Стажёр в Министерстве Магии - Юлия Шеверина

сударыня, лучшая кофейня в городе. будете здесь еще — запомните — прямо напротив музей Гончарова.

— Благодарю, дядя Витя, вы нам очень помогли, — милостивая сударыня подала засмущавшемуся дяде Вите ручку.

«Это ж надо, — Феликс впечатлился произошедшему больше, чем исчезательным дверям, — смутила таксиста!»

Водитель остался ждать, а Зинаида, Феликс и Жорж зашли в кофейню. Сделали заказ и сразу получили его солидную часть: кофе здесь варили, похоже, мгновенно.

Девочка на кассе, узнав, что они здесь проездом и скоро должны вернуться на вокзал, извинилась перед другими посетителями, отложила все дела и занялась их завтраком.

Заказ у вошедшего прямо за ними парня в темно-синем классическом костюме-тройке принимала ее коллега, стремительно вызванная из подсобки.

— Хотелось бы и мне познакомиться с этим Робином Гудом, — Зинаида с наслаждением сделала уже второй глоток и намеревалась сделать третий.

Посетитель в темно-синем костюме с чашечкой имбирного латте в руке придвинул стул к их столику. С ловкостью мастера спорта по переносу и постановке на стол кофейных чашечек поставил на стол свой кофе. Пышная ровная пенка не двинулась ни на миллиметр. Незнакомец сел, поднял неестественно белые, будто фарфоровые, глаза, чуть раскосые, с абсолютно черными радужками, и сказал:

— Мне бы тоже очень этого хотелось, Зинаида Николаевна, — неуловимым движением он оторвал чашечку от поверхности стола, сделал мягкий глоток и бесшумно поставил ее обратно.

Феликс беззастенчиво уставился на идеально ровную поверхность пенки в бокале незнакомца. Тот замер на мгновение, а после протянул Зинаиде руку и представился:

— Динар, — назвал он популярное татарское имя, — можно просто Динар, — лишние формальности, такие как временная фамилия, в общении с Министерством он предпочитал опускать.

Зинаида руку приняла. Не стала жать, как подумал было Феликс. Она перевернула ладонь, кисть темноволосого юноши с немного резкими скулами оказалась сверху, накрыла её нежную розовую ручку.

Длинные пальцы музыканта, вора или художника (или все сразу?) украшали аккуратные ногти.

«Делает маникюр? — удивился Феликс. — В Ульяновске?»

Массивная печатка темного, чуть красноватого золота с детально прорисованным распахнутым крылом смотрелась странновато на ухоженной руке. Такое украшение подошло бы мужчине брутальному, широкому, и, вероятно, лысому.

Динар же был тонок, красив и умеренно волосат.

— Динар, я еду... — начала было ведьма.

— Я знаю, — ответил он, не выпуская её руки, — куда и зачем вы едете. И с кем, — он посмотрел сперва на Жоржа, потом на Феликса. На последнем взгляд странного юноши в костюме задержался, — интересный выбор.

Феликсу показалось, что стало холоднее. Быть может, в кафе кто-то потыкал в пульт на кондиционере и убавил градусов?

— Он стажер, — Зинаида переключила его на себя, — без пяти минут штатный сотрудник Министерства.

Динар переключился. Перевел взгляд на ведьму. Та старалась дышать ровно, спокойно. Но пару выдохов пропустила.

Расторопная официантка принесла завтрак. Пришлось прервать общение, чему Зинаида была даже рада. Впрочем, её руку жданный гость не выпустил.

— Время ограничено. Расскажу, что знаю, — Динар есть не планировал, да и кофе отпил больше для вида, — вокзал видели? Да, — он провел пальцем, незаметно для всех цепляя ладошку Зинаиды, — весь город шутит, что не только Москва похорошела при Собянине. Но это магия. Я не могу определить, насколько сильным было воздействие...

Он сделал глоток. Три пары глаз смотрели на него эти долгие секунды. Звенел колокольчик, входили посетители, жужжала кофемолка.

— Не могу определить, — он чуть сжал пальчики ведьмы, — потому что оно слишком сильное. Не видел такого никогда. Никогда. Наша семья крайне этой ситуацией, — он прикрыл глаза, подбирая слово, — обеспокоена.

Зинаида побледнела.

— Мы не ощутили воздействия магии, — голос её потускнел, — вообще никакого. Вы думаете, что это...?

— Мы не думаем, — не очень вежливо перебил её Динар, — мы знаем. Это магия дракона. Сильного, невероятно сильного дракона, Зинаида.

«Да что вообще происходит?» — очень хотелось спросить Феликсу. Но не спрашивать же именно сейчас, когда все так загадочно и серьезно?

Ведьма даже не заметила, как Динар отпустил её.

— Моя мать просила кое-что передать с вами.

Динар не спеша расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Белый шелк, прохладный на вид, казалось, сливался с бледной кожей. Он стянул с шеи тонкий шнурок, почти нитку, на которой крутился небольшой ключик.

Подождал, пока подвеска перестанет суматошно вращаться, оторвал от нее взгляд и протянул Феликсу.

— Надень, — сказал он, — отдашь матери.

И уже Зинаиде:

— Она заберет свою вещь на вокзале. И да, она обеспокоена.

Феликс осторожно потрогал ключик пальцем. Посмотрел на Зинаиду — она продолжала беседовать с Динаром.

«Если что-то опасное, Зинаида бы не разрешила надеть», — решил он, накинул шнурок на шею и уронил ключик в ворот футболки.

Кулон только что висел у Динара на груди, под рубашкой, но металл оказался ледяным. На коже Феликса он быстро нагрелся.

«Что за ключ? Вряд ли от дачного сарайчика, где его пожилая мама держит грабли и лопаты...»

— А почему я? — спросил Феликс, немного гордясь, что хоть он и не маг, но на что-то пригодился.

Динар прервал фразу на полуслове, посмотрел на человека, изучая его движения, чувства, эмоции. Хотел было сказать что-то, но передумал.

— Ты ей понравишься больше всех, — только это и сказал.

После чего коротко попрощался и ушел, так и не допив свой кофе.

Коллеги остались доедать завтрак, а Феликс еще и думать о том, хорошо ли, плохо ли, что он понравится маме; зачем ему ей нравиться и что хорошего или плохого эта самая мама может ему принести в ближайшее время.

Мамам Феликс всегда нравился. В зависимости от того, чья она, конечно. Одинаково его обожали как мамы тех немногочисленных девушек, с которыми у него доходило до романтики, так и мамы его друзей и приятелей.

«Такой уж ты есть. Тети хотят накормить тебя пирожком и завернуть в шарфик», — говорил по этому поводу Пашка, не отставая от Феликса в поедании тех самых пирожков, которые его, пашкина мама, напекла к их приезду.

Насытившись, Феликс твердо решил: нравиться мамам — неплохо. Мама Динара, наверняка, пухленькая милая татарская женщина в платочке.

«Принесет к поезду треугольников с мясом или чак-чак», — размечтался он.

— То есть, президент сюда не приедет? — уточнил Феликс, не забывая о вполне себе правдоподобной версии дяди Вити.

— Почему же, приедет, — Жорж