Катастрофа - Игорь Ассман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У нас есть еще минут пятнадцать. Может, обнимемся?
– Прожуй сначала, – выдавил улыбку Том, – а потом, что хочешь.
Наконец, после нескольких крепких объятий, Том развернулся и не спеша пошел в сторону хижины. Лист под языком абсолютно ему не мешал. Да, он чувствовал на спине ее взгляд, и он ему помогал, вернее, поддерживал. За это он был благодарен Эли.
Вигвам уже еле заметно светился, а на пороге его ждали двое: вождь и шаман. Спектакль начинался в полном составе. Они пропустили его, а потом оба залезли вовнутрь и уселись рядышком. На месте Эли на их подстилке лежала как мумия толстая черная и жирная обезьяна. Том знал, что делать, и сразу же разделся. Потом он в нерешительности встал, и еще раз посмотрел на подстилку. Чернокожей девушке было около тридцати, и она лежала с закрытыми глазами, раздвинутыми ногами, и раскинув руки. Если бы не ее поднимающиеся и опускающиеся складки живота, вернее жира, можно было подумать, что она недавно уже умерла. К тому же, она лежала прямо посередине, так что ему даже нельзя было пристроиться рядом. Внезапно он услышал гортанный звук и краем глаза заметил какой-то жест вождя. Он понял, что пора было начинать. Никакой жидкости ему не дали, значит, Эли была права.
Он подошел к этой еще не увядшей туше и улыбнулся: его аппаратик просто сдох. Ему показалось, что до вигвама, он был еще живой. Закрыв глаза и стараясь не вдыхать ее запах, чтобы его вдруг не вырвало, Том улегся на тушу и начал по ней елозить, делая вид, что возбуждается. Но уже через несколько минут слез, повернулся и подошел к вождю. Вид его аппарата говорил сам за себя, а Том состроил удрученную физиономию и просто развел руками.
Между вождем и шаманом завязался какой-то разговор, причем шаман говорил более спокойным тоном, чем другой. Он закончился тем, что шаман высунул руку из вигвама, а когда она показалась опять, то Том увидел знакомую половинку кокосового ореха. Он взял протянутый ему напиток, и стал пить, а когда осушил все до дна, вывернул лист из-под языка и стал незаметно вонзать в него зубы. Шаман заглянул в ореховую чашу и выбросил ее из вигвама. Сомнений, что он выпил дозу, не было. – А вдруг? – ему пришла шальная мысль, и он сразу же запустил надкушенный лист опять под язык. Хоть у него слегка и начало кружиться в голове, это мог быть и результат того, что он надкусил лист и сразу же проглотил выступившую густую жидкость. Он продолжал стоять и ждал. Голова закружилась немного сильнее, но никакого тумана, даже его следов, в ней не было. Но и зрители его не торопили. Только минут через пять, он услышал знакомый звук вождя, и пошел к подстилке. Он повторил то же самое, даже немного затянул, и вернулся обратно, сделав знакомую физиономию и повторив жест. Разговор вождя и шамана был на этот раз короче, а в конце шаман опять протянул руку из вигвама, и подал Тому еще одну половину. Тот изобразил глубокое удивление, но все же начал пить кокосовый сок уже небольшими глотками. В душе он ликовал! Он был на волоске от краха, шаман оказался хитрее всех, лишь чудом Том не сжевал тогда свой лист. Голова! – он сделал это замечание шаману, не себе, и естественно не вслух. Допив до конца, он вернул посуду и переместил лист. Зубы окончательно впились в зеленую плоть. Повернувшись к вождю спиной, он смотрел на подстилку и тщательно жевал. Хорошо, что у девушки были закрыты глаза, но надо было быть на чеку, она внезапно могла открыть их. Прошло минут пять, и то, что почувствовал Том, заставило его улыбнуться. Туман становился все гуще и плотнее, и он даже испугался, что не успеет взобраться на тушу. Наконец он проглотил последнюю кашицу, вернее то, что осталось у него во рту от листа, и, не дожидаясь команды, устроился на девушке. Он двинулся лишь раз, а потом отключился.
Том очнулся в вигваме один и в полной темноте, хотя тонкий луч солнца откуда-то пробирался вовнутрь. Он вспомнил то, что мог вспомнить, и на этот раз его голова немного давала о себе знать, что-то типа легкого похмелья. Подскочив, он зашарил руками, пока не нашел свое нижнее белье. Одевшись, он выскочил на улицу. Солнце приближалось, или уже стояло в зените, а значит, был полдень. Охранник сидел на своем месте и безразлично на него смотрел. Повернувшись, Том бросился направо, в сторону хижины Эли. Она ждала его, и оба сразу обнялись.
– Эли, я смог, вернее все удалось. Ты даже не представляешь, что было. – Запыхавшимся голосом он рассказал все, включая подвох шамана.
– А откуда ты можешь знать, что не смог? – вдруг спросила она. – Ты же помнишь, как на ней очутился и сразу вырубился.
Такое не пришло Тому в голову, но Эли была в чем-то права, хотя он сам был уверен в своем мнении. Но ее логику откидывать было нельзя.
– Черт возьми! – выругался он. – И что сейчас делать? Ждать до вечера, придут ли они опять или нет? А если…. Нет, это невозможно, но вдруг я оплошал…., а они не придут, а через девять месяцев…. – Том запинался, и явно нервничал.
– Успокойся дорогой, – Эли гладила его по спине. – Есть только один способ все узнать, и он быстрый.
– Какой?!
– Попроситься к вождю, ведь ты должен же извиниться за ночной прокол? Я у тебя буду переводчиком. А результат мы узнаем прямо от него, или почувствуем. Он же не шаман, правда?
– Да, конечно, – Том обнял ее очень крепко. – Давай же, ты не представляешь….
– Представляю. Мне тоже хочется все узнать. – Она повернулась к одному из стражи и что-то ему сказала. Оставив с ними другого, тон сразу же убежал. Вернулся он быстро, а через пять минут, они с Эли уже стояли перед вождем. Том изо всех сил горевал, даже чуть не пустил слезу, в то время как Эли что-то тому говорила. Вождь слушал равнодушно, но несколько раз бросил взгляд на Тома. Он еще думал несколько минут после того, как та закончила и наконец, что-то ей сказал.
– Он не обижается, – еле сдерживая радость, перевела ему Эли. – Он сказал, что видел все своими глазами, хотя и не понимает, даже не может представить себе, как можно устоять, вернее, не взять ту девушку хотя бы один раз. И еще он сказал, чтобы ты переоделся как все, а я вернулась в твою, вернее нашу хижину.
– Поблагодари его от меня, – тихо сказал Том, облегченно вздохнув. – И пообещай еще раз, что у нас с тобой будет девочка. Сейчас, или чуть позже, но чем дольше мы будем вдвоем, тем это будет надежнее.
Эли перевела, а тот просто махнул рукой. Когда же они оказались на улице, Эли просто повисла на Томе, даже не заплакав от радости.
– Свобода, милый, свобода, – горячо шептала она прямо ему на ухо. – Теперь уже точно. И я обещаю от тебя забеременеть.
Глава 12. Временная свобода
Войдя в вигвам, Том почувствовал, как он устал, к томуже как все так очень хорошо получилось, и он с радостью повалил Эли на подстилку. Все, что произошло потом, было по велению двух сердец, не запланировано и так чудесно! Они пролежали около часа, а может и больше.
– Эли, – ласково сказал он, поднявшись и сев, – мой клин вышибли, ты и я, и ты только что могла в этом убедиться. Я благодарен тебе. И с этого момента не хочу вспоминать ничего из твоего прошлого. Будто только сейчас, гуляя по джунглям, я встретил симпатичную белую девушку, она мне понравилась, и я ей, а потом все было естественно. И мы вместе попали в лапы этих обезьян с надеждой, когда-либо отсюда выбраться.
– Том, милый, ты был прекрасен, и притом без всяких листьев. Мне тоже было хорошо, и я постараюсь забыть прошлое. Мы что, уже встаем? – нехотя спросила она.
– Надо переодеться. Не хочу дразнить вождя. Ты не сделаешь мне услугу? Мне нужна юбка из листьев, короче, я где-нибудь спрячу свое белье, переодевшись.
– Да, конечно. – Она поднялась и вышла из вигвама.
Позже она вернулась и помогла ему завязать на поясе тонкую лиану, но с нее свисали еще зеленые листья, и, как ему показалось, безукоризненно прикрывали все его хозяйство. Свои трусы и майку Том сунул в густые кусты джунглей за туалетом. А потом уже в новой одежде направился на обед. Он принес то, что и всегда, и оба молча ели. Когда все закончилось, он неожиданно спросил:
– А что мне здесь вообще делать, да еще целых девять месяцев? – он имел в виду поселок.– Мне дадут хоть какое-либо занятие или работу? Я же просто умру со скуки. А ты? Чем вообще здесь занимаются женщины? Ходят за фруктами, следят за детьми и раз в месяц моются. А остальное время?
– Ходят, друг к другу в гости, если не живут в одной хижине. И, в основном болтают. Наверное, женщины всего мира одинаковы, в смысле посплетничать. Я – исключение, со мной никто не разговаривает. А насчет тебя? – девушка вздохнула. – У тебя больше свободы, чем у меня, только она тоже лимитирована. Не думай, что кто-нибудь тебя позовет на охоту, с тобой тоже никто не будет разговаривать, тем более, ты не знаешь их язык. Но если бы даже и знал, ты отстаешь под ними.