Тайна президентского дворца - Эдуард Беляев

Когда штурмовая группа, сформированная из личного состава 80-й отдельной разведывательной роты во главе со старшим лейтенантом Комаром Иваном Геннадьевичем, ворвалась в здание и предложила Дусту капитулировать, обороняющиеся афганцы ответили огнем. В завязавшейся перестрелке сопротивление было быстро подавлено, упрямцы пленены. Командир корпуса — тоже выпускник нашей академии — с несколькими охранниками смог уйти по крышам на территорию военного издательства.

Генерал Дуст — находчивый скалолаз, утерший нос нашим и сумевший в свои «за пятьдесят» сбежать с проворством циркового акробата, на следующий день, добровольно сдавшись, повел себя умно и сохранил много жизней: уберег и наших солдат, и своих. Не исключено, что и тому «патриоту», который его сдал. Трус, доносчик и предатель, он и в африканском племени был бы мразью. В Соборном Уложении 1649 года царя Алексея Михайловича «О службе всяких ратных людей Московского государства» в статье 20-й записано: «А буде тот, будучи на службе государевой, учнет изменою из полков переезжатие в неприятельские полки и там про вести и про государевых ратных людей сказывать… и сыщется про то допряма: и такова перебезщика казнити смертию, повесити против неприятельских полков…» Дуст, вероятнее всего, не читал Соборного Уложения, но у него был свой кодекс чести. А понятие чести во всех странах и народах одинаково соборно. Согласие комкора к сотрудничеству только прибавило теплых эмоций. А единение на пожаре и совсем подкупило в пользу самого тихого взятия объекта.

Афганские офицеры оказались не только лояльно настроенными, но и покладистыми. Бой хотя был скоротечным, но все же боем огневым — пожара не избежали. И афганцы бок о бок с десантниками приступили к пожаротушению. Пройдет еще несколько месяцев, и по весне в тесном содружестве представители двух армий так же, бок о бок, будут высаживать саженцы на аллее Дружбы. Что, впрочем, не помешает им, спустя время, стрелять друг в друга.

К утру пожар в здании был ликвидирован, и узел связи, откуда началось возгорание, приведен в рабочее состояние. Задержали афганского солдата, который сообщил, что Дуст скрывается в здании редакции военной газеты. Солдату предложили передать командиру корпуса требование сдаться, объяснив ему политическую ситуацию в стране. Убедившись, что советские офицеры говорят правду, Дуст по средствам связи передал приказ подчиненным частям прекратить всякое сопротивление.

Валерий Самохвалов передал охрану «Дома народов» своим товарищам — десантникам 350-го полка, которые, как им было сказано, станут «сторожами» на месячишко-другой. Но у них, десантников, знать, не все благополучно с математикой, потому что выйдут они из этого дома через долгие девять лет…

Глава 6

СПАСИБО МАЙОРУ

Когда я «докапывался» до информации по каждому объекту, которые в ту ночь были захвачены нашими подразделениями, то поторопился с выводом для себя, что «Дом народов» оказался самым безобидно простым в смысле взятия. Ясно, что потерь не было, и это — уже позитивная эмоция в пользу своих ощущений.

1

А все-таки действия наших летчиков при овладении штабом военно-воздушных сил Афганистана превзошли все представления. «Громовцам» старшему лейтенанту Анатолию Савельеву, командиру группы, выбор на которого, надо полагать, выпал не случайно — он в свое время окончил Московский авиационный техникум, — и лейтенанту Виктору Блинову было приказано захватить штаб ВВС. У меня есть запись рассказа Савельева, и это спасает мое положение. Если бы пришлось передать захват моими словами, то, боюсь, меня бы обвинили в тенденциозном отношении к ребятам из КГБ и злонамеренном преуменьшении их активного участия в организации и проведении операции. А так, без всяких купюр, тому свидетельство — прямая речь Анатолия. Я только позволю себе назвать действующих лиц, главных исполнителей — в благожелательном смысле, и вы поймете почему, — которые на время рассказа Савельева не могли быть названы и не хотели сами быть узнаны.

Итак. Приданный парашютно-десантный взвод 1-й роты старшего лейтенанта Левинского из батальона гвардии майора Пустовита. Командир взвода лейтенант Анатолий Ковалев. С ним было 24 десантника и три БМД. Советник — майор Юрий Николаевич Росляков (что до точности написания фамилии, у меня есть сомнения). Фамилию же погибшего механика-водителя, к сожалению, тоже не удалось установить. По поводу этого парня я вел переписку, приходили ответы — спасибо, кто откликнулся, но сведения настолько противоречивы, что лучше умолчать, чтобы ошибочными или неверными данными не оскорбить память ушедшего.

Анатолий Савельев: «Мне с Виктором Блиновым было поручено захватить штаб ВВС. Дали нам в помощь лейтенанта-десантника и его взвод. Пришли к нашему советнику, который находился в штабе, а тот говорит: „Никакого штурма, — и объясняет нам свой план: — По два человека проходим в здание. Спокойно, без суеты сосредотачиваемся в одном из кабинетов. Вторая половина взвода находится на удалении и, замаскировавшись, ждет сигнала. Они разоружают внешнюю охрану, мы — внутреннюю“. Действительно, афганские солдаты даже внимания не обратили, когда в здание штаба ВВС стали время от времени входить наши десантники.

Где-то около 19.00 мы разоружили внутреннюю охрану. Забрали автоматы, выставили свои посты. Затем вошли в кабинет начальника штаба. Советник говорит: вы арестованы. Он сдал оружие. Были также разоружены все офицеры, их арестовали, посадили в комнату, взяли под охрану. Операция прошла без единого выстрела. Прошел уже час с небольшим, стемнело, все стихло. Мы решили, что стрелять некому, все арестованы, однако ошиблись. Вблизи штаба располагалась курсантская казарма, оттуда и открыли огонь. Выстрелом из гранатомета прошили броню нашей БМД, которая стояла у штаба. Погиб молодой солдат-десантник. Здесь я в первый раз увидел смерть в бою…

Старались на выстрелы не отвечать. Заставили начальника штаба ВВС соединиться с курсантским подразделением и отдать команду о прекращении огня. Пока вели переговоры, сами чуть не погибли. В кабинет начштаба влетела граната, но обошлось. Курсанты же вскоре стрельбу прекратили. Среди ночи к нам приходит сообщение: танки прут на штаб! Я у лейтенанта-десантника спрашиваю: „Что будем делать?“ Он задумался: „Знаешь, если танки вырвутся на летное поле, мы их не остановим. Там у нас всего три БМД. Давай машины выдвигать вперед, перекроем улицу. Она неширокая, это нам на руку. Пойдут — станем бить“.

Майор-советник слушал-слушал наши аргументы, а потом говорит: „А откуда здесь танки? Не могут тут находиться афганские танки“. Мы с ним в машину — и вперед. Темно. Ночь. Видим, действительно танки идут. А кто их разберет — наши они или афганские? Майор выскочил из машины и навстречу колонне. На переднем танке командир в башне, по-походному. Остановилась колонна. Советник спрашивает: „Ты куда рулишь, воин?“ Тот называет точку. „Так это же в обратную сторону“, — смеется майор. Оказалось, карты Кабула у них не было, города не знают. Им дали точку, они и прут. Заплутали, всех переполошили. Но, как видите, все окончилось благополучно…»

Спасибо майору…

А заплутавшие танки с измученными экипажами — простуженными, без голоса, с сильным насморком, с воспаленными глазами, выглядевшими крайне жалко после совершенного ими тяжелейшего шестисоткилометрового марша по высокогорному маршруту в зимних условиях из Термеза до Кабула, — были частью страшного большого тела 108-й мотострелковой дивизии. Она гремящей и чадящей лентой, подминая и кроша смерзшийся снег траками гусениц и колесами тяжелогруженых машин, вползала в поверженную столицу, принадлежащую этой ночью смерти, втягивалась в пустынные стылые улицы и долгую студеную войну. Увлекая за собой в самом хвосте змеиной колонны, извивающейся с натужным урчанием по тесным улочкам, машину замыкания, в холодном кунге которой лежали тела первых десяти убитых солдат дивизии…

Присутствие инициативного майора-советника подсказывает такую мысль: мало сказано об участии советников в операции «Байкал», несправедливо мало. Не будем забывать, что первые военные советники прибыли в Афганистан еще в 1956 году — помогали осваивать технику, поставляемую из Советского Союза. Неважно, что их было чуть более полусотни. Куда важнее, что они приобретали опыт в подготовке чужих солдат и офицеров и в общении с людьми малознакомой нам страны. Армию соседа они понимали изнутри. К 1977 году их число возросло до 240 человек, в январе 1979 года стало более четырехсот, а к лету перевалило за тысячу. Всего же с 1980 по 1988 год в ДРА было командировано около 8000 военных советников, специалистов и переводчиков. Лучше их никто не знал настроений личного состава: морально-деловых качеств афганских военных, боевой способности частей и подразделений. Разведслужбы во многом питались информацией от советников, используя их знания реального положения дел и применяя их опыт. Не так скромны и их функции в операции по свержению режима Амина, как это напрасно подается во многих мемуарах. Многие из них в период боевых действий отдали жизни, выполняя свой служебный долг. Всего в Афганистане погибли 180 военных советников, специалистов и переводчиков, 664 были ранены. (В некоторых источниках погибших — 190.)