Я был драгдилером "Rolling Stones" - Тони Санчес

Когда его арестовывали, Мик сказал, что приобрел эти таблетки вполне легально в аэропорту во время поездки в Италию. Вернувшись в Англию, он позвонил доктору — узнать, можно ли их употреблять.

Доктор Диксон Фёрст засвидетельствовал, что действительно сказал Мику, что тот может в случае необходимости принять эти таблетки. Представлявший защиту Майкл Хэверс попытался доказать, что совет врача Мику может расцениваться в качестве рецепта, и это делало хранение Миком таблеток полностью законным. Судья, казалось, понял логику событий и спросил у доктора: «А если бы у него не было этих таблеток, вы бы прописали ему их?» Доктор ответил утвердительно.

И я лишь изумленно выдохнул, когда судья обратился к присяжным с совершенно странным выводом:

— Полагаю, что совет по телефону не может быть расценен как рецепт, выписанный профессиональным медиком, и из этого следует: то, на чем основывается защита, в данном случае не стоит принимать во внимание… Так что я обращаю ваше внимание на то, что у обвиняемого нет никаких оправданий относительно хранения наркотиков…

Присяжные совещались всего несколько минут, прежде чем вынести вердикт, которого добивался от них судья: «Виновен».

Джаггер был ошеломлен. Ему это показалось жутко несправедливым. Для всех в зале суда его невиновность была очевидна. И тут из-за какой-то формальности его признают виновным в преступлении, за которое, как ему было известно, полагается два года тюремного заключения.

Судья приказал взять их под стражу вплоть до слушания по делу Кита Ричардса, которое было назначено на завтра. Роберта признали виновным еще раньше, так что их вместе с Миком посадили в серую тюремную машину, и хмурый полицейский отвез их в тюрьму Льюис.

Марианна попросила Майкла Купера сходить навестить Мика в тюрьме. Майкл пронес с собой под курткой миниатюрный фотоаппарат, надеясь сфотографировать Мика за стальной решеткой, что могло бы стать прекрасной обложкой для будущего альбома. К своему удивлению, он обнаружил Мика в страшно подавленном состоянии.

— Это нечестно, — жаловался тот. — Уже было доказано, что я невиновен, и тут судья сказал присяжным, чтобы они не обращали внимания на факты и все равно признали меня виновным.

— Не теряй веры и не признавай себя побежденным, — посоветовал Майкл, — это как раз то, чего они добиваются.

Он заметил, что Мик выглядит так, словно готов расплакаться.

Майкл отснял кучу кадров, но, к несчастью, охрана на выходе отобрала у него фотоаппарат.

На следующее утро довольные полицейские привезли в суд Кита и Мика в наручниках, словно они были опасными преступниками и могли попытаться сбежать по пути. Неудивительно, что это публичное унижение разозлило многих, отозвалось рядом протестов в парламенте и вызвало бурю возмущения в газетах.

Суд над Китом длился дольше — в частности потому, что обвинение против него было еще более шатким и необоснованным, чем в случае Мика.

— Необходимо доказать, — сказал обвинитель Майкл Моррис, — что он сознательно и преднамеренно допускал курение гашиша у себя дома.

— Чтобы прояснить факты, — добавил он, — следует учесть, что у гашиша сильный, довольно необычный запах… И вы должны понять, что такой сильный и своеобразный запах Кит Ричардс не мог не заметить. Пепел, найденный на столе и перед камином в гостиной, где находились Кит Ричардс с друзьями, — это пепел гашиша и индийской конопли.

— По поведению одной из обыскиваемых, — продолжал он, — можно было предположить, что она незадолго перед этим курила гашиш, и Ричардс не мог не видеть этого.

Затем последовал рассказ о таинственной девушке «голой-но-в-ковре», поданное так, чтобы присяжные решили, будто там разворачивалась дикая оргия.

Во время обеденного перерыва два полицейских, попивая пиво с репортером криминальной хроники, рассказывали сильно преувеличенные истории о том, как вела себя Марианна во время обыска.

— О да, — подмигнул один из них другому, — еще она зажала между ног батончик «Марса», и Мик Джаггер поедал его.

— Отвратительно, — ухмыльнулся репортер.

Из этого разговора родилось много грязных сплетен про Марианну, разумеется беспочвенных.

После перерыва мистер Моррис объявил, что единственный человек, у которого был обнаружен при обыске гашиш, — таинственный мистер Икс, который «сейчас не может предстать перед судом, потому что выехал из страны».

Когда пришла очередь защиты, Майкл Хэверс немедленно сообщил, что таинственный мистер Икс в действительности был мистером Кингом, человеком, прежде практически незнакомым Киту Ричардсу. Они мельком встречались в прошлом году в Нью-Йорке, и в тот раз у него тоже было с собой много наркотиков. На этой же вечеринке мистер Книг оказался практически случайно, и никто из «Роллинг Стоунз» его толком не знал. Но он появился и привез с собой огромное количество гашиша. Кинг действительно был единственным, у кого обнаружили гашиш. И сейчас его нет в Англии.

Ночь Кит, Мик и Роберт вновь провели в тюрьме Льюис.

На следующий день Кит рассказал на суде, что считает это дело подстроенным газетой «Ньюс оф зе Уорлд». Они обвиняют их в хранении и употреблении наркотиков, чтобы замять встречный иск Мика, обвинившего их в клевете.

Его фантастическое обвинение было подкреплено показаниями полицейских, засвидетельствовавших, что девятнадцать полицейских участвовали в облаве в Редлэндсе по прямой наводке газеты.

Однако, невзирая на в высшей степени подозрительные обстоятельства полицейского рейда, присяжным понадобился всего час, чтобы вынести решение о виновности Кита.

Судья Блок сначала обратился к Киту.

— Максимальный срок за преступление, в котором вас признали виновным присяжные, — десять лет. Серьезность этого дела очевидна, раз уж о нем зашли дебаты даже в парламенте…

Все в зале ошеломленно замерли, несколько девушек, понимая, что сейчас произойдет, вскрикнули «О нет!».

Судья Блок приговорил Кита к году тюремного заключения и возмещению судебных издержек в размере 500 фунтов. Роберта приговорили к шести месяцам тюрьмы и выплате 200 фунтов, а Мика — к трем месяцам и выплате 100 фунтов.

Мик покачнулся, словно его ударили в солнечное сплетение. На мгновение я подумал, что он сейчас упадет в обморок. В зале судорожно рыдали две девушки: «Его отправляют в тюрьму, потому что они ненавидят его за длинные волосы!»

Судья Блок самодовольно улыбался, как человек, выполнивший свой долг. Несколько месяцев спустя он скажет на званом обеде одного земельного общества:

— Мы с моими коллегами и вы, дорогие земляки, сделали все, чтобы скостить «Роллинг Стоунз» срок. Но, увы, это оказалось невозможно…