Любовь в наследство - Деннис Хелен

Эмили сказала правду, она действительно устала, но, когда она наскоро приняла душ и легла в кровать, сон не шел. Стоило ей закрыть глаза, как она видела лицо Люка, чувствовала прикосновения его рук и губ. Она не могла не задумываться, чем бы закончилась сцена в машине, если бы не появилась мать Люка. Приезд Джулии осложнял ситуацию. Если раньше Эмили приходилось бороться только со своим влечением к Люку, то теперь ей нужно будет следить и за тем, чтобы ее чувства не были заметны со стороны, а это непросто, Джулия очень проницательна.

К сожалению, Люк своим странным поведением не упрощал, а еще сильнее усложнял ее задачу. Эмили было бы легче бороться со своим влечением, если бы она точно знала, что не привлекает Люка, что он видит в ней лишь дочь умершего друга, о которой должен заботиться согласно условиям завещания. Но Люк вел себя противоречиво, он то приближал ее к себе, то отталкивал.

Эмили могла только предполагать, что причина его нелогичного поведения – в ней самой. Когда она начинает вести себя с Люком более раскованно, он инстинктивно реагирует на нее так, как отреагировал бы в подобной ситуации на любую мало-мальски привлекательную женщину. Когда же она держится с ним нейтрально, он ведет себя так, как и предписывает его роль – младшего товарища ее отца и временного опекуна.

Нечего и говорить, что такое объяснение Эмили совершенно не радовало. Получалось, что, не прояви она инициативу, Люк бы и не заметил, что рядом с ним уже не малолетняя дочка Росса Лэнсона, а взрослая женщина. А Джулия, как поведет себя она, если узнает правду? Эмили не настолько хорошо знала мать Люка, чтобы ответить на этот вопрос. Оставалось надеяться лишь на то, что с приездом Джулии жизнь на вилле изменится, они с Люком будут реже оставаться наедине, а значит, у нее будет меньше риска выдать себя. С этой мыслью Эмили в конце концов заснула.

Пророчество Люка стало сбываться уже на следующий день.

Когда Эмили спустилась в столовую, Роза сказала, что Люк и Джулия уже позавтракали. Эмили была не голодна и ограничилась чашкой кофе со сливками. Из столовой она пошла в библиотеку. Подойдя к книжному шкафу, Эмили посмотрела в окно и увидела, что к вилле подъехал темно-вишневый «бентли». Из машины вышел шофер в униформе, распахнул заднюю дверцу и склонил голову в поклоне. Из «бентли» выпорхнула эффектная брюнетка лет тридцати с небольшим в элегантном черном платье и в туфлях на шпильке.

Женщина выглядела именно так, как в представлении Эмили должна выглядеть красавица итальянка: роскошные волосы, высокая полная грудь, пышные бедра. Незнакомку портило только выражение лица, на котором, казалось, раз и навсегда застыла гримаса презрительного недовольства.

А еще, не без сарказма подумала Эмили, дама, разъезжающая в «бентли» с личным шофером, могла бы позволить себе потратить на платье чуть больше ткани: элегантное по покрою и явно не массового пошива платье сидело на незнакомке так, будто было ей маловато как минимум на размер – лиф обтягивал пышную грудь чересчур туго, а юбка была натянута на бедрах, как кожа на барабане, и едва прикрывала круглые колени. Глубокое декольте выглядело несколько неуместным для утреннего визита, однако, глядя в окно на разодетую гостью, Эмили мысленно пожалела, что с утра надела джинсы и футболку и собрала волосы в «конский» хвост. Эта прическа делала ее похожей на школьницу.

Эмили вопросительно посмотрела на Розу, складывавшую в стопку глянцевые журналы, которые Джулия накануне оставила в беспорядке на диване и журнальном столике.

– Роза, кто эта дама? Вы ее знаете?

Экономка поджала губы. Эмили впервые видела, что Роза открыто выражает свое неодобрение.

– Знаю, еще бы мне ее не знать. Это Орнелла Челлини.

– Она знакомая синьоры Фарсатти? – осмелилась полюбопытствовать Эмили.

Роза не торопилась с ответом.

– Молодой хозяин вам о ней не рассказывал? – после непродолжительной паузы осторожно спросила она.

– Нет.

– Тогда и мне лучше не распространяться.

Это лишь подстегнуло любопытство Эмили.

Она взмолилась:

– Расскажите, Роза, ну пожалуйста! Роза покачала головой.

– Орнелла – знакомая молодого хозяина, они имеете учились в школе. Больше ничего не могу сказать, не мое это дело.

Роза поспешно исчезла, и почти сразу же и библиотеку стремительно вошла Джулия. Эмили уже заметила, что мать Люка все делает быстро и энергично, энергия прямо-таки бьет из нее ключом. Глядя на эту женщину, невозможно было поверить, что ей пятьдесят четыре года и что у нее есть такой взрослый сын, как Люк.

– А, вы здесь, Эмили. Очень кстати, а то я уж собиралась просить Розу найти вас и пригласить сюда, – бодро проговорила Джулия. – Вчера вечером, после нашего разговора, я позвонила нашей соседке Орнелле Челлини. Она согласилась принять участие в подготовке бала, я попросила ее сегодня же утром связаться с оргкомитетом и выяснить, какую часть работы они могут поручить нам, а что уже делается без нас. – Джулия посмотрела на изящные золотые часики на своем тонком запястье. – Орнелла должна с минуты на минуту быть здесь.

– Она уже приехала, – сказала Эмили, – я видела ее в окно.

– Очень хорошо. Роза предупреждена, что гостью следует проводить в библиотеку. – Через приоткрытую дверь из коридора послышались неторопливые шаги. – Кажется, вот и она.

Дверь открылась, и в комнату вошла та самая женщина, которую Эмили видела в окно. Но еще раньше, чем нога Орнеллы ступила на наборный паркет библиотеки, в комнату вплыл сладковатый аромат каких-то экзотических цветов. Орнелла очень щедро пользуется духами, поняла Эмили. Запах показался ей знакомым и почему-то вызвал неприятные ассоциации. Эмили застыла, все ее тело сковало необъяснимое напряжение, а мозг тем временем лихорадочно работал – она пыталась вспомнить, откуда ей знаком этот запах и почему он вызвал у нее инстинктивное отторжение. И Эмили вспомнила: именно так пахло от рубашки Люка, когда он целовал ее в патио. Значит, он вернулся на виллу после встречи с этой красоткой! Эмили еще не знала Орнеллу, они не обменялись и парой слов, их даже не представили друг другу, но она уже чувствовала острую неприязнь к «знакомой молодого хозяина».

Джулия представила женщин друг другу и пояснила, что знает Орнеллу с детства, потому что они соседи и потому что Люк и Орнелла вместе учились в школе. Затем она предложила всем сесть. Эмили интуитивно выбрала кресло, стоявшее спинкой к окну, – таким образом, ее лицо окажется в тени и собеседницам будет труднее следить за его выражением.

Джулия сразу перешла к делу и потребовала от Орнеллы отчета о разговоре с представителем оргкомитета. Та стала рассказывать. Эмили не понимала ни слова, и причина была не в языковом барьере – Орнелла говорила по-английски с легким акцентом – аромат ее духов всколыхнул в душе Эмили воспоминания о сцене, разыгравшейся в патио. Джулия и Орнелла оживленно обсуждали подготовку к предстоящему мероприятию, а Эмили задавалась вопросом, что значит Орнелла для Люка, какие у них отношения.

Они просто знакомы или их связывает нечто большее? Аромат духов, которыми пользуется Орнелла, такой прилипчивый, что Люк мог пропитаться им, просто стоя с ней рядом, вовсе не обязательно, чтобы он обнимал или целовал Орнеллу… Эмили понимала, что цепляется за соломинку, пытается принять желаемое за действительное, но она готова была обманывать себя, лишь бы не признавать, что у Люка роман с этой красавицей.

– Так вы согласны взять это на себя, Эмили?

Вопрос Джулии вывел Эмили из задумчивости. Она растерянно заморгала, с ужасом осознавая, что совершенно не представляет, о чем ее спрашивают.

– Простите, я задумалась. Вы что-то спросили?

Джулия снисходительно улыбнулась и пока чала головой, а Орнелла воззрилась на Эмили с плохо скрытой неприязнью.

– Я спросила, согласны ли вы заняться оформлением пригласительных билетов, – терпеливо повторила Джулия. – Люк говорил, что вы хорошо владеете компьютером, вот я и подумала, что вы можете напечатать пригласительные билеты. Ну как, беретесь?