Поцелуй Мистраля - Лорел Гамильтон

Оргазм настиг меня с воплем, пальцы впились в бедра, удерживая, удерживая - пока оргазм сотрясал меня, овладевал мной, и мое тело сокращалось в спазме на его теле. Крики мои потерялись в неистовой ярости грозы, но я услышала, как вскрикнул Мистраль за миг до того, как его тело вонзилось в меня в последний раз. Он разрядился во мне, и молния - словно громадная белая рука - ударила в землю.

Свет ослепил меня. Я всадила ногти себе в бедра, чтобы напомнить, где я есть и чем занимаюсь. Мне хотелось, чтобы Мистраль получил от оргазма все, чего хотел. Но потом я все же рухнула на землю, разогнула ноги. Я вытянулась на твердой земле, забыв как дышать, пытаясь научиться снова.

Мистраль упал на меня, не успев из меня выйти. Сердце у него билось так быстро, словно хотело выпрыгнуть и потрогать меня. Начал накрапывать дождь.

– Я сделал тебе больно? - первое, что спросил Мистраль, еще не успев отдышаться.

Я попыталась поднять к нему руку, но пока не получалось.

– Сейчас мне не может быть больно, нигде, - сказала я.

– Хорошо, - выдохнул он.

Сердце у него стало биться медленней, а дождь пошел сильнее. Я повернула голову, чтобы капли не били прямо в лицо.

Я думала, что тучи в гроте исчезнут после оргазма Мистраля. Но хоть гроза и утихла, небо над нами осталось. Облачное, дождливое небо. Внутри холмов фейри дождь не падал по меньшей мере четыреста лет. А теперь над нами было небо и шел дождь, а мы не выходили из-под земли. Невероятно, но дождь, падавший мне на лицо, был теплый. Весенний, нежный дождь, пробуждающий цветы.

Мистраль приподнялся ровно настолько, чтобы выйти из меня и лечь рядом. Лицо у него было мокрое, и я подумала сначала, что это дождь. А потом поняла, что слезы. Пошел ли дождь из-за того, что Мистраль заплакал, или никакой связи здесь не было? Я не знала. Знала только, что он плачет, и я протянула руки его обнять.

Он уткнулся лицом мне в грудь и разрыдался.

Глава 7

Под теплым весенним дождем мы с Мистралем и Аблойком поднялись на ноги. Я не сразу поняла, что вокруг стало светлее. Не от разноцветного сияния магии - откуда-то лился слабый рассеянный свет, словно под каменным потолком грота взошла луна. Потолка больше видно не было, он скрывался в мягком тумане туч.

– Небо, - прошептал кто-то. - Над нами небо!

Я повернулась к тем, кто стоял за пределами сияющего кольца магии Аблойка. Мне хотелось понять, кто говорит, но едва я увидела стражей, я забыла, чего хотела. Забыла даже о небе, и о дожде, и о призрачной луне - только одна мысль осталась: слишком их мало, слишком многих недостает.

Силуэты Мороза и Риса белели в полумраке, и сбоку от них темным пятном виднелся Дойль.

– Где все остальные, Дойль?

Ответил Рис:

– Их забрал сад.

– Как это? - не поняла я. Я шагнула к Рису, но Мистраль меня удержал:

– Пока не понятно, что происходит, тобой рисковать нельзя, принцесса.

– Верно, - сказал Дойль.

Глава моих телохранителей шагнул к нам, нагой и грациозный, но по его походке почему-то было ясно, что опасность не миновала. Он двигался так, словно ждал, что сама земля вдруг восстанет и нападет на нас. От одной этой его походки мне стало страшно. Что-то происходило нехорошее.

– Оставайся с Эйбом и Мистралем. Мороз, ты остаешься с Мерри, Рис - со мной.

Я думала, кто-нибудь ему возразит, но никто не сказал ни слова. Они подчинились ему, как подчинялись тысячи лет подряд. У меня сердце колотилось в горле, я не знала, что происходит - но я была практически уверена в эту минуту, что стражи никогда не будут слушаться меня так, как слушались его. Я понимала, глядя, как он идет по раскисающей земле - бок о бок с Рисом, похожим на его укороченную бледную тень, - почему моя тетушка никогда не брала его в любовники. Почему ни разу не дала ему шанса оплодотворить ее. Андис не делилась властью, а Дойль был из тех, кто повелевает. Он был королевской закваски. Я это понимала, но до этой минуты не знала наверняка, что это понимают и другие стражи. Может, не вполне осознают, но в глубине души, в глубине своего существа они чувствуют, кто он, кем он может стать.

Дойль с Рисом направились к высокому ряду деревьев, нагих и безжизненных в пасмурном полумраке. Дойль поднял голову, всматриваясь, словно что-то заметил среди голых веток.

– Что там? - спросил Мистраль.

– Не вижу… - начал Аблойк и оборвал фразу, резко втянув в себя воздух.

– Что там?! - повторила я.

– Айслинг, кажется, - прошептал Мороз.

Я повернулась к нему. Что кое-кто из стражей прикасался к деревьям, я помнила. Адайр так и вовсе забрался на дерево, я его видела высоко в кроне в самый разгар секса и волшебства. Но Айслинга я не видела с тех пор, как нас коснулась магия.

– Я видела на дереве Адайра, но не Айслинга, - сказала я.

– Айслинг исчез, когда мы перенеслись в сад, - заметил Мороз.

– Я думала, он остался в спальне вместе с Баринтусом и Ффлер.

– Нет, не остался. - Мистраль был в этом уверен.

– Не могу разглядеть, на что там смотрит Дойль.

– Наверное, тебе и не стоит, - сказал Аблойк. - Не знаю…

– Не обращайся со мной как с ребенком! Что вы там видите? Что случилось с Айслингом?

Я отбросила прочь руки Мистраля, но и он, и Эйб по-прежнему загораживали мне путь.

– Уйдите с дороги, - скомандовала я.

Они переглянулись, но не двинулись с места. Меня они не слушались так, как Дойля.

– Я принцесса Мередит Ник-Эссус, обладательница Рук Плоти и Крови. Вы - королевские стражи, но не короли. Если я с вами сплю, это не значит, что вы можете забывать свое место. С дороги, джентльмены!

– Выполняйте приказ, - сказал Мороз.

Они опять переглянулись, но все же отступили в сторону, открыв мне обзор. Дойль, в отличие от Мороза, сообразил бы, что вмешиваться не надо - получилось, что стражи подчинились не мне, а Морозу. Но эту проблему я оставлю на потом. Сейчас я хотела знать, что все они там увидели.

С верхней ветки самого высокого дерева свисало что-то белое. Мне показалось сначала, что Айслинг уцепился за ветку руками, нарочно на ней повис, но тут я увидела, что руки у него опущены. Он висел на ветке… но не держался за нее руками.

Дождь полил сильнее.

– Ветка… - прошептала я. - Она проткнула ему грудь.

– Да, - сказал Мистраль.

Я сглотнула - с таким трудом, что стало больно. Чистокровного сидхе убить непросто. Рассказывают, что сидхе оставались живы с отрубленной головой, даже ходить могли. Но о том, что можно выжить, потеряв сердце, никто не рассказывает.

Кое- кто из стражей не хотел, чтобы Айслинг оставался ночевать с нами в одной комнате -считал его слишком опасным. Когда-то достаточно было взглянуть Айслингу в лицо, чтобы влюбиться мгновенно и безнадежно. Даже богини - а иногда и боги - не могли сопротивляться его магии, если верить легендам. Так что он всегда был закутан с ног до головы, а лицо скрывал под вуалью, только глаза оставляя на виду.