Новый Мир ( № 6 2013) - Новый Мир Новый Мир

ни когда столичные истерички o:p/

без ума от шоковой терапии o:p/

на меня клепали, что чуть не красный. o:p/

Выходил в опорках на босу ногу o:p/

на крыльцо — и день в ноябре был ясный. o:p/

Грешен в том, что слишком нетерпеливо o:p/

ожидал поддержки от сил небесных, o:p/

но и мысленно от врагов Христовых o:p/

не искал я бонусов интересных. o:p/

o:p   /o:p

Этим летом выпало Подмосковью o:p/

пережить нашествие древоточца. o:p/

Лес теперь от дому до окоёма o:p/

обездвиженных порыжевших елей. o:p/

Мы не сразу поняли, разглядели, o:p/

что за нашим старым окном творится. o:p/

Ведь уже лет двадцать как эти ели o:p/

помогали вовремя сердцу биться… o:p/

Пережившие многое здесь деревья o:p/

не глупей животного, человека. o:p/

Эх, да что, да они умнее, o:p/

во сто раз разумнее человека! o:p/

Но и их поела исподволь гнида. o:p/

Не к добру опрокинутая солонка. o:p/

o:p   /o:p

Убыль русских тоже видна как вида, o:p/

словно нас затягивает воронка. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

                       *   * o:p/

                          * o:p/

o:p   /o:p

Раскидистые холки старого барбариса o:p/

с красными висюльками ягод. o:p/

o:p   /o:p

И чуток снежка в монастырских стенах o:p/

с кирпичом, буреющим сквозь побелку. o:p/

o:p   /o:p

Здесь была колония малолеток — o:p/

зэчек, которым не стукнуло восемнадцать, o:p/

o:p   /o:p

шивших варежки под сводами цеха, o:p/

прежде корпуса братских келий. o:p/

o:p   /o:p

А теперь тут Толгская Божья Матерь, o:p/

перед ней паломники на коленях. o:p/

o:p   /o:p

На поклёв сюда прилетают птицы o:p/

и сидят потом у крутых ступеней. o:p/

o:p   /o:p

Много-много знают теперь черницы o:p/

тихоструйных ангельских песнопений. o:p/

o:p   /o:p

Хорошо, но я вспоминаю зэчек o:p/

у пугливых свеч и иконной охры. o:p/

o:p   /o:p

Где-то тут ведь грелись они у печек o:p/

и боялись ночью глумливой вохры. o:p/

o:p   /o:p

От цинги спасаться б, как овцам, им бы o:p/

барбарисом, и над головами нимбы… o:p/

o:p   /o:p

Вот стоишь уставшим от говоренья o:p/

стариком на пригородной платформе, o:p/

o:p   /o:p

про себя страшась то огня, то тленья, o:p/

то загробной жизни в неясной форме. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Возле Волги o:p/

o:p   /o:p

Отель, преемник старого дебаркадера, o:p/

вморожен в прибрежный лёд. o:p/

В темноте там слышатся скрипы, шелест: o:p/

видно, не до дна проморожено русло o:p/

и ищет выход себе шуга. o:p/

o:p   /o:p

Ничего за окном не видно под утро, o:p/

разве что размытый шар фонаря o:p/

ещё не погас — но кому он светит o:p/

Бог весть. o:p/

o:p   /o:p

Каждый раз возвращаясь к себе на родину o:p/

отстоять над холмиком матери панихиду, o:p/

боковым зрением замечаю o:p/

имена знакомые на надгробьях. o:p/

И смиряюсь с убылью прежней веры o:p/

в воскрешение Лазаря русских смыслов, o:p/

заставлявшей сутками биться сердце. o:p/

o:p   /o:p

Там погостных рощ в серебре руно, o:p/

а за ним от будущих вьюг темно. o:p/

Тишина такая, как не бывает. Но o:p/

оскользнувшись вдруг на мостках скрипучих, o:p/

мнится, слышу давний ответ уключин, o:p/

когда в майке, свой потерявшей цвет, o:p/

форсировал Волгу в 15 лет. o:p/

o:p   /o:p

                                                      o:p/

                             *   * o:p/

                                * o:p/

o:p   /o:p

                                             И. П. o:p/

o:p   /o:p

Долго-долго искали мы переправу: o:p/

деревянный мост? настил на понтонах? o:p/

иль хрипастый лодочник слабосильный? o:p/

Сумерки сгустились мгновенно, o:p/

темнота же так и не наступила. o:p/

Берег глинистый с вытоптанной травою o:p/

и негромкие разговоры o:p/

всё о том же, только без интереса: o:p/

«Двадцать лет воровской малины»… o:p/

«Убивали раньше, теперь воруют, o:p/

выходя за мыслимые границы»… o:p/

Но уже понятно, что близко к сердцу o:p/

эту муть мы больше не принимаем. o:p/

Чур меня, франтоватый пройда, o:p/

обезьяна в маске, батёк на мерсе. o:p/

Ничего нам больше от вас не надо, o:p/

ни стыда, ни совести, ни признанья o:p/

вашей слабости перед нашей силой. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Между тем накрапывало. И зыби o:p/

плеск разнонаправленный за кормою o:p/

становился въедливей, тише, тише. o:p/

Хватит с нас и прежней земной тревоги. o:p/

o:p   /o:p

Вспомнил кадры любительской киноленты: o:p/

до чего ж поджарый ты был волчонок o:p/

в восемнадцать лет, а твоя подруга — o:p/

для Петрова-Водкина, не для нашей o:p/

застывавшей жизни шестидесятых. o:p/

Как дождит старинная кинолента! o:p/

В шёлковой рубашке не зябко милой? o:p/

o:p   /o:p

В страшный сон вкрапленье того момента o:p/

наделяет сердце нездешней силой. o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Ноябрьская элегия o:p/

o:p   /o:p

    Стала я подругой мужа o:p/

    и теперь из-за реки o:p/

    вижу родину всё ту же, o:p/

    те же в рощах огоньки. o:p/

     o:p/

                        Е. С. o:p/

o:p   /o:p

Подчистую сдули листву ветра, o:p/

забурев, на землю она упала. o:p/

o:p   /o:p

Тишина такая — как до Петра o:p/

перед самым благовестом бывала. o:p/

o:p   /o:p

Барбарис от холода потемнел, o:p/

клонит гриву, схваченную морозцем. o:p/

o:p   /o:p

Я стоял за лирику как умел, o:p/

став её поверженным знаменосцем. o:p/

o:p   /o:p

За рекою роща обнажена o:p/

и зажёгся вдруг огонёк ночлега. o:p/

o:p   /o:p

От греха подальше накинь, жена, o:p/

шерстяной платок накануне снега. o:p/

o:p   /o:p

Скоро волны белые будут спать o:p/

и фосфоресцировать у порога, o:p/

o:p   /o:p

а несметность космоса искушать o:p/

неопределенностью — и мешать o:p/

прямодушной вере в живого Бога. o:p/

o:p   /o:p

                                             30.XI.2012 o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Перед снегом o:p/

o:p   /o:p

                                 Н. Струве o:p/

В патине инея шиповник красный o:p/

и друг его — барбарис гривастый. o:p/

А день то пасмурный, то снова ясный, o:p/

нам разом близкий и безучастный. o:p/

o:p   /o:p

Бывает жемчуг холодный, холодный до серизны, o:p/

бывает палевого оттенка — o:p/

и то и то сегодня над нами: o:p/

o:p   /o:p

бесшумная маневренность облаков, o:p/

приобретающих консистенцию дымки o:p/

и перистого тумана, o:p/

тусклое жерло солнца, на которое не больно смотреть... o:p/

o:p   /o:p

Это ли небеса , o:p/

где обетовано насытиться правдой? o:p/

o:p   /o:p

                                            18.XII.2012 o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

Рисунок o:p/

                          o:p/

                А. и М. Якутам o:p/

o:p   /o:p

Утренний ровный свет o:p/

стеклянного потолка. o:p/

На ватмане твой портрет o:p/

рисует моя рука o:p/

твёрдым карандашом. o:p/

И это в разы трудней o:p/

натурщицы нагишом o:p/

и яблок, сравнимых с ней. o:p/

Тем паче нормандских скал, o:p/

призрачных их громад, o:p/

где старый прибой устал o:p/

и стал отступать назад… o:p/

o:p   /o:p

Нынче на склоне лет o:p/

всё-то моё добро — o:p/

грифеля беглый след, o:p/

тёмное серебро. o:p/

Но всё светлей и светлей o:p/

ровный лист под рукой — o:p/

без паспарту, полей o:p/

он будет один такой. o:p/

Не вспышки сангины, не o:p/

масло с густым мазком o:p/

у нищих духом в цене, o:p/

а то, как ты мнёшь во сне o:p/

наволочку виском. o:p/

o:p   /o:p

                                  2012 o:p/

ПОВЕСТЬ И ЖИТИЕ ДАНИЛЫ ТЕРЕНТЬЕВИЧА ЗАЙЦЕВА

ПОВЕСТЬ И ЖИТИЕ ДАНИЛЫ ТЕРЕНТЬЕВИЧА ЗАЙЦЕВА o:p/

o:p   /o:p

Окончание. Начало см.: «Новый мир», 2013, № 5 o:p/

o:p   /o:p

Тетрадь вторая o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

1 o:p/

o:p   /o:p

Вернёмся назад, когда я работал на Кулуене в Мато-Гроссо. Панфил свозил нас к своёму шурину, за 200 километров по другой стороне реки Кулуене. Встречает нас Константин Артёмович Ануфриев — ето тот мужик, который сидел у дядя Марки Килина, когда первый раз встретились и я спросил, хто из вас дядя Марка. Константин Артёмович ему свояк, у них жёны — сёстры, и в Уругвае дед Садоф Ануфриев ему дядя. Его отец Ануфриев Артём, мать Валихова Марья. У Артёма с Марьяй восемь сыновей и четыре дочери: Фёдор, Иван, Константин, Алексей, Евгений, Архип, Карпей, Илья, дочери Агафья, Евфросинья, Анна и Васса. o:p/