Ночь страсти - Элизабет Бойл

Ее охватила паника. Что, если он ушел с той, другой, женщиной? Настоящей шлюхой. Роскошной и рыжеволосой, с манерами и видом герцогини?

О, почему она не согласилась на его предложение отвезти ее домок? Она позволила своей глупой гордости взять верх над здравым смыслом.

И когда ее уже охватило отчаяние, она увидела Колина, стоящего на лестнице у входной двери и смотрящего в ее сторону. Он явно намеревался уйти и в последний раз оглядывал зал.

Та рыжеволосая действительно стояла неподалеку и наблюдала за Колином, обмахиваясь кружевным веером и болтая с Темплом.

У Джорджи на глазах выступили слезы.

«Пожалуйста, вернитесь, — молила она. — Какая же я была дура, что не послушалась вас!»

Но было слишком поздно. Он повернулся к ней спиной и присоединился к своей компании.

Темпл нахмурился, увидев, как еще одна пташка высокого полета постаралась уйти с их пути, когда они пересекали заполненный гостями зал.

— Черт побери, Колин! Ты пугаешь уже четвертую куколку. Ты перестанешь наконец говорить им, что у тебя нет денег?

— Но ведь их нет и у тебя, — заметил Колин.

По пути на бал Темпл признался, что у него опять вышла размолвка с дедушкой. Герцог не одобрял поведение Темпла, и его недовольство проявлялось в том, что он периодически урезал содержание своего молодого наследника.

— Да, но это всего лишь временные финансовые трудности, — уверил его Темпл. Он бросил оценивающий взгляд на Колина. — Тебе ведь не пришлось вернуть все деньги, не так ли?

— К сожалению, пришлось, — солгал Колин. Он знал, что не следует признаваться кузену в том, что у него в кармане есть хотя бы грош. Темпл мог очаровать любого и даже выманить последнюю мелочь у нищего К тому же он, как всегда, вернет расположение деда самое позднее дней через десять. — Сегодня тебе придется обойтись без них.

Темпл еще раз взглянул на удаляющуюся леди.

— Эта глупенькая крошка еще месяц назад буквально молила меня устроить ее в новом гнездышке. Я был уверен, что…

— Что она ничего не узнает о моих проблемах и поэтому станет твоей легкой добычей?

Кузен рассмеялся:

— Именно так. К черту! Даже когда я попадал в самые неприятные переделки, я никогда не отпугивал слабый пол. Во всяком случае, не этих леди. — Умолкнув на минуту, Темпл постучал по подбородку лорнетом. — Может, попытаться самому пойти под трибунал? Хотя бы уже только для того, чтобы стряхнуть с себя стаю мамаш, стремящихся выдать замуж своих дочек. Этот трюк мог бы избавить меня от нынешнего светского сезона.

— Я бы не советовал тебе этого, — сказал Колин. — Когда я уйду, у тебя будет шанс присоединиться к какой-нибудь компании.

— Пожалуй, ты прав, — согласился Темпл. — Но мне очень не нравится, что ты уйдешь отсюда один. Особенно сегодня, когда разладилась твоя помолвка. Вот уж не повезло так не повезло. Да, послушай, — обратился он к Колину. — Иди и встань около этого дерева в кадке, постарайся спрятаться там на какое-то время. Посмотрим, сумею ли я исправить положение с этой красоткой. Скажу ей, что ты недавно был пленником в гареме и сбежал оттуда, обогатившись уроками, которые покажутся удивительными даже на ее пресыщенный вкус.

— Не хочу обременять тебя своим обществом, — засмеявшись, сказал Колин. — Пожалуй, мне лучше всего немедленно покинуть этот бал.

Темпл тут же начал разубеждать кузена:

— В тебе снова заговорил прежний Данверс. А ведь мы, если я не ошибаюсь, похоронили его еще по дороге сюда. Должна же найтись подходящая девушка, удивительная весталка, которая соблазнит тебя и заставит твое сердце биться сильнее, чем когда ты идешь под парусом. Только не та, которую ты снова выискиваешь. Она погубит тебя. Это написано у нее на лице.

Колин бросил на него взгляд, похожий на испепеляющий взгляд их деда, но его неугомонный кузен только рассмеялся и направился к рыжеволосой даме и ее спутнице.

Колину следовало бы знать, что его кузен не успокоится, пока не найдет для него достойную партнершу. Спасительным средством от всех неприятностей Темпл считал женское общество. Но сейчас это было не для Колина. Ему хотелось уйти. Предстояло о многом позаботиться, прежде чем он уплывет, и не было смысла болтаться здесь среди гостей… разве только ради того, чтобы вновь найти Джорджи…

Его взгляд равнодушно обежал собравшихся, пока неожиданно не наткнулся на нее. Она стояла в другом конце зала, спиной к стене в окружении Хинчклифа, Паскинса и Браммита.

По испуганной позе и широко раскрытым от ужаса глазам Джорджи было ясно, что она попала в переделку.

Хотя издалека могло показаться, что эти трое пытались очаровать ее, Колин знал их достаточно хорошо, чтобы понять, как они собирались развлечься.

Возможно, они выбрали Джорджи именно потому, что раньше видели ее с ним.

Он же собрался сделать первый шаг в силу своей природной порядочности, но сдержал себя, словно услышав вновь мрачный совет Темпла: иногда следует поступать вопреки своему сердцу.

Может статься, Темпл прав, ведь он достаточно долго жил в лондонском свете.

Колин попытался напомнить себе, что ему следует поступать в соответствии с новой репутацией — эгоистичного, сумасбродного ублюдка. Сегодня он не мог позволить себе стать благородным рыцарем в блестящих доспехах, тем более ради какой-то шлюхи… и особенно перед этими тремя негодяями.

Поэтому он глубоко вздохнул и повернулся к ней спиной. К этой невообразимой, сводящей с ума и соблазнительной Джорджи.

Колин решительно направился к выходу, но на полпути совершил ошибку — он оглянулся.

На раскрасневшейся щечке девушки он увидел огромную блестящую слезу. Сверкая, как маяк, она манила его, и только его одного.

Колин выругался. Обругал самого себя, свою проклятую порядочность и свое чувство ответственности. Но он уже ничего не мог с собой поделать.

Глава 4

О чем она только думала, направляясь в такое место? Джорджи еще раз обругала себя: она бросала якорь, веревка от которого была привязана к ее ноге, как сказал бы капитан Тафт.

Если бы только ей удалось придумать, как отделаться от этих троих, а затем улизнуть с этого бала так, чтобы ее не заметил дядя Финеас; впредь она никогда больше не поступит столь опрометчиво и глупо.

— Джентльмены, боюсь, произошла ошибка, — раздался глубокий красивый голос, и это было произнесено тоном, который означал, что его хозяин не потерпит никаких возражений. — Эта леди — со мной.

Колин!

Джорджи медленно повернула голову и поняла, что ее клятва была преждевременна. Она смотрела на широкую крепкую грудь единственного в зале человека, который делал ее дерзкой и опрометчивой. Взгляд скользнул по дорогому бархатному фраку, прямым широким плечам, затем вверх по четко обрисованной скуле с тонким шрамом. Ей не терпелось узнать о его происхождении, но вряд ли когда-нибудь ей откроются секреты, казавшиеся неотъемлемой частью этого живого, деятельного человека.