Подлежит Удалению - Евгений Леган

он здесь совершенно ни при чём, просто… Это немного не нормально… вот так… Учитель и ученик…

– Я в первую очередь твой лечащий врач, а потом всё остальное, что ты там себе понапридумывал.

Как же было стыдно. В одночасье запылали щёки. Красными стали кончики ушей. Ладони вспотели. Что хорошо, гнобить дальше не стали. Врач настоятельно продолжала гнуть свою линию.

­­­­­­­­­­­– (Сосредоточенно) …Меня, знаешь ли, крайне заботит твоё здоровье, и не дай бог с тобой что случиться по пути. В жизни себе этого не прощу. Ты даже не представляешь, каково это быть ответственным за человеческую жизнь. Я-я… – немного замялась, – попросту не могу себе такое позволить. Я слишком серьёзно к такому делу отношусь. Авось пронесёт, тут не работает. Только не с людьми. Только не в твоём случае… Я тебя крайне прошу, – умоляющее посмотрела, – не надо. Не делай так, иначе ты испортишь как себе, так и мне настроение. Давай лучше… мирно пройдёмся. Хорошо?

­­­­– (Быстро) Да-да, конечно. Я на всё согласен, – крепко сжал кулаки за спиной, – только давайте уже пойдём. Не могу больше стоять на месте. Холодно, – косо осмотрелся по сторонам. – Морозит местами…

– (Заинтересованно) Прямо… настолько… холодно?

– (Неуверенно) Ну-у… да… – тщетно попытался охладить жар со щеки.

– Тогда пойдём. Не дай бог ты ещё простудишься.

Мира дала те самые, немыслимые секунды молчания после позора, чтобы я спокойно остыл. Умышленно или нет, но этого хватило.

Первое время, крайне тяжело давалось идти вровень. Пятки горели. Ноги хотели тотчас же удрать. Облегчение пришло тогда, когда её шаг стал длиннее. За спиной, гораздо комфортнее тупость переждать. Её одновременно элегантная и быстрая поступь, давала взамен поле для размышлений. Действия пока, только в зачатке находились. Я не решался сделать то, что требовалось от меня. Площадка вместе с воротами постепенно оставалась позади.

Каждый последующий метр давался всё легче, подталкивая её догнать. Обочина. Дорога. Как по мне, самая длинная, мощёная тропинка, по которой приходилось, когда-либо идти. Одна сплошная линия и нигде не прерывается. Несколько её хвостиков, расплетаются в разные стороны. Один вариант, как раз напротив нас стоит. Остановка. На ней этакий, бумажный самолётик, сложенный пополам, но размером с полноценную, крытую будку. Карниз носа практически ровно смотрит в землю, а задняя часть наклонена. Примерно 75°. Больше походит на открытый по сторонам шалаш. Остроугольный. Белый. Глянцевый. Внутри скорее… чёрный и серый. Две небольшие, деревянные скамеечки на два места в виде монолитного блока и кажется всё. Мы скоротечно проходим мимо. Хочется немного поседеть, но я, скорее всего, просто усну.

Через некоторый промежуток дороги нам таки удалось достаточно близко сровняться. Мира довольно ухмыльнулась. У неё точно были планы на меня.

– Впрочем, – мельком посмотрела в мою сторону, – ничего страшного не будет, если нас застукают вместе пару… ребятишек или учителей. Пускай лучше лишний раз обзавидуются, – хлопнула кулачком по ладони. – Узнают, какую сногсшибательную штучку ты подцепил. Устроим, так сказать, интрижку. Ну так, что скажешь? Подыграешь мне если что?

– Э-э-м-м-м…

Идея откровенно настораживала. Обратно стало не по себе.

– Да ладно тебе. Неужели ты думаешь, что я настолько «старая кошёлка»? У нас вообще-то, разница в пять лет, – скептически сузила глаза, – и нечего тут удивляться. Я тоже человек, а не монстр в юбке. Да расслабься уже, – хлопнула по плечу, – и хватит идти всю дорогу сутулым. Осанку ровно держи… Девочкам нравятся подтянутые, стройные и уверенные в себе мальчики… Подожди…

Пришлось остановиться. Мира зашла ко мне за спину и силой выгнула грудь вперёд, что аж косточки затрещали. Хватило одного точного нажима.

– (Натужно) Ну-у… вот, – впилась пальцам в плечи, – другое дело. (Тихо) И чтобы так было всегда, – прислонилась к уху. – (Шёпотом) Ты меня понял, понял?

– Д-да…

– (Шёпотом) Теперь пошли.

Сволочуга быстро выровнялась и пошла, как ни в чём не бывало. Подобный подход жуть как бесил. Я долгое время не мог скрыть своих натуральных чувств. Все эмоции прямиком исказились на лице.

– Ой, – недовольно взмахнула ручонкой, – вот только не нужно корчить такую физиономию. Я что, не могу подурачиться? Это что, по-твоему, приговор? Действительно, я же взрослая… Точно… Такое чувство, – насупила бровки, – что я прямо обязана, нет должна вести себя как все. Быть вечно хмурой, серьёзной, недовольной. Вечно жаловаться. Вечно кого-то бранить… Быть бесчувственной, своенравной дрянью… (Рьяно) Но это же не честно. Я хочу быть… собой… Да и вообще, я всё ещё молодая. Наша разница, знаешь ли, особо погоду не делает. Одно дело, когда тебе 10 лет, а за 20 там… особых изменений, лично я не вижу. Единственное, что хорошо – мозгов прибавилось в голове, но это не означает, что обязательно нужно вести себя как они, – косо посмотрела назад. – Мы же тоже раньше веселились. Иногда буянили местами, а теперь, – уставилась на меня, – ты тоже хочешь, чтобы я вычеркнула всё веселье из жизни? Забыла всё? Стала такой же как они, – сумочкой махнула за спину, – скучной, серой массой без изюминки? Без… не знаю там, – покрутила образно руками, – личности. Неужели, ты такой же… как… все?.. Не расстраивай меня. Лучше извинись.

Не найдя ответа в моих глазах, разочарованно вздохнула:

– (Спокойно) Ла-адно… Что с тебя взять… Ты сам скоро почувствуешь, какого это быть – взрослым… Ответственность и прочая характерная лабуда. Нет смысла, как мне кажется, сейчас объяснять. Ты всё равно не поймёшь и забудешь.

Меня в мягкой форме обвинили в бесчеловечности, не дав сказать в защиту