Тафгай. Том 9 - Владислав Викторович Порошин

— Неужели письма подействовали? — спросила Надя.

— Нет, — усмехнулся я, — думаю, что мою писанину никто не читал. Однако судьба вновь улыбнулась мне. В сентябре этого года сборная СССР проводила серию матчей против сборной ВХА. И в шестой игре прямо на глазах нашего генерального секретаря канадский защитник Рик Лей жестоко избил Валерия Харламова.

— Я знаю, кто такой Харламов, — подняла правую руку Виктория.

— Молодец, садись пять, — улыбнулся я. — Так вот, какой-то журналист взял и написал, что если бы на льду находился Иван Тафгаев, то есть я, то такого безобразия просто бы не произошло. Не знаю, каким чудом, эта статья попала на стол правительства, но в начале декабря мне разрешили переехать в этот благословенный городок. И самое главное теперь я смогу играть в хоккей. Правда, здесь нет команды, выступающей в классе «Б», придётся играть на первенство области, но и это уже кое-что.

— А мы уже пришли, — объявила Надя, когда мы остановились около скромненькой избушки, из трубы которой шёл слабенький дымок.

— Тогда я вас поздравляю, — прокашлялся я, — мы с вами соседи. Я живу в следующем доме у Аркадия Иваныча, от которого постоянно пахнет самогонкой и чесноком.

— Это потому что он этим самогоном спекулирует, — хохотнула Вика. — Иван, у нас к вам есть одна очень большая просьба — наколите нам дров для бани, если, конечно, вас это не затруднит. А то мы — девушки слабые…

— К сожалению, с колкой дров я знаком исключительно теоретически, — соврал я. — Но если есть топор и берёзовая чурка, то, наверное, что-то одно может разрубить что-то другое. — Я заметил озадаченные лица девушек и, улыбнувшись, добавил, — завтра после тренировки наколю.

* * *

На следующий день в воскресенье 15-го декабря я впервые после матча с Лос-Анджелесом вышел на настоящее хоккейное ледяное поле. Кстати, хоккейную коробку местные умельцы установили на обычном футбольном стадионе, поближе к единственной зрительской трибуне. Я покосился на эту далеко не выдающуюся конструкцию и намётанным взглядом определил, что на пике хоккейного ажиотажа сюда может вместиться максимум человек пятьсот-шестьсот. Из-за чего я непроизвольно тяжело вздохнул, ведь после 18-тысячников играть для трёх Иванов — это то ещё испытание, и покатил против часовой стрелки.

Кстати, в посёлке Вая я тоже пытался хоть как-то поддерживать спортивную форму. Летом в свободное от работы время собственными руками построил на пустыре с невысокими бортами деревянную площадку размером 10 на 10 метров, сконструировал деревянную рамку ворот, на которую натянул часть рыболовной сети, и каждый вечер допоздна щелкал и бросал клюшкой шайбу по этим самопальным воротам. Поэтому абсолютно все местные бухарики считали меня чокнутым. Зато местные мальчишки иногда вместе со мной гоняли шайбу по этой маленькой хоккейной площадке. А спустя две недели, когда начальник леспромхоза отправил меня с ночёвкой на сенокос, один алкаш в пьяном угаре спалил этот укромный хоккейный уголок. Не скрою, обидно было до слёз: и наказать алкаша нельзя, вдруг с одного удара помрёт, и восстанавливать коробку бессмысленно, опять ведь сожгут.

— Здравствуй, Иван, — поздоровался со мной низенький, круглолицый и квадратный мужчина, появившийся около хоккейного борта. — Меня зовут Толь Толич, кхе, будешь играть под моим руководством.

— Приветствую, — ответил я, резко и эффектно затормозив на две ноги рядом со своим новым тренером. — Где коллектив? Почему никто не разминается? Время — деньги.

— Ты только не нервничай, — занервничал Толь Толич, который внешне так сильно мне напомнил мультипликационного гнома, что я еле сдержал смех. — Ты не забывай, что мы не профессионалы. У нас любительская заводская команда. Летом играем в футбол, зимой для поддержания формы в хоккей.

— А что вы делает осенью и весной? — съязвил я. — Играете в домино и городки?

— Ты только не нервничай, сейчас мужики переоденутся, — замялся мой новый старший тренер, пропустив колкость мимо ушей. — Ты мне лучше ответь: на какой позиции тебя лучше использовать?

— Сейчас посмотрю, на что годятся твои парни, и вместе подумаем, — ответил я и продолжил наматывать круги, развернувшись спиной вперёд.

Глава 7

«Здравствуй, племя младое, незнакомое», — усмехнулся я про себя, окинув взглядом будущих партнёров по команде. Хотя один знакомый всё же среди этих парней затесался. Им был тот самый вчерашний Гаврила, который обвинением в воровстве денег хоккейной команды обидел меня до глубины души. И в данный момент времени он стоял на точке вбрасывания и, криво ухмыляясь, намеревался это вбрасывание у меня выиграть.

Ещё я невольно обратил внимание на одного из защитников команды, который разительно выделялся ростом и телосложением. Этому, в прямом смысле слова, богатырю природа отмерила два метра в высоту и метровые плечи в ширину. Даже я со своим ростом метр девяносто на его фоне смотрелся довольно скромно. И все звали этого богатыря, не то по фамилии, не то по прозвищу, Боговик. Забавно, что с ним в паре играл парень по фамилии Богомаз. Созвучное получилось сочетание защитников.

«Боговик и Богомаз переехали БелАЗ», — улыбнулся я про себя и когда старший тренер Толь Толич бросил шайбу на лёд, заметно быстрее Гаврилы выбил её защитнику своей пятёрки. Сразу надо сказать, что в команде этого «Машиностроительного завода» имелось в наличии два вратаря, две пятёрки полевых игроков и два запасных паренька, которые ещё учились в десятом классе местной школы №1. Кстати, такой состав был оптимальным для любительского хоккейного коллектива, проводящего все свои матчи на морозном уральском воздухе. В три пятёрки, а тем более в четыре никто в здравом уме при минус 15-и градусах Цельсия не играет.

— Дай! — постучал я клюшкой по льду, заложив небольшую дугу в средней зоне.

И тут Гаврила, прихватив мой корпус клюшкой, наивно попытался меня заблокировать. Однако я, получив пас от защитника, неожиданно ударил по тормозам и этот резкий как газировка паренёк под хохот остальных хоккеистов эпически грохнулся на задницу.

— Пас! — потребовал от меня мой крайний нападающий, рванув вдоль правого борта.

«Не пасом единым жив хоккеист», — подумал я и очень перспективную передачу, которую бы сделал в реальной игре, не отдал. Мне сейчас важнее было определить уровень моих будущих одноклубников. Поэтому я, очень резво набрав скорость, сам в одиночку буром попёр на противоположные ворота. Первым