Коктейльные истории (сборник) - Анна Бабяшкина

— Так что можно ехать спокойно, представьте, что там уже асфальт. Главное — не тормозить и не останавливаться.

Нельзя сказать, что наша часть автопоезда была полностью успокоена. Поэтому, когда Макс очередной раз помигал поворотником и бодро кинулся своей «нексией» в целину, я малодушно остановилась на грунтовке. Скажем так: сознание не готово было так сразу абстрагироваться от вида мокрой земли с сухими клочками травы и представить на этом месте асфальт. Словом, я решила посмотреть как Максова «нексия» преодолеет эту естественную преграду. Вопреки худшим предположениям, «нексия» медленно, но бодро продвигалась к красневшему на другой стороне поля коттеджу.

— Что стоим, кого ждем? — внушительно поинтересовался муж, наблюдая эту картину.

И я ломанулась вслед за «нексией». Как только я въехала в свежепрорытую Максом колею, тот внезапно остановился. Остановилась и я.

— Ну что вы там телитесь? — бодро закричал, выскочив из авто, гостеприимный Макс. — Давай поднажми!

— Сам ты тормоз! — дружелюбно ответила я. — Лыжню давай!

Макс нырнул обратно в салон. Моторы взревели. Из-под колес полетели куски грязи. Наша машинка нехотя поползла по направлению к изделию корейского автопрома. Та, впрочем, была неподвижна, как очередь за водкой в горбачевские времена.

— Обгоним зазнайку! — азартно прокричал муж. — Правее давай!

Наша машинка послушно рыкнула и выскочила в чисто поле. Секунды спустя мы поравнялись с Максом.

— We are the champions! — ликующе заорал и замахал руками мой пассажир.

Торжество длилось недолго. Надсадно хрюкнув, наш автомобиль задрожал всем корпусом и заглох.

Муж не пытался скрыть разочарования за маской приличий. «Теперь за руль сяду я!» — это примерный перевод его пламенной и цветастой речи.

— Ну и садись! — обиделась я и распахнула дверь. Замшевый ботинок утонул в смачно чавкнувшей жиже. Судя по возгласам с другой стороны машины, муж в этот момент эмоционально прощался со своими белоснежными кроссовками.

— Заглохли? — подошел Макс. — Я тоже чуть-чуть зарылся. Но это ничего. Сейчас схожу за «козликом», и мигом будем на даче. Машина — зверь! Специально купил на случай ЧП. Бегемота из болота вытянет.

Меж тем мы с мужем уже поменялись местами. Благоверный решительно газовал. Машина вышвыривала комья грязи, но двигаться отказывалась. А только все больше зарывалась в теплую на вид жижу. Когда из-под капота появился дымок и в воздухе запахло паленым, суженый заглушил мотор.

— Ну где этот козел? — непонятно кого имея в виду, супружник открыл багажник и достал очередную бутылочку «елкопоповицкого».

В поле нарисовался «козел» с цветущим Максом за рулем.

В это время на другой стороне поля тоже бурлила жизнь: чадящий трактор волок на грунтовку покорную «газель».

— Может, трактором цепанем? — предложили мы подкатившему Максу.

— Да без него управимся. Я же говорю: машина — зверь! — отмахнулся Давыдов, цепляя трос к своей «нексии».

Тракторист меж тем проявил живейшее участие к нашей беде. Он, выехав на грунтовку, остановился и зазывно прокричал:

— 300 рублей с тачки, и довезу с ветерком!

— Предложение, подкупающее своей актуальностью, — почти поддался на агитацию муж.

— Ну уж дудки! — яростно запротестовал Макс. — Козлом все вытащим! Мы ж неглубоко сидим!

— Потом дороже будет! Буду я из-за вас еще раз трактор сюда гонять! — набивался тракторист.

— Сами с тросами! — решительно отказался Макс. — Главное в деревне — самостоятельность и автономность.

Следующие два часа прошли довольно скучно: были порваны два троса. Под Максову «нексию» были уложены штабеля досок. Козел ревел все громче и зарывался все глубже. Но перемещений в пространстве не наблюдалось.

Наконец, какие-то отсветы разочарования наметились и на челе Макса.

— Не! — наконец сообразил Давыдов. — Так мы не выехаем! Тут уж очень глубокие колеи «козел» нарыл. Будем тащить задиком!

С этими словами Макс отсоединил трос, связывавший «козла» и «нексию»:

— Сейчас я сзади подъеду и вытащу всех назад на грунтовку! Там разберемся.

Освобожденный от троса УАЗ меж тем не спешил продемонстрировать неуемную прыть. Проще говоря, оказалось, что он сам до того «вник в глубины», что не мог сдвинуться с места. Макс снова побежал к даче за какими-то досками.

Задача усложнялась. Теперь посреди поля застряло уже три агрегата. При этом Макс продолжал намертво стоять на принципе автономности.

— Сами! Сможем! — нервно повторял он, брезгливо осматривая заляпанные грязью джинсы.

Меж тем в нашем самодостаточном стане обнаружился предатель. Им оказалась я. Под предлогом «посмотреть красоты» предатель отправился на поиски тракториста, благо грязные следы его колес не оставляли возможности заблудиться.

Дом тракториста производил впечатление. Во-первых, это был заманчивый двухэтажный каменный особняк. Во-вторых, на обширной парковке перед ним красовались: «джип широкий», «фольксваген-гольф», пара «девяток», «десятка» и «пежо».

— Хорошо живут крестьяне, — позавидовала я, кидая мелкие камушки в стекла дома и с опаской поглядывая на беснующуюся овчарку.

Тракторист появился не сразу.

— Созрели? — нетактично догадался тракторист. — Сразу надо было соглашаться. Теперь меньше чем за 400 рублей с тачки не поволоку.

— Хорошо, хорошо, — поспешно согласилась я.

И покатил меня парниша на тракторе. Прямиком к полю.

Появление сего механизма мужчинами было воспринято по-разному. Муж счастливо заулыбался. Макс глядел на меня как на врага народа.

Первой выволокли на грунтовку нашу машинку. Надо заметить, что к тому времени она так увязла, что один из имевшихся в запасе у тракториста металлических тросов порвался. Оказавшись на грунтовке, мы столкнулись с новой проблемой: что делать с автомобилем? Не оставлять же, в самом деле, на ночь на узкой дорожке в чистом поле?

— Ну что? Поедем ко мне на парковку? — зазывно предложил тракторист. — Всего сто рублей за ночь. Зато охрана и твердое покрытие.

Пришлось согласиться.

К тому времени Макс тоже сдал позиции и согласился уплатить трактористу за выуживание «козла» и «нексии» с поля. Они также отправились на парковку.

— Весенний день, — объяснял нам несколько часов спустя деревенский спаситель за бутылочкой «елкопоповицкого». — Он же год кормит! Мне этот трактор уже сто раз окупился! Каждую весну и осень пачками москвичей из поля вытаскиваю. Считайте сами: сегодня у меня семь вытащенных машин. С вас еще по-божески взял. А вот «чероки» — хороший улов. Между прочим, это шишки элдэпээровской машина! Хороший парень, только нервный. Плюс парковка: сто рублей за ночь. Плюс мойка. Кстати, вам ведь, наверное, машину помыть надо перед отъездом? Не поедете же вы на куске грязи в Москву? Ну вот, так я и думал. По 200 рубликов с носа, будьте добры. Какая, к черту, картошка, когда тут такие поля? Вы только, главное, асфальт не вздумайте проложить к вашим коттеджам!

— На следующий год тоже куплю себе трактор! — завистливо шептал Макс, как-то забывший про свои планы проложить асфальт.

А вы еще спрашиваете, почему у нас такие плохие дороги!

17 мгновений зимы

В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Иначе говоря, гость должен вести себя так, чтобы хозяин чувствовал себя как дома. Особенно это касается иностранных гостей на родине валенок и водки. Не выполняющим это правило иностранцам приходится нелегко. Прямо скажем — трудно им приходится.

Глубокой осенью и ранней весной, когда по гостиницам Краснодарского края бродят лишь сонные уборщицы, пугать их бесшабашной удалью отправляется десант московских журналистов. Нет, официально мы, журналюги, едем к Черному морю за счет принимающей стороны, чтобы продиагностировать готовность санаторно-курортной сферы к новому сезону, а вовсе не для того, чтобы дать работу сочинским невропатологам. Но на практике все равно выходит главным образом сплошное экстремальное застолье с танцами, моржевание в соленой воде и все то же пугание гостиничных служащих громким пением в два часа ночи, просьбами выловить из бассейна нечаянно упавший туда стакан (причем с коктейлем) и выдать новые шары к бильярду, а то старые совсем куда-то потерялись. Словом, люди как могут отдыхают от тлетворного влияния столицы, ее душного смога и километровых пробок. Так все было бы и в прошлый раз, в ноябре, когда письмо из пиар-конторы позвало два десятка работников пера в дорогу, если бы…

Впрочем, все по порядку. Сплотившуюся еще в аэропорту посредством совместного дегустирования напитка Nemiroff группу работников СМИ погрузили в хвост самолета.

— Господа, сразу по приезде — размещение в гостинице, пресс-обед с генеральным директором пансионата «Х» и осмотр медицинской базы, — грозно предупреждала сопровождающая группу девушка по имени Света и тут же с мольбой в голосе продолжала: — Пожалуйста, потерпите до вечера! — При этом она с осуждением смотрела на подозрительные фляжки, баночки и прочие емкости. — Тех, кто будет себя днем хорошо вести, вечером прошу в бассейн с морской водой и в сауну. Фуршет на бортиках. А пока продержитесь до директора, пожалуйста!