

— Мой ангел говорит мне все больше, — сообщила она. — Я начинаю понимать его слова. Теперь я понимаю состояние, о котором ты рассказывал в шахте, — я тоже никогда прежде не верила, что такое общение с ангелами возможно.

Пауло было приятно это слышать. Остаток вечера они провели в совместных размышлениях.

На этот раз Валгалла не позвала Пауло на вечернюю прогулку по пустыне. Солнце село, сверкающие минералы в стенах каньона погасли. Луна освещала ущелье странным фантасмагорическим светом. Они шли в полной тишине, которую нарушали лишь звуки их шагов по песчаному дну каньона, и напряженно вслушивались. Они не знали точно, где договорились встретиться валькирии.

В самом конце ущелья они обнаружили небольшую площадку. Валькирий не было и следа.

— Может, они передумали? — нарушила молчание Крис.

Она знала, что Валгалла будет затягивать игру как можно дольше. В то время как самой Крис хотелось закончить ее как можно скорей.

— Тут наверняка поблизости бродят звери. И я боюсь змей, — сказала она. — Давай вернемся.

Но Пауло глядел вверх.

— Смотри, — сказал он. — Они не передумали. Крис тоже посмотрела в ту сторону. На вершине скалы, справа, виднелась фигура женщины. Та смотрела вниз, на них. Крис вздрогнула. Следом показалась еще одна женщина. Затем — еще одна. Крис вышла на середину площадки — на другой стороне расселины она разглядела еще трех.

Двух женщин не хватало.

— Добро пожаловать в театр! — голос Валгаллы эхом отразился от каменных стен. — Зрители уже собрались и ждут представления!

Такими словами она всякий раз начинала действо в очередном городском парке.

«Но я-то не принимаю участие в спектакле, — подумала Крис. — Может, мне лучше забраться наверх, к остальным?»

— Плата за вход у нас берется на выходе, — продолжала валькирия, повторяя слова, много раз звучавшие на площадях городов. — Цена может оказаться очень высокой, но мы можем и вернуть плату. Есть у вас желание рискнуть?

— Да, есть, — ответил Пауло.

— Зачем все это? — вдруг закричала Крис. — К чему весь этот драматизм, вся эта театральность? Только для того, чтобы увидеть ангела? Разве мало говорить со своим ангелом? Почему вы не делаете как все, просто не молитесь Богу и святым?

Ей никто не ответил. Пауло почувствовал, что Крис может в одну минуту все испортить.

— Это Ритуал Разрушения Ритуалов, — спокойно произнесла одна из валькирий со скалы.

— Тихо! — крикнула Валгалла. — Зрители могут разговаривать только по окончании представления! Тогда можете аплодировать или свистеть — только сначала заплатите за вход!

Она наконец появилась в поле зрения. На лбу у нее был повязан платок — на индейский манер. Обычно она так его повязывала, когда возносила молитву в конце дня. Это был ее венец.

Следом за ней шла босая девушка в «бермудах» и блузке. Когда они подошли ближе, луна осветила их лица, и Крис увидела, что это одна из валькирий — самая младшая в группе. Без кожаных доспехов, придававших ей агрессивный вид, она казалась совсем ребенком.

Валгалла поставила ее перед Пауло и очертила вокруг них большой квадрат. Доходя до угла, она останавливалась и произносила несколько слов на латыни. Пауло и Рота должны были повторять их за ней — при этом юная валькирия ошибалась, и ей приходилось заново произносить слово за словом.

«Она не понимает, что эти слова означают», — догадалась Крис.

Ни квадрат, ни заклинания не были частью обычных представлений, какие валькирии давали в городах.

Закончив начертание квадрата, Валгалла велела Пауло и Роте подойти. При этом они остались внутри квадрата, а она стояла за его пределами.

Валгалла повернулась к Пауло, пристально посмотрела ему в глаза и вручила длинный кожаный ремень, который носила на поясе.

— Воин, силой этих линий и священных имен ты заключен в предназначенный тебе удел. Ты — воин, победивший в сражении, ты теперь в своем замке, и тебе следует получить причитающуюся награду.

Пауло мысленно возвел вокруг себя стены замка. С этого момента ущелье, Крис, валькирии, Валгалла и все остальное не имело большого значения.

Он был актером Священного театра. Участником Ритуала Разрушения Ритуалов.

— Пленница, — обратилась Валгалла к девушке, — ты потерпела сокрушительное поражение. Ваша армия не смогла с честью за себя постоять. Когда ты погибнешь, валькирии заберут тебя в рай. Но до тех пор ты должна понести наказание, которого заслуживают проигравшие.

С этими словами она резким движением разорвала на девушке блузку.

— Да начнется представление! Воин — вот твой трофей!

Он дернул пленницу за руку. Она споткнулась и упала, ударившись подбородком о камень. На подбородке показалась кровь.

Пауло встал возле нее на одно колено. В руке он сжимал ремень Валгаллы — тот, кажется, жил своей жизнью и постепенно наливался какой-то разрушительной силой. Ощутив это, Пауло испугался, воображаемые стены на какое-то время исчезли, и он вернулся в ущелье.

— Она серьезно ушиблась, — произнес он. — Поранилась, ей нужна помощь…

— Воин, перед тобой твоя добыча, — повторила Валгалла, отступая в сторону. — Эта женщина владеет тайной, которую ты хочешь знать. Выпытай у нее тайну — или навсегда откажись от своей мечты.

— «Non nobis, Domine, non nobis. Sed nomini Tuo da Gloriam» («Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу»), — произнес он тихо девиз ордена тамплиеров.

Нужно было решаться. Пауло вспомнил времена, когда он ни во что не верил, считая ритуалы ничего не значащим спектаклем, — а между тем даже тогда с их помощью он мог изменять мир.

Он был лицом к лицу с Ритуалом Разрушения Ритуалов — а это священный момент в жизни любого мага.

И у его ног лежала раненая девушка.

— «Sed nomini Tuo de Gloriam», — повторил он сказанное.

А через секунду уже принял роль, предложенную Валгаллой. Ритуал Разрушения Ритуалов начал исполняться. Ничто более не имело значения — перед ним была лишь неведомая ему тайна, испуганная женщина, у которой нужно было тайну выведать — и он не мог знать заранее, чем все это закончится. Он обошел свою «жертву», думая о временах, когда мораль позволяла победителю брать женщин силой — это было одним из правил игры. Мужчины всегда рисковали жизнью ради золота и женщин.

— Я победил! — закричал он. — А ты проиграла! Он нагнулся и, схватив ее за волосы, посмотрел ей в глаза.

— Победа все равно будет за нами, — ответила девушка.

Он снова яростно швырнул ее на землю.

— Условие победы — это сама победа!

— Все вы считаете себя победителями, — продолжала пленница. — Но что значит выиграть одно сражение? В войне победим мы.

Кто она такая, эта женщина, что осмелилась говорить с ним в таком тоне? У нее красивое тело — впрочем, это подождет.

— Скажи, как я могу увидеть ангела. — произнес он, как мог, спокойно, — И я освобожу тебя.

— Я и так свободна.

— Нет. Ты не знаешь правил победы, — ответил он. — Поэтому мы вас и побеждаем.