Ходок - Василий Сахаров

— Возможно, — согласился он и добавил. — Однако это получится лишь в том случае, если с ним заниматься и тебя не убьют.

— Верно. Это все, о чем ты хотел поговорить?

— Нет. Меня многое беспокоит и в частности вопрос финансов. Такими темпами, как ты тратишь деньги, они вскоре закончатся. И что потом?

— А сам как думаешь?

— Наверное, начнем охоту на богатых сектантов.

— Правильно. Ты, кстати, со мной?

Николаев кивнул:

— Да. После похода на Кромку я с тобой. Не хочется в грязь лезть, других людей убивать, пусть и сектантов–сатанистов, но придется.

— Ребят подключаем?

Он немного подумал и ответил:

— Костерина можно, а вот Ахметшина не стоит.

— Я тоже так думаю. Костерину терять нечего, парень резкий и если его правильно мотивировать, он пойдет с нами. А бывший омоновец обременен семьей, может наделать глупостей, и отправится к своим товарищам на доклад. Сейчас он на своем месте, бегает по кабинетам и бумаги оформляет, вот пусть этим и дальше занимается. А вообще нам люди нужны. Много чего нужно: выход на криминал, на подпольных оружейников и фармацевтов, больше техники и оружия. Однако главная ценность люди. Не бомжи какие, сам понимаешь, а вояки и техники. Кто‑то должен здесь находиться, присматривать за складом, который станет перевалочной базой между Москвой и Гавриловым Посадом. Кто‑то должен ремонтировать битую технику и оружие. Кто‑то должен сбывать золото и камушки, полученные от продажи земных товаров. Кто‑то должен сидеть в Гавриловом Посаде, а кому‑то придется окопаться на Кромке. А есть еще конкуренты, контролирующие другие порталы, и за ними кто‑то должен наблюдать.

— Понимаю, Олег, — Николаев поджал губы, почесал затылок и сказал: — Пока новых кандидатов нет. Я звал знакомых, но откликнулись только Костерин и Ахметшин. Завтра еще люди подойдут, двое или трое.

— Ничего. И так уже немало сделано.

За разговорами добрались на склад. Я посигналил и сторож, пожилой пенсионер, открыл ворота. Заехали внутрь и осмотрелись. Что сказать? Все в норме. Территория огорожена бетонными плитами и в центре большой ангар, хоть машины загоняй, хоть товары храни, хоть людей на временное проживание определяй. Начало положено. Я на Земле вторую неделю, а уже есть сотоварищи и какая‑то база. Неплохо. Вот только, где взять людей? Где!? Где!? Где!?

— Блин! Хоть объявление в газету давай.

— Какое объявление? — Николаев посмотрел на меня, и в его взгляде было недоумение.

Оказывается, я сам не заметил, как озвучил свои мысли.

— Говорю, что можно дать объявление в газету о наборе людей. Бред, конечно. Не обращай внимания.

— Слушай, Олег, — он усмехнулся, — а ведь можно попробовать. Чем мы рискуем?

Я пожал плечами:

— Ничем.

— Тогда давай попытаемся. Дадим объявление в газету, пустим бегущую строку по местному телевидению и создадим группу в социальных сетях. Пусть люди сами приходят, а мы станем выбирать одиноких и крепких, кому нечего терять. А попутно ты станешь их сканировать.

— Что же, давай попробуем. Вряд ли из этого что‑то выйдет, но хоть развлечемся.

10

Время летело очень быстро.

Как и собирались, мы дали объявление о наборе людей.

«Тяжелая работа для настоящих мужчин. Длительные командировки. Высокая зарплата. Звонить с 13.00 до 15.00. Прием после собеседования». В конце контактный телефон Николаева.

Объявление стандартное. Можно подумать, что ведется набор рабочих на Крайний Север или наемников в одну из горячих точек, которых в мире хватало. Текст объявления появился в вечерней новостной программе местного телевидения и в газете. Каков будет результат, неизвестно, но мы этим не заморачивались. Возможно, что‑то получится, а может быть, и нет. В конце концов, попытка не пытка.

На следующий день, рано утром, Костерин привел своего приятеля, крепкого парня, который сразу стал вести себя нагло и рассказывать небылицы. И в Москве он бандитом был, и местная братва его уважает, и по жизни он крутой человек, и в полиции знакомства, и служил он в элитном спецназе, настолько секретном, что о нем нельзя говорить, и парашютист, и каратист. Мне это не понравилось, а сканирование показало, что внутри него гнильца. По этой причине от услуг парня отказались.

Потом появился еще один кандидат, очень худой, можно сказать, истощенный мужчина лет сорока в грязной футболке и потертых джинсах. Этого пригласил Николаев, который отрекомендовал его как отличного снайпера, который несколько лет назад выигрывал престижные состязания по стрельбе. Но… Если он такой титулованный стрелок и есть спортивные достижения, то почему у него нет денег на нормальную одежду и в целом он выглядит, словно бомж из подворотни? Непонятно и я хотел его прогнать. Однако, по настоянию Николаева, решил послушать историю мужичка.

Звали его Соловьев Петр Геннадьевич. Тридцать пять лет, но выглядит старше. В самом деле, хороший стрелок, спортсмен. Вот только в жизни ему не повезло. Пару лет назад развелся с женой, которая отсудила у него все имущество, забрала детей и свалила в Польшу. А он запил и бывшая супруга определила его в психоневрологическую клинику, откуда Соловьев выбрался, но справка, что титулованный спортсмен находился на лечении, поломала ему все. В итоге он обнищал, но не опустился. Теперь ищет работу, но пока тщетно. А тут предложение Николаева. Была, не была. Он решил попытать счастье и не прогадал, так как был принят на должность инструктора в юношеский лагерь. По крайней мере, на словах. Так я ему объяснил, и он поверил.

Итак, Соловьев в нашей команде. На этом кастинг закончился, и мы, снова оставив Володьку дома, на двух машинах отправились в Москву, за покупками.

Справились быстро. Купили все, что собирались, по списку, и заехали на пару складов, которые занимались продажей промышленного оборудования. Затем высадили Соловьева, пусть приобретет нормальную одежду и навестит старых знакомых, а Костерина отправили на первую базу, так стали называть арендованный склад в Электростали. После чего присели в тихом кафе на окраине и стали принимать звонки от тех, кто ознакомился с нашим объявлением.

За три часа поступило семнадцать звонков и, честно говоря, я не ожидал от этой затеи ничего хорошего. Однако я ошибался. В стране, как и в мире, кризис. Поэтому люди искали, куда можно пристроиться. И в итоге на собеседование мы пригласили восемь человек: автомеханика, слесаря, двух каменщиков, трех профессиональных бойцов, которые недавно служили в армии по контракту, и одного молодого парня, хорошо разбирающегося в компьютерах. Встреча вечером.