Цена свободы - Павел Нечаев

Глава 3

— Что, крыса, бегаешь? От нас не сбежишь! — удар сапогом под ребра опрокинул меня на землю. Я скорчился от боли, и захныкал, умоляя не бить меня.

— Встать! Встать, я кому сказал! — на меня посыпались новые удары, один за другим. Я кое-как поднялся на ноги, и оказался лицом к лицу со стражником. Здоровый мужик, ряшка наеденная, он был одет в хороший теплый пуховик, на шее шарф, на голове меховая шапка. В руках винтовка, не старый имперский хлам — новая модель, нашего производства, хорошая штука: процентов на восемьдесят из пластика, короткая, затвор с магазином находятся за рукояткой, так что и ствол длинный, и винтовка короткая. Я такие стволы лишь изредка видел, у солдат в увольнении, в мое время ими армию не вооружали. Его напарник стоял в двух шагах, держа меня под прицелом,

— И как вы все не передохли еще? — насмешливо спросил стражник.

— А они там друг друга жрут, — загоготал его напарник.

— Что, крыса, попробовал на зуб своих дружков, а? — изгаляется, урод. Я, еще больше скорчившись, забормотал, что ни за что и никогда, нет-нет, господа ошибаются.

— Господин, мы тут крысу поймали, — доложил по радио охранник. Что ему ответили, я не слышал, но, видимо, задали вопрос. Он ответил, глянув на меня: — с виду здоровый, только воняет сильно.

И добавил, уже обращаясь ко мне:

— Че стал, иди этим помогать, — пинками он направил меня к наблюдавшим за этой сценой издали «бурлакам», и заорал во весь голос:

— Давай, быдло, навались! — по команде «бурлаки» опять взялись за привязанные к саням веревки, навалились. Стражники с палками забегали вокруг, подгоняя: и-раз, и-два. Ушедшие за короткую остановку в снег сани стронулись с места, и, скрипя полозьями, двинулись вперед. Я тоже схватил веревку, накинул на плечо, и включился в работу. Обоз медленно пополз вперед, к туннелю.

Идея проникнуть в туннель была моя. Летун, в очередной свой визит к нам, рассказал, что обитатели туннеля, если им попадаются окрестные жители, устраивают на них охоту, и тех, кто не сопротивляется, забирают в рабство. Я прекрасно понимал, что с туннелем нам придется, так или иначе, разбираться, и Летун был со мной согласен. Но как разобраться, если мы о них ничего не знаем? Надо было разведать ситуацию, и у меня сразу возникла идея, замаскировавшись под чмулика, проникнуть внутрь. Остальное было делом техники. Сначала я месяц не мылся, и не менял одежду, не подстригал бороду, натирал лицо пеплом. Потом, для пущего эффекта, рассовал по карманам пакетики с калом. На этом этапе я уже не жил вместе со всеми, терпеть меня рядом никто не мог, даже разговаривали издали, зажимая нос. Я переселился в отдельную комнату, где в одиночестве отрабатывал походку и манеру разговора, вживался в роль. Когда мне поднесли зеркало, я себя не узнал — сгорбленное, грязное существо, черное заросшее лицо, слипшиеся сальные патлы. Мрак.

Мы знали примерный маршрут, которым из порта повезут в туннель припасы, и заранее заняли позиции. О приближении обоза просигналил Томер, человек Летуна, занявший наблюдательный пост на крыше девятиэтажки. В этом месте дома стояли только с одной стороны дороги, а с другой был пустырь. Когда с крыши девятиэтажки упал и со стуком покатился камень, брошенный рукой Томера, я с сожалением снял с плеч одеяло, в котором сидел в покинутой квартире в соседнем доме, подошел к окну и осторожно выглянул. Сначала из-за поворота показалась фигура стражника, с винтовкой наперевес, за ним сани. На санях, привязанные веревками, громоздились мешки. Всего саней было три, каждое тащили, перекинув через плечо толстый канат, десятка полтора грязных, оборванных рабов, их обмотанные тряпьем ноги при каждом шаге зарывались в снег. Вокруг обоза шли стражники с оружием, сытые, толстомордые, в добротной одежде, в меховых сапогах, у каждого на поясе палка.

Я подождал, пока возглавляющий обоз стражник дойдет до дома, и выскочил через окно наружу. Издав испуганный вскрик, я, петляя, припустил вдоль по улице, делая вид, что пытаюсь убежать.

— Крыса, крыса! — засвистели и заулюлюкали стражники. Обоз остановился, вслед мне защелкали выстрелы. Они не старались попасть, больше пугали. Я споткнулся, и полетел лицом в снег, наст был твердый, я старался падать как можно правдоподобнее, и пропахал носом снег так, что пошла кровь. Как был, на карачках, я пополз в сторону поля, бросив мешок. Голоса преследователей приближались, они были уже совсем рядом. Еще несколько выстрелов, совсем рядом, я опять уткнулся в снег, и замер. Шаги приблизились, меня окружили, некоторое время рассматривали, потом один из них подошел и врезал мне сапогом по ребрам. Они подняли меня на ноги, брезгливо обыскали, обыскали, присоединили к рабам, волокшим сани, и обоз двинулся к туннелю. По дороге я несколько раз оглядывался, один раз увидел, как в лишенном стекол окне пустого дома что-то на мгновение блеснуло: нас сопровождали люди Летуна. Когда охранники гнались за мной, когда били, каждый их них был под прицелом. Стоило нашим заподозрить, что кто-то из стражников собирается меня убить, и они тут же уложили бы их всех, так, во всяком случае, обещал Летун. Сказать правду, меня нисколько не огорчало, что в этот раз его ребятам не пришлось демонстрировать свои стрелковые навыки. Стражники ничего не заподозрили, первый шаг к внедрению был сделан.

Колонна подошла к транспортной развязке у входа в туннель, и мы начали затаскивать сани вверх по эстакаде. Угол был небольшой, а весь снег перед развязкой и на ней был убран, так что сани легко шли по неглубокому свежему снегу, что нанесло за ночь, и наши ноги больше не тонули в снегу. Эстакаду перегораживала спираль колючей проволоки, за заграждением дот из бетонных блоков. Из бойниц торчали пулеметные стволы. Дот были обитаем, из трубы тянулась в небо струйка дыма. Нам пришлось ждать на ветру, пока стражники переговаривались со своими товарищами внутри, затем последовала резкая команда, мы оттащили проволоку в сторону, вновь впряглись в сани, и потащили их к стене. Метрах в пятидесяти дальше, у ворот, история повторилась. Наконец, мы подошли ко входу в туннель, огромные ворота отъехали в сторону, и мы очутились внутри. Собственно, тоннелей было два: левый, пониже, и правый, повыше, для больших грузовиков, мы зашли в правый. Сразу за воротами была площадка, где сани остановились, и рабы, подгоняемые стражниками, стали их разгружать. Из туннеля пригнали еще рабов, те, построившись цепочкой, как муравьи, потащили мешки внутрь. Я, было, хотел к ним присоединиться, но тычок дубинки по ребрам остановил меня:

— Стоять! Куда намылился? С тобой еще господин комендант не поговорил, — главный стражник отодвинул меня в сторону, и стал рядом. Так мы стояли довольно долго, рабы уже закончили разгрузку и уволокли сани вглубь туннеля. С правой стороны по полу туннеля были проложены какие-то трубы, по потолку шли два жестяных короба диаметром где-то в метр, очевидно, вентиляция, было слышно характерное гудение больших вентиляторов. Правильно, иначе нельзя, ведь в туннеле не было предусмотрено вентиляционных шахт. Метрах в ста от входа в туннель часть была застроена, стена шла точно посередине, там, где когда-то была разделительная линия. С правой стороны получилось что-то наподобие жилого помещения от пола до потолка, собственно, полукруглый потолок туннеля и служил ему крышей, левую часть оставили для прохода. Слышно было, как в соседнем туннеле работает генератор.

Наконец, стражнику по рации передали приказ, и он погнал меня внутрь. Мы пошли по левой стороне, прошли «здание» с генераторами, за ним был незастроенный кусок, потом опять справа оказалась стена с дверями и крохотными зарешеченными оконцами. Такие здания тянулись по всему туннелю, перемежаясь площадками: пятьдесят-шестьдесят метров здания, площадка длиной метров сто, за ней решетчатая стена с воротами и часовыми. Соединяющие оба идущих параллельно туннеля перемычки, были заложены блоками, в них были встроены двери, иногда попадались широкие железные ворота. Всюду были стражники в синих куртках, с палками, шустро сновали туда-сюда рабы. Многие стражники вели на поводках здоровенных, откормленных овчарок. Наконец, мы подошли к «дому», выглядящему почище остальных, у входа в который стоял вооруженный часовой. «Мой» стражник перекинулся с ним парой слов, и завел меня внутрь. Мы прошли короткий предбанник, прошли мимо сморщившей при виде меня нос секретарши, главный стражник втолкнул меня в кабинет, и стал у меня за спиной. В комнате было тепло, в углу стояла солярная печка, за столом сидел человек, и лениво стучал пальцами по клавиатуре. На нем была надета офицерская форма без погон, на носу очки с толстой оправой. Он с сожалением щелкнул по пробелу, на экране застыл, оскалив пасть, какой-то монстр.

— Что у тебя, Аронович? — спросил он у стражника.

— Да вот крысу поймали, господин комендант, в руинах, — ответил тот. Комендант посмотрел на меня, и я внутренне поежился, своим взглядом он точно просвечивал меня. На секунду возникло странное ощущение, будто невидимая рука сдавила мозг, в ушах застучала кровь. Я прогнал лишние мысли из головы, сосредоточившись на простенькой мантре: «я маленькая безобидная крыска, я маленькая безобидная крыска…». Побуровив меня взглядом, комендант отвернулся к компьютеру, свернул игру, и через плечо бросил: