На острие мезальянса - Каталина Вельямет

первым шагом, благодаря которому, маленькая госпожа, наконец сдвинется с места. Трагедия, сделала её капризной и слабой, а что лучше мотивации может воспитать силу духа? По крайней мере, Анна хотела верить в действенность этого метода. Ей нужно было заставить девочку учиться, а значит, нужен стимул. Правда, всё осложнялось особой реакцией мистера Хэлтора, причины которой, оставались всё так же туманны.

После обеда, девушка решила поговорить с бароном, но тот словно сквозь землю провалился. Оставив Айрин в руках мисс Эбигейл, Анна принялась опрашивать слуг.

Размышляя о том, где его искать, она увидела, как Брайн спешно покинул дом. Немедленно последовав за ним, гувернантка услышала голос мистера Хэлтора раздающего приказы.

— Срочно оседлайте Неспокойного!

Обогнув одно из строений, Анна увидела и самого господина. Судя по выражению лица, он сильно удивился, увидев её, но затем на его лице появилась улыбка. Несомненно, он вспомнил и ту неловкость, что повисла между ними.

— Мисс Лейн, чем обязан? — сказал он, поудобнее перехватив изящную плеть левой рукой. — И во избежание пустой траты времени, говорите прямо, для чего пришли.

Под его взглядом, Анна почувствовала себя той самой девочкой из пансиона, которой не посчастливилось привлечь внимание к себе. Казалось, будто ещё мгновение и мужчина нахмурив брови, станет её отчитывать. Распрямив плечи, гувернантка подошла ближе и постаравшись придать голосу твёрдости, заговорила:

— Я хотела кое-что обсудить с вами. Хотя возможно, я выбрала не очень подходящий момент.

— Как долго вы собираетесь говорить? Надеюсь это не речь длинной в половину дня, которую я так надеялся потратить на конную прогулку.

— Мистер Хэлтор, я не собираюсь занимать всё ваше время. — холодно обронила Анна, глядя ему прямо в глаза. — Вижу, что вы питаете особую страсть к верховой езде и хотела попросить вас посмотреть на успехи мисс Айрин. Она каждый день занимается, и иногда даже я присоединяюсь…

— Боюсь это невозможно. — резко оборвал её мужчина.

— Почему? Всё что нужно ребёнку, так это немного внимания. Я не говорю про одобрение, но ваша оценка могла бы помочь её развитию.

— Вам не кажется, что вы берёте на себя слишком много?

— А мне кажется, что вы сомневаетесь в том, что я смогу добиться успеха. — упрямо заявила гувернантка.

— Боюсь, что так.

— Не понимаю, как вы можете ставить под сомнение способности мисс Айрин и мои методы. Вы даже не видели её в седле, девочка так старается, у неё ни к одному другому занятию нет такой страсти.

— Мисс Лейн, — произнёс он почти насмешливо, — Я сомневаюсь не столько в вашей способности обучить Айрин, сколько в её способности принять вашу науку. Ей нужна не похвала, а ваша твёрдая рука. Мне кажется, мы об этом уже говорили.

— Не думаю, что один только кнут может помочь. В таком напряжении, она имеет все шансы стать несчастной молодой женщиной. Неужели вы этого хотите? Хотите сделать её несчастной?

На мгновение, мужчина дёрнулся, словно её слова поддели корку на глубокой ране.

— Почему молчите? Отдайте приказ и я его выполню! Но я хочу не догадываться об этом, а услышать прямо. — решила надавить девушка, устав от недосказанности.

Фигура Адама Хэлтора была покрыта налётом мрака, одиночества и беспросветной печали. Словно его горе, должно было в один момент стать всеобщим. Все эти недомолвки, только усиливали тревогу, навеваемые этим местом.

— Вы лезете не в своё дело!

— Но, я уверена, что…

Он махнул рукой, прервав девушку на полуслове.

— Айрин слишком многое позволялось, особенно в последнее время. Я не снимаю с себя вины, но сейчас, никто кроме хорошей гувернантки не справится.

Тон его стал резким, выражение лица хмурым, и Анне хотелось взять его за полы бархатного камзола и крикнуть: «Какой же вы отец, раз вините во всём дочь?»

— Все кто служит мне, часто предоставляют отчёты о своей работе и касательно верховой езды, я прекрасно знаю, как обстоят дела. Мне не нужно видеть, что бы знать! — продолжил он.

— Я говорю не о результатах, а о простом внимании. Почему вы отрицаете то, что ваше внимание может благотворно сказаться на учёбе мисс Айрин?

Судя по изумлённому выражению лица, в его доме никто не смел говорить с ним в подобном тоне.

Неожиданно раздалось лошадиное ржание, а спустя мгновение, мистер Хэлтор заключил Анну в объятия. Прижавшись щекой к его твёрдой груди, она почувствовала аромат духов. Искрящийся контрастными переливами и полутонами, древесный и вместе с этим фруктовый. Нотки персика, переливались с ароматом лесных трав и сыростью дубовой коры. Но на третьем вдохе, аромат стал неожиданно резким, дурманящим, словно дым магических трав, о которых поют барды.

Неожиданно, время словно бы замедлило свой ход. Сердце защемило от такой близости, а по позвоночнику пробежал холодок. Не было ни одной мысли, только аромат парфюма, что выдавал многогранность натуры его хозяина. Эта ароматическая феерия, больше всего подходила человеку страстному и переполненному чувствами, тому, кто не боится быть собой. А это совсем не подходило образу Адама Хэлтора.

Он явно не был человеком, боящимся собственных желаний и амбиций. Но толстый ледяной панцирь, не давал разглядеть в его фигуре большее.

В это мгновение, все звуки слились воедино, вторя стуку сердца.

«Ну вот и всё!» — подумала Анна, услышав треск дерева справа.

— Мисс Лейн, вы в порядке? — сквозь шум сердца услышала она голос мужчины.

Подняв голову, гувернантка увидела беспокойство в его глазах и тут же повернулась в сторону шума. Трое конюших пытались удержать лошадь, словно бы сотканную из золота. Она пыталась вырваться на свободу, противилась грубой силе. Тонкая лавка была переломлена силой мускулистых ног и девушка испытала настоящий трепет перед такой силой.

— Держи её! — кричал Брайн, размахивая руками.

Не в силах оторвать взгляда, Анна внимательно наблюдала за действиями конюших. Трое крепких парней прилагали все усилия, что бы вернуть золотистую красавицу обратно в загон. Когда всё закончилось, Адам Хэлтор всё ещё держал гувернантку в своих объятиях. Осознав это и чувствуя неловкость, девушка посмотрела на него и в глазах барона светилось нечто новое, совершенно иное. Она тонула в этой синей глубине и всеми силами хотела сделать вдох, но дыхание остановилось.

— Так вы в порядке? — внезапно осипшим голосом спросил Адам.

— Да, всё хорошо. — заикаясь, прошептала она.

— Сильно испугались?

В каждом слове чувствовалась неуверенность, абсолютно неуместная, недозволительная неловкость. Для человека крутого нрава, коим он предстал ранее, было странно видеть такую сдержанность. Анна видела, что он изо всех сил старался не показать своих истинных чувств, но их отголоски светились в глазах. Он продолжал смотреть, и