Книга Песни Песней - Том Гледхилл

Ен–гед (буквально: «колодец»/«козий источник») был оазисом на восточном берегу Мертвого моря, расположенным среди недоступных скал, в удушливо жаркой области Рифтовой долины. Оазис был ароматной плодородной землей среди жаркой пустыни. В разные времена это было место для производства различной экзотической косметики и духов. Давид скрывался там от царя Саула. Если в ст. 12, 13 возлюбленный отождествляется с пучком мирра или кистью кипера, то сама девушка представлена как виноградник Енгедский. Мы уже встречались с метафорой, в которой виноградник символизирует девушку. В этом случае метафора имеет более очевидный эротический оттенок. Источник, или фонтан, или колодец (источники воды) — ветхозаветные метафоры для женской сексуальности (см.: Прит. 5:15; 9:17). Далее в самой Песни Песней девственность возлюбленной описана фразой: «Запертый сад — сестра моя, невеста, заключенный колодезь, запечатанный источник» (4:12). Древнееврейское слово, вошедшее в название оазиса Енгедский (Ен–Гедский), — геди — означает козленок, и это тоже привносит определенный эротический оттенок, если вспомнить отрывок из Книги Бытие 38:17, где рассказывается о том, что Иуда принял Фамарь за проститутку и обещал прислать ей за услугу козленка из своего стада. Если это так, то девушка отождествляла свою сексуальность с благодатным оазисом в пустыне, а своего возлюбленного — с источником или кистью кипера внутри ее оазиса.

Слово возлюбленный в ст. 13 имеет в древнееврейском языке те же согласные, как в имени Давид. Этимология имени Давид очень спорная, хотя многие считают, что оно означает любимый. Так что некоторые предположили на этом основании, что царь Давид и является возлюбленным из Песни Песней. Но такая логика может привести к другому выводу — что возлюбленным был царь Соломон, поскольку его имя означает возлюбленный Яхве. Все это носит характер спекуляций, и мы не должны придавать им большого значения.

Песнь Песней дает нам урок чувственного восприятия жизни. В каждодневной жизни мы порой «слухом слышим и не уразумеем, и очами смотрим, но не видим» (см.: Ис. 6:9). Рутина нашей жизни притупляет чувства. Нам трудно уразуметь, потому что мы многого не воспринимаем. У нас нет достаточно времени, чтобы замереть, послушать и понять. Даже рядовое событие в нашей жизни может стать источником удивления и радости, если только мы остановимся и потратим время, чтобы обдумать его. Мы должны ярче ощущать окружающий мир: свет и тени от зимнего солнца, пробивающегося через стекло, вкус и запах горячего свежего кофе, счастливый детский смех на улице, блестящую паутину, отяжеленную росой… Разве не сказал Спаситель: «Посмотрите на полевые лилии, как они растут» (Мф. 6:28). Мы говорим сейчас не о духовных уроках, а скорее о полноте нашей жизни, об увеличении нашей осведомленности об окружающей среде, воспринимаемой органами чувств. Давайте глубоко вздохнем, проходя мимо пекарни, из которой пахнет свежим хлебом. Давайте задержим взгляд на лице мудрого пожилого мужчины, которого встретим на улице. Давайте полюбуемся красотой женщины. Давайте насладимся apoмaтом духов.

Тогда мы будем действительно богаты, не потому, что обладаем какими–то вещами, а потому что мы способны наслаждаться тем, чем обладают другие. Безусловно, эта способность радоваться — бесценный дар нашего Создателя.

Дуэт взаимного восхищения (1:14 — 2:3)

О, ты прекрасна, возлюбленная моя,ты прекрасна!Глаза твои голубиные.

15 О, ты прекрасен, возлюбленный мой,и любезен! и ложе у нас — зелень;

16 кровли домов наших — кедры,17 потолки наши — кипарисы.

2:1 Я нарцисс Саронский,лилия долин!

2 Что лилия между тернами,то возлюбленная моя между девицами.

3 Что яблоня между лесными деревьями,то возлюбленный мой между юношами.В тени ее люблю я сидеть,и плоды ее сладки для гортани моей.

Здесь мы имеем серию коротких реплик, которыми обмениваются девушка и юноша. Симметрия этих высказываний до некоторой степени пропадает в переводе, но она свойственна оригиналу. Ст. 14 и 15 оба начинаются с ты прекрасна (прекрасен). Девушка в ст. 15 высказывается о зеленом ложе, и эта реплика подхвачена в следующих стихах юношей. В 2:1 девушка сравнивает себя с «нарциссом Саронским и лилией долин», что вызывает контрсравнение юноши: «что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами». В окончательном своем ответе девушка пользуется тем же приемом и говорит о своем возлюбленном: «что яблоня между лесными деревьями, то возлюбленный мой между юношами». Обращение к возлюбленному, в третьем лице, возможно, свидетельствует о том, что она фантазирует о том, как их любовь будет воплощаться. В ст. 1:14 — 2:3 взаимные комплименты, в которых использовались образы природы (голубки, кедры, кипарисы, нарциссы, лилии, яблоневые деревья), привели к мечтам о том, чтобы побыть вместе в какой–нибудь покрытой листвой хижине, где бы никто не беспокоил. Такое уединение неизбежно ведет к возрастанию желаний (2:4,5) и к интимным объятиям и ласкам (2:6), завершающимся мольбой к дочерям Иерусалима.

Юноша называет девушку прекрасной. Древнееврейское слово, которое переводится как прекрасная или очаровательная (женское имя Ноеминь имеет тот же корень), могло быть равноценно использовано для описания как мужчин, так и женщин. В современном обществе в отношении взрослого мужчины обычно не говорят прекрасный. О женщинах чаще говорят, что они симпатичные. При использовании прилагательного симпатичная имеют в виду женщину сексуально не агрессивную, общительную, улыбчивую, игривую и т. п. Прилагательное прекрасная имеет оттенок благоговения перед красотой. В нем есть намек на отстраненность, недоступность и величественность. Прекрасная женщина — почти нереальное совершенство, роковое для простого смертного. Мы столкнемся с этими угрожающими аспектами красоты девушки позднее в ст. 4:9; 6:4,5,10 и 7:5.

Юноша далее описывает ее глаза как голубок. Это первый раз, когда голубки упомянуты в Песни Песней. Такое сравнение также встречается в 5:12, где уже его глаза довольно загадочно описываются как: «голуби при потоках вод, купающиеся в молоке, сидящие в довольстве». Возможно, что ее глаза были буквально как глаза голубя, то есть были радужными, сверкающими перламутрово–серыми, с пятнами более яркого цвета, как в «Фелисе» Свинберга:

Те глаза самые зеленые из голубых,Самые голубые из серых.

Но более вероятно, что он отметил их овальную форму, как тело голубя с его шеей, вытянутой вниз, чтобы подобрать пищу с земли. В египетских гробницах есть изображение людей, глаза которых имеют стилизованно миндалевидную форму. Форма глаза могла быть сделана выразительной искусственным образом с помощью краски и теней. В Библии сказано, что Иезавель, дочь сидонского царя Ефваала, «красила свои глаза» и румянилась для того, чтобы быть привлекательной для Ииуя (см.: 4 Цар. 9). В Книге Пророка Иеремии Иерусалим персонифицирован как проститутка, которую он вопрошает: «хотя ты и одеваешься в пурпур, хотя украшаешь себя золотыми нарядами, обрисовываешь глаза твои красками, но напрасно украшаешь себя: презрели тебя любовники» (Иер. 4:30); в Книге Пророка Иезекииля проститутка Оголива подрисовывает свои глаза. Ветхий Завет похоже ассоциирует подрисовывание глаз с легкомысленным поведением.

Другая идея по поводу этих стихов в том, что глаза девушки были робкими, они бросали взгляды по сторонам, как пара робких голубков. Подтверждает эту идею то, что голубки были образом чистоты. Вспомните, что говорил Иисус: «будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф. 10:16). Человеческие глаза и рот наиболее красноречиво выражают внутренние чувства. Есть яркие сверкающие глаза, указывающие на живость характера; есть увертливые глаза, прячущие вину и обман и никогда на задерживающие взгляд столько, сколько нужно для нормального контакта; есть насмешливые глаза, высокомерные глаза; есть жестокие, деспотические глаза; глаза, полные страха и предчувствия; глаза, которые мертвы от отчаяния или пустоты; мечтательные глаза, которые сосредоточены на другом, невидимом мире; похотливые, искоса смотрящие глаза, полные развратного желания. Наши глаза отражают наше внутреннее состояние. Разве не Иисус говорит: «Светильник для тела есть око» (Мф. 6:22)? То есть наш внутренний свет распространяется через наши глаза. Но, скорее всего, когда в Песни Песней говорится о глазах девушки, имеется в виду именно их вид: зрачки, радужная оболочка, веки, брови, очертания. Наши глаза являются фокусом внимания при любом общении. Они осуществляют первоначальный контакт. Юноша говорит: «О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные». Мы можем искусственно изменить впечатление от наших глаз фальшивыми ресницами, изменением формы бровей, затемнением век. Когда это делается чрезмерно, наш образ становится гротескным. Мы похожи на клоунов или «щеки разукрашенных девок»[19]. Я полагаю, что правильно использовать так мало косметики, чтобы мужчина гадал, естественная ли красота его избранницы или нет.