Сумеречный дозор - Сергей Лукьяненко

Огорчало меня лишь понимание того, что слишком уж большая щедрость вызовет самые разнообразные подозрения. Так что творить добрые дела пришлось умеренно.

Распрощавшись со «своими» и «чужими» игроками, я дошел до пляжа, где с удовольствием искупался в грязноватой, но прохладной водичке. «Ассоль» помпезным дворцом высилась в сторонке.

Вот и пусть себе высится…

Самое смешное, что я понимал: точно так же на моем месте мог поступить какой-нибудь Темный маг. Не из числа совсем молодых и охочих до недоступных прежде удовольствий, вроде свежих устриц и дорогих проституток, а поживший Темный, до которого дошло, что все на свете — суета сует и всяческая суета.

И бегал бы он по маленькому футбольному полю, орал, пинал мяч, цыкал на неумело матерящихся подростков: «А ну придержи язык, салага!» И пошел бы потом на пляж, и плескался в мутной водичке, и лежал на траве, глядя в небо…

Где же оно, разделение? Ладно, с низшими Темными все понятно. Они — нежить. Они вынуждены убивать, чтобы существовать. И тут уж никакая словесная эквилибристика не поможет. Они — зло.

Где же настоящая грань?

И почему она порой готова исчезнуть? Вот в такие моменты, когда и дел-то всего — один-единственный человек, пожелавший стать Иным? Один-единственный! И какие силы сразу бросаются на поиски! Темные, Светлые, Инквизиция… И не один я над этим делом работаю, я лишь выдвинутая вперед пешка, проводящая разведку на местности. Морщит лоб Гесер, хмурится Завулон, скалится Витезслав. Человек пожелал стать Иным! Ату его, ату!

А кто бы не пожелал?

Не вечного голода вампиров, не приступов безумия оборотней, а полноценной жизни мага. Когда все как у людей.

Только лучше.

Ты не боишься, что из оставленной без присмотра машины вынут дорогой музыкальный центр.

Ты не болеешь гриппом, а если заболеешь неизлечимой гадостью — к твоим услугам Темные колдуньи или Светлые целители.

Ты не задумываешься, как дожить до зарплаты.

Тебя не страшат ночные улицы и пьяные гопники.

Тебя даже милиция не страшит.

Ты уверен, что твой ребенок спокойно дойдет домой из школы, а не нарвется в подъезде на маньяка…

Да, конечно, вот тут и зарыта собака. Твои близкие в безопасности, они даже из вампирской лотереи исключены. Но ты не спасешь их от старости и смерти.

И все-таки это еще очень далеко. Где-то далеко впереди. А в целом куда приятнее быть Иным.

К тому же, отказавшись от инициации, ты ничего не выиграешь, даже родные люди вправе назвать тебя дураком. Ведь став Иным, ты можешь за них вступиться. Вот как Семен рассказывал… извели у мужичка коров, а сын-Иной отрядил на помощь дознавателя. Все-таки родная кровь. Ничего не попишешь…

Я дернулся, будто через меня пропустили электрический ток. Я вскочил и уставился на «Ассоль».

С какой стати Светлый маг мог дать человеку опрометчивое обещание «исполнить все, что угодно»? Только по одной причине! Вот он, след!

— Что-то придумал, Антон? — раздался голос из-за спины.

Я повернулся и посмотрел Косте в черные линзы очков. Он был в одних плавках, как и положено на пляже, но в белой детской панамке, сидевшей на макушке наподобие тюбетейки (небось без зазрения совести отобрал у какого-нибудь малыша), и черных очках.

— Солнышко жжет? — ехидно спросил я. Костя поморщился:

— Давит. Висит в небе, как утюг… Скажешь, тебе не жарко?

— Жарко, — признался я. — Но это другой жар.

— Давай без колкостей! — попросил Костя. Сел на песок, брезгливо отбросил из-под ног окурок. — Я теперь только ночами купаюсь. Но ведь пришел… с тобой поговорить.

Мне стало стыдно. Передо мной сидел угрюмый молодой мужик, даром что неживой. Но я же помнил хмурого подростка, мнущегося у двери моей квартиры. «Вы меня не должны в гости звать, я же вампир, я тогда смогу ночью прийти и вас укусить…»

И достаточно долго этот мальчик держался. Пил свиную и донорскую кровь. Мечтал снова стать живым. «Как Пиноккио» — видимо, прочитав Коллоди, нашел он верное сравнение.

Если бы Гесер не отрядил меня охотиться на вампиров…

Нет, чушь. Природа взяла бы свое. И Костя получил бы лицензию.

И все равно я не вправе над ним издеваться. У меня есть огромное преимущество — я живой.

Я могу без стыда подходить к старикам. Именно без стыда — потому что Витезслав лукавил. Не страх и не отвращение отталкивали его от старушки.

Стыд.

— Извини, Костя, — сказал я и лег рядом на песок. — Давай поговорим.

— Мне кажется, постоянные жильцы «Ассоли» ни при чем, — мрачно начал Костя. — Клиент среди тех, кто там бывает эпизодически.

— Придется всех проверить… — фальшиво вздохнул я.

— Та еще работенка. Надо предателя искать.

— Так мы ищем.

— Вижу я, как ты ищешь… Что, понял, что это кто-то из ваших?

— С какой стати! — возмутился я. — Вполне возможно, что Темный прокололся…

Некоторое время мы обсуждали ситуацию. К одинаковым выводам мы, похоже, пришли одновременно.

Вот только сейчас я был на полшага впереди. И помогать Косте не собирался.

— Письмо отправили в той куче писем, что принес на почту строитель, — не подозревая о моем коварстве, говорил Костя. — Это легче легкого. Все эти гастарбайтеры живут в старой школе, там у них общежитие. На первом этаже, на столе дежурного, складывают все письма. Утром кто-нибудь идет на почту и их отправляет. Иному не представляет никаких трудов зайти в общежитие, отвести глаза дежурному… или просто дождаться, когда тот по нужде отойдет. И бросить письмо в общую кучу. Все! Никаких следов.

— Просто, и надежно, — согласился я.

— В духе Светлых, — поморщился Костя. — Загребать жар чужими руками.

Почему-то я не обиделся. Только насмешливо улыбнулся и перевернулся на спину, глядя в небо, в ласковое желтое солнышко.

— Ладно, мы тоже так делаем… — буркнул Костя. Я молчал.

— Ну что, скажешь, никогда не использовали людей для своих операций? — возмутился Костя.

— Бывало. Использовали, но не подставляли.

— Так и здесь Иной людей не подставил, только использовал, — непоследовательно заявил Костя, совсем забыв о «загребании жара». — Вот я думаю… имеет смысл идти дальше по этому следу? Пока предатель заметает все следы очень надежно. Будем гоняться за призраком…

— Говорят, пару дней назад двум охранникам «Ассоли» что-то страшное почудилось в кустах, — сказал я. — Они даже стрельбу открыли.

У Кости загорелись глаза.

— Ты уже проверил?

— Нет, — сказал я. — Я же замаскирован, никаких возможностей.

— Можно я их проверю? — жадно спросил Костя. — Слушай, я отмечу, что это ты…