Во власти бывшего - Дина Данич

Что он забрал ее? А мама? Она же не в курсе, что Таня - наша дочь. Я даже ей не рассказала, что именно провернула в роддоме. В тот момент страх за мою кроху был таким сильным, что я смогла уболтать заведующую не только сделать липовую выписку, но еще и Таню оформить отказником, которую я, вроде как, и удочерила. Ради этого я отдала все деньги, что у меня оставались.

Я не хотела втягивать маму, и, как оказалось, не зря. Ведь и Градов не знал, что Таня - дочь Алекса. Если бы знал…

В бесполезных попытках проходит еще один день. Я почти не ем, не сплю. Кричу, долблюсь в дверь, уверенная, что здесь есть камеры, и Алекс видит и знает, что происходит.

Но даже разбить окно не выходит - видимо, не просто стекло. Хотя чему удивляться?

Страх за дочь и за маму сводит с ума. Так что когда, наконец, дверь открывается, мне кажется, что я схожу с ума, что это галлюцинация.

Медленно выглядываю в коридор, а в следующее мгновение несусь со всех ног к двери. Потому что рядом с Алексом стоит она, Танюша.

- Мама! - радостный писк дочери, последнее, что я помню, прежде чем схватить ее на руки и начать оседать на пол.

Крепкие руки удерживают меня от падения, и я сталкиваюсь с ледяным взглядом Воронцова.

- Отпусти ее.

Приказ, обжигающий не хуже удара хлыста. Дочка лопочет без умолку - как она скучала, как бабушка ей обещала, что мы скоро увидимся, что она в парке нашла какую-то игрушку-щенка. А меня разрывает от эмоций. Я не могу вымолвить ни слова. Только смотрю на нее сквозь слезы, контролировать которые не выходит.

- Отведи дочь в комнату. Скоро привезут еду, - добавляет равнодушным холодным тоном Саша. Только тут я вспоминаю, что мы не одни.

- А моя мама?

- Вернулась к себе.

- Куда - к себе? Мы же продали квартиру… - растерянно спрашиваю в ответ. На что получаю многозначительный взгляд. Да ладно? - Ты выкупил ее?

Алекс не отвечает, кивает в сторону сумок и уходит из квартиры.

Но как следует подумать о его словах не выходит - дочь требует внимания, и я готова отдать ей всю себя.

Я люблю Таню. Полюбила задолго до ее рождения. Но сегодня моя любовь к ней выходит на какой-то новый уровень. Страх за своего ребенка - кошмар любой матери. И я бы никому не пожелала пройти через такое. Смотреть на ее улыбку, слышать смех, иметь возможность обнимать и вдыхать запах детских волос - все это бесценно.

Нам действительно привозят еду. Что удивительно, в контейнерах есть даже то, что нужно для двухлетнего ребенка. Впрочем, после сумки с детскими принадлежностями я не удивляюсь подобной предусмотрительности.

И мысленно я благодарю Сашу за это. У него много недостатков. Но в одном Воронцов всегда был хорош - свое он всегда защищал и оберегал.

До конца дня мы с дочкой так и остаемся одни. Оа с любопытством исследует новое место жительства, рассказывает о том, как жила с бабушкой. И хотя я неоднократно пытаюсь расспросить, по всему выходит, что никаких незнакомцев в их жизни не появлялось. Это вселяет надежду, что Градов все же сдержал слово и не трогал их.

Подробности того, как Таня с бабушкой прилетели, я так и не получаю. Впрочем, двухлетнему ребенку многое непонятно. Об этом я надеюсь поговорить уже с самим Алексом.

Но он не приезжает ни вечером, ни следующим утром. Помимо одежды и предметов гигиены в сумках также оказываются и игрушки, так что время с Танюшей пролетает незаметно. Единственное, что меня по-прежнему беспокоит - мама. Я никак не могу с ней связаться. И это пугает. Я, конечно, надеюсь, что Воронцов не позволит причинить ей вред, но пока не смогу убедиться в этом, так и буду постоянно на нервах.

Саша появляется спустя пару дней, когда вечером Таня уже спит, а я вот-вот собираюсь тоже лечь.

Увидев его в коридоре, замираю в ожидании. Мы не виделись несколько дней, и я понятия не имею, что сейчас в голове у Воронцова. Тот, судя по всему, на разговор не настроен. Но я все же рискую:

- Я хочу поговорить с мамой. Верни мне, пожалуйста, телефон.

Он поворачивает в мою сторону голову. Окидывает безразличным взглядом.

- Ты с ней увидишься.

- Правда? - сердце от радости тут же ускоряет свой ход. - Когда?

- Сейчас. Собирай вещи. Тебя отвезут.

- Но Таня спит… - качаю головой.

- А я про дочь и не говорю. Собирай свои вещи, Ари-на. Градов больше не тронет тебя. Ты свободна…

- 25 Алекс -

Конечно же, я полетел за дочерью сам. Даже самым надежным людям доверить такое - нет уж. Мать Арины не просто удивилась - была в шоке. А значит, понятия не имела о том, на что подписалась ее дочурка.

Женщина, естественно, пыталась возражать и отказываться, и даже полицией угрожала. Но в итоге они с внучкой сели в частный самолет в назначенное время.

Когда впервые увидел Таню вживую, то даже не сразу смог вдохнуть. Злость на ее мать все еще кипела во мне. Но стоило посмотреть в детские глаза, как внутри словно переключили рубильник.

Полный штиль.

Она смотрела так доверчиво и открыто….

И как же она была похожа на мать. На ту, что предала и обманула. Но это удивительным образом не портило, а наоборот. Словно наша дочь была идеальной версией Арины. Чистой. Не запятнанной.

Наверное, именно в этот момент я понял брата. Хотя бы отчасти.

В аэропорту мать Арины попыталась отстоять внучку, требовала, чтобы она поехала с нами.

- Вас отвезут к вам домой, - поставил точку в разговоре, едва сдерживая раздражение.

- У нас здесь нет дома! Где моя дочь? Я не отпущу внучку с тобой!

- Вашу квартиру выкупил я. Так что спокойно живите там. Арина скоро приедет к вам. С ней все в порядке.

Повезло, что Таня спала в этот момент и проснулась, только когда когда мы уже подъехали к дому. Сонно моргнула, оглядываясь, и когда уже готова была испугаться, повинуясь странному желанию, я взял ее на руки и попытался успокоить:

- Мы к маме идем. Ты ведь хочешь к ней?

Этого было достаточно, чтобы доверчивый ребенок улыбнулся. А у меня внутри, где-то под ребрами, что-то сжалось в ответ. И натянулось. Между нами.

Никогда не верил во все эти отцовские инстинкты, но пришлось признать - эта девочка что-то делала со мной такое, что я готов был вывернуться ради нее наизнанку. Ради этой улыбки и доверчивого взгляда.

Следующие несколько дней я не приезжаю домой. Во-первых, нужно