Нежданчик для майора (СИ) - Тарьянова Яна

– Не сейчас, – отмахнулся Велько и залез в пакет за очередной пригоршней палочек. – У меня чрезвычайная семейная ситуация. Улажу проблемы, потом обсудим туалетно-озеленительные вопросы.

От фразы «чрезвычайная семейная ситуация» Олеся оторопела. И отмерла после того, как прожевавший палочки майор Грачанин спросил у неё:

– А, вот, кстати… я могу вас попросить об одолжении?

– Смотря о каком, – осторожно ответила Олеся.

– Мне надо…

В кустах хрипло мяукнули. Велько зарычал. Кот зашипел и сбежал. Майор Грачанин повернулся к Олесе и сообщил:

– Мне надо купить шкаф. Небольшой, низкий, с ящиками. И диван. И, наверное, коврик. Вы мне сможете помочь? У вас мебель красивая. Подскажете, где брали?

– Шкаф какой: одежный, книжный, смешанного типа?

– Не знаю, – пожал плечами Грачанин. – Мне для ребенка. Чтобы он всякую чепуху туда складывал. Можно два шкафа. Для одежды и для чепухи. Завтра приедут и уберут в квартире. За это время хорошо бы мебель купить, чтобы к его приезду поставить. А то комната пустая.

Накатила горькая волна разочарования. Намечтали себе всякого – и она, и шакалица – а на деле вот оно как. Ребенок.

– Я его забираю на три дня. Не мотаться же вместе с ним по магазинам, – майор заглянул в пакет с палочками, а потом посмотрел прямо в лицо Олесе – с некоторым сомнением. – Вы помните, где мебель покупали или нет?

– Помню, – сглатывая комок в горле, ответила она. – У меня телефон администратора салона есть, я вам дам. Подберут, что захотите. У них мебель не очень дорогая, но качественная.

– Отлично! – повеселел Велько, направляясь к пролому в ограде склада. – И коврик надо. А то там линолеум с дыркой. Мне-то всё равно, а если вдруг проверка приедет, могут прицепиться. Меня предупредили, что в холодильнике должно быть молочное, соки и всякое здоровое питание. Это тоже надо будет купить.

– Какая проверка? Мать предупредила? – спросила удивленная Олеся.

– Нет, работники соцзащиты.

– Извините… – Олеся окончательно запуталась и решила задать прямой вопрос. – Это ваш ребенок?

– Вроде того, – ответил майор, загребая большую жменю палочек. – Я на него алименты плачу, по заявлению матери. Решил его забрать ненадолго, пока отпуск. Волк с ним побегает, а еще можно будет устроить шашлыки на пустыре. Если вы нам разрешите.

– Конечно. Пустырь к вашим услугам, – пробормотала Олеся, лихорадочно обдумывавшая информацию. – Велько, а вы… вы справитесь с ребенком?

– Пф-ф, – фыркнул тот. – Чего с ним справляться? С одним ребенком никаких проблем нет. Да и с двумя тоже. С тремя уже сложнее, но терпимо. А вот дальше – хана.

– Откуда вы знаете? – потеряв осторожность, спросила Олеся.

– Оттуда, – пожал плечами Велько. – У меня семеро младших братьев. Я и перепеленать могу, и кашу сварить, и в школу на собрание сходить. А Нежданчик тихий. Главное ему шкафчик купить и чепухи, какую захочет. Так. Вижу холм. Подержите пакет, мне надо в нору заглянуть.

За разговорами Олеся не заметила, что они уже пересекли пустырь. У майора Грачанина появилась возможность осмотреть нору своими глазами, а у неё – сложить добытые факты и попытаться получить цельную картину. И если у Велько дело продвигалось – он и холм обошел со всех сторон, и померил жердью глубину оврага и норы, то у неё ничего не складывалось. Если Велько платит алименты, значит, это его сын? А почему «вроде того»? Сейчас отцовство устанавливается по суду, на основании результатов генетического теста. Правду выяснить несложно, не то, что в былые времена.

– В общем, так, – изрек Грачанин, отряхивая руки и забирая у неё остатки палочек. – Надо всё переделывать. Будут расходы. И времени понадобится немало.

– К расходам я готова.

– Это хорошо, – кивнул майор. – Надо заказать и привезти несколько бетонных блоков. Я прослежу, чтобы их правильно установили. Может понадобиться бульдозер. Ненадолго, максимум пара часов. Нору придется копать заново. Вход неправильный, нужен перепад высоты для защиты от осколков и сохранения тепла.

«Какой он умный!..» – восхищенно тявкнула шакалица.

Олеся, потрясенная размахом работ и внушительностью формулировок, молча смотрела на майора Грачанина.

– Спальные отнорки рыть на уровень выше, во избежание затопления, на укрепленный вход поставить стальную дверь, вокруг норы разместить камеры видеонаблюдения. При желании можно сигнализацию и датчики движения. Они на элементах питания, раз в три месяца придется менять. В идеале бы еще…

– Что?

– Ров. Вот тут. Отсюда и досюда.

– А зачем? – поинтересовалась Олеся.

– Чтобы задержать боевую технику в случае наступления противника. Но… – майор Грачанин еще раз оглядел пустырь и признал. – Вероятность танковой атаки невелика, а шашлыки будет жарить неудобно. Можно обойтись без рва.

«Соглашайся! – взвизгнула шакалица. – Благодари, пока он не раздумал!»

– Сразу видно, что вы специалист! Я бы сама ни за что не догадалась, что нору можно укрепить бетонными блоками. Шакалы роют лапами, по старинке… Велько! Вы же мне поможете? Я сама не справлюсь.

– Конечно, – пообещал майор. – Мне это нравится. У меня волк копать не любит, а я фортификацию считаю лучшим отдыхом. Нужно будет еще второй выход из норы сделать. Чтобы была возможность эвакуации в случае атаки или попадания фугаса.

– Я готова к любым расходам, – заверила Олеся, решившая, что в самом худшем случае у неё останутся приятные воспоминания и укрепленная нора. – Только сразу скажите, чем я могу вам отплатить за труд?

– Надо мебель купить для Нежданчика, – напомнил Велько и доел кукурузные палочки. – Хорошо бы со мной съездить. Выбрать шкафчик и коврик.

– С удовольствием! Когда скажете! Всегда к вашим услугам!

– Завтра с утра, – сказал Грачанин и подобрал пакет и упаковку от мороженого. – В восемь приедут уборщики, я им ключ оставлю, деда Куприяна попрошу, чтобы он процесс проконтролировал. А мы с вами двинем за мебелью. С норой начнем не раньше, чем через пару недель. Вас устроит?

– Да-да, – закивала Олеся. – В любое время.

Как ни странно, вечером она легла и крепко заснула, хотя ожидала, что будет ворочаться с боку набок. Снилось ей что-то удивительное и загадочное – просторная нора с отделанными кафелем стенами, шкафы в отнорках и акварели в рамочках над тюфяками.

Майор Грачанин сдержал слово и заехал за ней в восемь пятнадцать утра, вызвав очередную волну пересудов среди соседей – и это домовая общественность еще ничего не знала о бетонных блоках и бульдозере! Обрадованная Олеся цыкнула на попискивающую шакалицу и начала выуживать из Велько дополнительную информацию, маскируя ее целевым подбором интерьера. Вскоре она без особого труда выяснила, что Нежданчик – это было имя, а не жаргонное выражение – лисенок-альфа лет пяти. Точный возраст ребенка Велько назвать затруднялся, а на вопрос «лисенок, вис или кварт?» пожал плечами и заявил: «Какая разница?» Олеся удвоила усилия, и после покупки дивана, комода, стеллажа и шкафа-пенала для одежды, вытянула из майора историю появления лисенка в его жизни. Вытянула и удивилась до легкого ступора – чуть не забыла, куда им надо ехать за ковриками.

Никто из её знакомых не стал бы вникать в обстоятельства, разыскивать мать, и, уж тем более, не поехал бы в семейный детский дом смотреть на чужого ребенка. Велько прекрасно знал, что Нежданчик – не его сын. И, вместо того, чтобы сдать тест и избавиться от алиментов, оформил разрешение на побывку. Покупал лисенку, как он выразился «всякую чепуху» и собирался устроить ему праздник шашлыка. Потому что Нежданчик грустный, и у него нет тихого угла и собственных игрушек.

Олеся представила себе реакцию Пахома на несправедливо начисленные алименты – «скандал, тест, суд, требование возмещения морального ущерба» – и её уважение и восхищение поступками майора возросло втрое, если не всемеро.

– Вы делаете доброе дело, – сказала она Велько, с трудом подбирая слова – боялась что-нибудь ляпнуть и обидеть. – Я понимаю, что после кучи братьев один лисенок вам не обуза. Но, пожалуйста, если понадобится какая-то помощь, обращайтесь ко мне без раздумий.