Ковбой - Александр Бушков

- Сомнительные.

- Ну и что? - живо возразила Луиза. - С одной стороны - урожденная американка, вполне порядочная девушка, племянница известного предпринимателя, заключившая в Европе законнейшую коммерческую сделку, о чем имеются соответствующие документы… - она лукаво улыбнулась. - Успеем, успеем что-нибудь состряпать, не сомневайтесь, вкупе со всем прочим это прекрасно сработает. С другой стороны… С другой стороны - крайне подозрительный чужак, выдававший себя за другого… за уважаемого, знаменитого инженера, которого убил на корабле. Я сама видела, как вы вонзили ему в сердце длинный кинжал с черной рукояткой… сверкающий обоюдоострый кинжал с черной роговой рукояткой… чем больше отягчающих подробностей, тем лучше… Как видите, у нас целых три варианта развития событий и ни один не сулит вам ничего хорошего.

- И не стыдно вам так поступать? - с отеческой укоризной спросил Бестужев.

Луиза даже чуточку удивилась:

- Помилуйте! При чем тут стыд? Это большой бизнес. Совершенно ничего личного. И не надо таращиться на меня с такой укоризной. Позвольте спросить, вы-то сами кто? Проповедник Евангелия? Офицер Армии спасения? Филантроп и хозяин бесплатных приютов для убогих и нищих? Черта лысого! Вы тайный агент, а следовательно, не имеете никакого права читать мне нравоучения. Вот как бы вы поступали на моем месте? Со всем рыцарским благородством? Позвольте не поверить!

Бестужев разделался со своим стаканом. Задумчиво смотрел на высокое окно с раздвинутыми портьерами, прихваченными шелковыми витыми шнурами с большими кистями. Длинные, чертовски прочные шелковые шнуры… Решение следовало принимать не медля. Все ее угрозы крайне походили на реальность и без труда могли быть в самом скором времени пущены в ход, тут она нисколечко не блефовала.

- И вы совершенно не оставляете мне выбора?

- Ну отчего же? - пожала плечиками Луиза. - Я вовсе и не намерена упекать в ход только неприятности, давайте вернемся к тому обороту дел, который мы обсуждали еще в Европе. Я выписываю вам чек на разумную сумму, и мы расстаемся навсегда. Вот чековая книжка. Извольте. В конце концов, гораздо проще купить что-то, нежели пускать в ход все эти… варианты. Вы уже успели присмотреться к нашей стране? - она показала на окно. - Оценили размах и возможности? Неглупый человек с деньгами может добиться многого здесь…

- И сколько же времени вы мне даете на раздумья?- поинтересовался Бестужев.

Луиза глянула на изящные дамские часики, усыпанные бриллиантами:

- Думаю, пяти минут вполне хватит. К чему нам больше? Эта история тянется довольно долго, эти предложения прозвучали не впервые, вы серьезный человек, который может все взвесить, не откладывая… Отсчет времени начался… Что вы на меня так смотрите?

Бестужев встал с кресла, подошел к портьере и, краем глаза следя за девушкой, быстро отвязал один из шнуров, за ним и второй. Обернулся, не без шутовства раскланялся:

- Хотите увидеть еще один занятный фокус? Накинул шнуры на шею, как кашне, развел

руки, поклонился, словно ожидающий аплодисментов престидижитатор. Как и следовало ожидать, Луиза уставилась на него с несказанным удивлением, по-детски округлив глаза:

- Что это вы вытворяете?

- Намереваюсь показать фокус.

- Что за вздор?!

- Ах, вы не настроены смотреть фокусы… - сказал Бестужев с самым непринужденным тоном. - Тогда позвольте краткую лекцию… о, совсем короткую…

- Ваше дело, - сказала Луиза чуточку настороженно. - Но помните, отсчет времени пошел…

- Я уложусь буквально в минуту, - заверил Бестужев. - Видите ли, мисс Луиза… В вопросе об эмансипации женщин я никогда не принадлежал к тем, кто считает женщин существами гораздо менее полноценными, нежели мужчины. Я считаю, что женщины ничуть не уступают мужчинам - а порой и превосходят их - в уме, хитрости, коварстве… Особенно хитрости и коварстве… Однако… За редкими исключениями, есть один аспектов котором мужчины пока что сохраняют совершеннейшее превосходство. Вы не знаете, каков он?

- Нет… - мотнула головой Луиза. '

Она что- то ч у я л а -но наверняка не успела догадаться.

- Это очень просто, - сказал Бестужев. - Зовется этот аспект - грубая физическая сила…

И прежде чем она успела хоть что-то сообразить, бросился на нее, как коршун, выдернул из кресла, завернул руки за спину, без церемоний спутал тонкие запястья шелковым шнуром, наспех завязал узел. Ошеломленная до предела, она практически не сопротивлялась, только когда все было кончено, затрепыхалась, забилась, открыла рот - но Бестужев, опять-таки без всякой деликатности, проворно упаковал ей хайло (как выражался, бывало, не обученный особенным политесам пристав Мигуля), то бишь заткнул рот новоприобретенным носовым платком, большим, в красивую красно-синюю клетку, еще ни разу, стоит подчеркнуть, не бывавшем в употреблении. Вставил импровизированный кляп весьма надежно. Подхватил девушку, бившуюся, как попавшая на берег рыба, понес в спальню. Она пыталась лягаться, издавала придушенные нечленораздельные звуки - но вряд ли они были слышны в коридоре.

Положил ее на застеленную постель, сцапал брыкавшиеся ноги и проворно связал щиколотки вторым шнуром. Проверил руки, завязал узел надежнее. Заботясь о сохранении приличий, тщательно одернул ее голубую юбку. Отступил на шаг, оглядел произведение своих рук. Луиза перестала биться, уставилась на него так, словно надеялась испепелить взглядом. Она жевала платок, ожесточенно пытаясь его вытолкнуть изо рта, но ничего не получалось, Бестужев свое дело знал.

- Грубая физическая сила… - сказал он сокрушенно, разводя руками. - Тысяча извинений, мисс Луиза, но, как вы только что сказали, здесь нет совершенно ничего личного. Бизнес, как вы тут выражаетесь… Я бы советовал вам лежать спокойно. Если вы начнете биться и упадете с постели, можете серьезно расшибиться. Прощайте.

Выйдя в гостиную, он снял шнуры с портьер другого окна, вынес в гостиную, положил на кресло и, не колеблясь, распахнул входную дверь. В высоком длинном коридоре - сплошная лепнина, позолота и резные деревянные панели - не было, к счастью, ни души, если не считать бдительно торчавшего на прежнем месте верзилы.

- Эй! - спокойно позвал Бестужев и показал большим пальцем себе за спину, потом ткнул указательным в сторону цербера. - Мисс Луиза тебя звать, тебя, тебя, ты понимать?

Таращась на него подозрительно, непонимающе, верзила приблизился… и напоролся на жестокий удар, нанесенный уже без всякой деликатности, какую пришлось все же проявить при связывании дамы. Второй, третий! Икнув, верзила стал заваливаться, но Бестужев вовремя его подхватил, толкнул в прихожую, осторожно притворил дверь.