Шварцкау - Алекс Орлов

— Что ты, я не сомневался ни минуты, дорогая… По крайней мере на тот момент.

Крис принялся жевать телятину, глаза его поскучнели.

— А что у тебя за проблема? Может, я могу чем-то помочь? — спросила Эрика, глядя в свою тарелку.

Крис перестал жевать и с беспокойством взглянул на Эрику, потом все же проглотил телятину и сказал:

— Вряд ли это возможно, дорогая. Мне нужны кое-какие статистические данные. Пустяк, но из-за них не двигается работа. А где ты служишь?

— Компания «Бранлина», отдел учета.

— Вы занимаетесь…

— Личным составом одного промышленного союза.

— Промышленного союза? — повторил Крис, как будто впервые произнося это словосочетание. — Как он называется?

— Тардионский союз…

— Не может быть! — воскликнул Крис с деланым удивлением и бросил вилку на стол. — Этого не может быть, дорогая, — такое удачное совпадение!

— О да, — кивнула Эрика и вздохнула. Ну хоть какая-то ясность.

— Может быть, шампанского?

— Давай.

— Будьте добры бутылочку шампанского! — крикнул Крис официанту и, повернувшись к Эрике, спросил: — А ты правда можешь добыть эту информацию?

— Какую?

— Да списочек небольшой…

— Добуду, но с одним условием.

— Каким?

— Еще одно свидание по полной программе.

— Как скажешь, дорогая.

Пришел официант и начал разливать шампанское, а Крис незаметно положил в рот пилюлю. Действовать она начинала часа через два и делала из мужчины суперлюбовника, даже для такой женщины, как Эрика.

Крис поднял бокал и через силу улыбнулся. Еще одна ночь, и он свободен, абсолютно свободен. Скорее бы это закончилось. Скорее бы.

21

На другой день он встречался с заказчиком возле остановки телетрона. Вагоны проходили, постукивая на стыках, и он какое-то время ждал, переминаясь с ноги на ногу и подавляя зевки. Поспать ему почти не удалось, сначала ублажал Эрику, а потом переживал — выполнит ли она свою часть уговора. Но она выполнила.

Наконец появился этот неприятный парень с вставными зубами, в одном из которых сверкал маленький бриллиант. Можно было не сомневаться, что этому субъекту не раз приходилось бывать за решеткой.

— Принес? — спросил он, останавливаясь рядом и даже не глядя на Криса.

— Да. Вот…

— А почему на бумаге? — скривился заказчик и стал перелистывать документы.

— У нее спроси, — буркнул Крис.

— Я у тебя сейчас спрошу! — оскалился заказчик и сделал вид, что замахивается. Крис поспешно отступил, он уже знал, что с этим человеком лучше не шутить. Бил он очень больно.

Заказчик просмотрел документы и как будто остался ими доволен.

— Ну так что, я покрыл свой долг? — спросил Крис, заглядывая ему в глаза.

— И как ты эту колоду трахал и не сблеванул? — спросил тот, ухмыляясь.

— Я принимал «тетрапан», — признался Крис.

— Ясно, — кивнул заказчик. — Ладно, фраер, можешь гулять. Пять тысяч косых тебе зачтено. Но на будущее знай — игорные долги нужно платить вовремя, иначе… Ну ты понял.

И они расстались. А еще через пару часов копии документов легли на стол военного чиновника с капитанскими погонами.

— Что это? — спросил тот, поднимая глаза на лейтенанта.

— Информация по запросу «двадцать шесть — пятьсот тринадцать — бэ-эн-ка-эс».

— Ну и что это значит, Гровер? Ты же знаешь, я терпеть не могу этой абракадабры!

— Это литерный запрос, сэр. Мы отправили его всего четыре дня назад, вот агентура постаралась — так быстро редко получается.

— Да, редко, — согласился капитан и, с неохотой придвинув к себе бумаги, стал читать сопроводительный документ. — Между прочим, Гровер, майор Кандори сказал, что пристрелит тебя, если еще раз увидит рядом со своей женой.

— Я только помог ей положить сумку в багажник автомобиля, — пожал плечами лейтенант.

— Я лишь передаю тебе, что сказал майор. А ведь он еще не знает, что ты помогал его жене устанавливать шкаф…

Лейтенант откашлялся, как будто собирался произнести речь.

— Сэр, я прошу вас… Не говорите ему об этом…

— Это не мое дело, Гровер, что вы там с этим шкафом делали. А вот этот Стентон меня заинтересовал.

— Кто, простите?

— Джек Стентон, из-за которого командование фронта четырнадцатого сектора затеяло эти скачки.

— А что там? — спросил лейтенант.

— Да проблемы им создает этот парень. Проводит, понимаешь, спецоперации, калечит технику.

— Офицер?

— В том-то и дело, что молокосос какой-то.

— Молокосос калечит технику?

— Ну, это я в смысле возраста. Но подготовлен хорошо. Винтовку ему вон какую выписали…

— Какую?

— Диверсионный комплекс «рапира», почти десять тысяч ливров.

— Его убьют?

— Если получится. Ладно, отправляй информацию, и пусть работают. Небось им сейчас нелегко.

22

Вечером обещали дождь, но как-то обошлось, и Джек вместе со всеми свободными пилотами роты отправился на пустырь за пределами городка, где иногда садились латаные-перелатаные транспортные геликоптеры.

За последние полгода ситуация и тактика в войне заметно изменились. Арконы развернули орбитальную группировку, добавили наземной штурмовой авиации, и находиться в относительной близости от противника стало небезопасно, поэтому тардионы стали чаще использовать десантные операции, забрасывая взводы, роты и целые батальоны для проведения стремительных штурмовых ударов и такого же быстрого отхода. Однако для этого требовался немалый парк тяжелой десантной техники. В основном это были «даблстриккеры», поднимавшие груз в сотню тонн, но из-за своих размеров они являлись заметными целями и появляться в небе днем им было совсем не безопасно. Их жгли все подряд, от стритлаунчеров до штурмовиков «джорджо» — собственной разработки Арконского союза, поэтому все десантные операции переместились на ночное время, а борта «даблов» покрылись свежими заплатами, поскольку эти гиганты не имели бронирования.

В половине первого ночи один такой гигант сел на пустырь, грохоча турбинами и накрывая всех встречавших песчаной бурей. Мелкие камешки барабанили по броне роботов, а люди опускали козырьки, чтобы переждать этот шквал, пока двигатели транспорта не сбросят обороты.

Когда ветер утих, на рампе загорелись прожекторы и трюмные створки разошлись, открывая огромное пространство грузового модуля.

Джеку уже не раз приходилось путешествовать на таких гигантах — и одному, и со своим «таргаром», но он никак не мог привыкнуть к этому неожиданно большому пространству внутри машины, и всякий раз в момент раскрытия створок у него начинало сосать под ложечкой, и он чувствовал что-то вроде головокружения.