Серый. Мир - Николай Марчук

Приходящие с рудника караваны, забирали всех несчастных, кого только могли, и из этого можно было сделать вывод, что на рудниках люди долго не живут.

У меня был расчет на то, что я устроюсь охранником в караван, который курсирует между Краснознаменском и рудником. Но общавшийся с Петром, я понял, что это мне вряд ли бы это удалось. Интересно, а как Щука мог мне помочь в этом вопросе? То, что он не врал, когда обещал мне должность охранника в рудничном караване, это я видел. Уж, ложь, я определял сразу. А после разговора с Петром я понял, что вряд ли Щука мог мне в этом посодействовать. А это, что означает? А, это означает, что Щука и вправду связан с караванщиками с рудников, но вот пускать меня к ним он никак не хотел. Поэтому, наверное и послал на убой, к черному магу в гости. Если, все дело лично во мне, то это одно, а если дело в моей клановой принадлежности, то это совсем другое дело. А может Миша Щуков, понял, для чего, я хочу попасть с Драконьи горы? И поэтому он решил меня убрать, чтобы не дать мне закончить начатое дело. Но, это глупо, вместо меня придут десятки других. Если у Щуки не было времени прикинуть последствия такого шага, то он мог и поспешить, тем самым совершив ошибку. Неужели Щука, как-то связан с тем делом, которое я сейчас расследую? Вот это будет номер, если я общался с виновником взрыва на стадионе и этого не знал! Надо срочно послать сообщение, своим, о немедленной проверке Миши Щукова. А мне скорее надо в драконьи горы, нутром чувствую, что хозяева рудника тоже завязаны в этом деле по самую макушку.

На счет, того как вызволить Василия, мы с Петром, придумали следующую комбинацию: меня, проведут к пленнику в камеру, там я его обстригу на лысо и сбрею бороду, а потом он просто переоденется и выйдет вместо меня, а я займу его место. Расчет ставиться на два фактора, во-первых, охрана тюрьмы Краснознаменска состояла полностью из казаков, и проблем с тем, чтобы туда попасть у меня не будет. Ну и, во-вторых, человека, которого все знают и видят с обильной растительностью на лице, редко, кто узнает после того, как он эту растительность сбривают. Казаки и сами были готовы на то, чтобы заменить Василия, на кого-то другого. Но если просто подбросить в камеру труп и выдать его за Василия, то «торгаши» обязательно, что-то заподозрят и начнут разбирательство, а добровольно поехать на рудники, дураков не нашлось. А тут такая удача, дурак нашелся. Дурак, который добровольно обрекает себя на смерть.

За то время, что мы общались с Петром, я успел плотно перекусить, но чувство голода меня не покидало. Ох чувствую, что Клавдия, на пару с бабкой Нюрой, что-то там напортачили, в моей энергетике.

— Клавдия, забыл как вас по-батюшке, а не подскажите, что у меня за недуг был? И как вы его излечили? — обратился я к вошедшей в комнату целительнице.

— Порча, очень сильная, смертельная штука, — с милой улыбкой произнесла Клавдия, глаза при этом у неё не смеялись и оставались серьезными. — Тебе повезло, что у тебя в энергетической оболочке была здоровенная дыра, причем очень старая, я так понимаю, что получил ты её в момент перехода в этот мир. Правильно?

— Ну, вообще то, да, — удивленно протянул я. — А как свищ в оболочке помог мне с порчей?

— В первое время через свищ, как ты выразился, ушло львиная доля темной волшбы, — ответила Клавдия. — Но и того, что осталось тебе бы хватило, чтобы сгнить заживо.

— Так, это получается, что укус темных тварей, настолько опасен, что передает порчу? — усомнился я.

— А причем здесь твари? Укусы темных тварей прекрасно нейтрализуются спиртом и серебром, они, конечно, опасны, но примерно так же, как и укусы обычных животных, — объяснила целительница. — Порча у тебя появилась совсем недавно. Ты в течение дня, ничего странного не ел?

— Ах, вот в чём дело! — воскликнул я. — Ну, что ж спасибо, теперь я знаю, кто, мне теперь должен.

Луза, сука! Пластический хирург, хренов! Увижу, убью! Значит, по замыслу Миши Щуки, я не должен был выйти живым из дома некроманта, а, может, и не было никакого некроманта? Уж очень все это похоже на подставу! Ладно, потом с этим буду разбираться, надо только поставить себе зарубку на память, что есть у меня не отплаченные долги!

— Петр, в Краснознаменск будем телепортом перемещаться? Или как? — спросил я у великана.

— Да, так быстрее! Времени мало, надо еще успеть тебе пару картинок набить, ну и немного лицо разукрасить, — как то, очень осторожно произнес Петр.

— Чего? Каких картинок? Чем лицо разукрасить? — почуяв, что-то неладное, произнес я.

— Ну, ты сам посуди, ты ж теперь казак. А, что это за казак без родовых наколок? Сделают тебе на правом плече «шашку с булавой», и на груди «солнце» — именно такие татуировки у Василия набиты.

— Ну, если так, то ладно. А, что значит — лицо разукрасить, а?

— Ну, как бы тебе сказать, Василя помяли немного. Согласись, будет подозрительно, если утром из камеры выйдет человек без единого синяка и кровоподтека.

— Ну, вы блин даете! — только и смог произнести я. — Прям как в «Двенадцати стульях», и тут Бендер почувствовал, что сейчас будут бить, возможно, даже ногами.

— Бить буду сильно, но аккуратно, — голосом Папанова, произнес Петр.

К вечеру мне успели сделать две татуировки: одну «солнце» на левой стороне груди — у казаков символ мирной жизни, и вторую, на правом плече — «саблю с булавой», это должно было означать, что казак готов взять оружие по первому приказу атамана. Свежие татуировки Клавдия намазала, каким-то пахучим отваром, и они на глазах состарились и выцвели, всем кто на них посмотрит, сразу становилось понятно, что набили их очень давно.

С синяками и кровоподтеками решили просто: Петр позвал своих сыновей, и, указав на меня пальцем, сказал им, чтобы они меня немного помяли. Мне, просто так стоять и смотреть, было неинтересно, поэтому я первый и начал, тем более, что физически я чувствовал себя вполне сносно. Возились они со мной недолго, минут пять. В итоге у меня появился синяк во всю правую половину лица, и еще куча мелких ссадин и кровоподтеков, а у одного из сыновей Петра, оказалось сломана рука, второй отделался небольшим растяжением голеностопного сустава. Клавдия, тут же намазала меня своим дурно пахнущим отваром, и синяки утратили былую свежесть. Потом, Петр еще долго кричал на сыновей, которые по его словам, позорят не только себя, но и его, а еще, до кучи, и всех казаков. Вина бедных отпрысков состояла в том, что они вдвоем не могли справиться со мной и дали себя покалечить. Я на все это смотрел спокойно и умиротворенно, понимал, что сейчас проживаю последние спокойные часы, когда не надо себя держать в напряжении и можно не опасаться за свою жизнь.

Во двор зашел Митяй, а следом за ним невысокий плотный мужичок с пышными усами. Митяй, свернул за сарай и исчез из вида, а второй подошел к нам. На вид, пришедшему, было лет сорок, сорок пять. С виду, новоприбывший, больше походил на сантехника. Знаете, такой, невысокий, чуть лысоватый, в сером замызганном пиджаке, ну в каждом ЖЭКе такой обязательно найдется. Вернее, он обязательно там работает и когда не нужно, постоянно попадается на глаза, а когда он тебе срочно нужен, никогда не найдешь. Не человек, а часть обстановки, мимо него можешь пройти несколько раз и не заметишь. И глаза у него были хитрющие, сразу видно, либо хитрец и ворюга, либо особист.

— А вот и Александр Петрович пожаловал, — приветливо взмахнул рукой Петр. — Ну-с, господин подхорунжий принимайте клиента, расскажите товарищу, все, что известно о Драконьих горах. А я, пожалуй, пойду, проведу своих несмышленышей домой, надо их немного подлечить.

— Здравствуйте, меня зовут Александр Петрович, я отвечаю за разведку и контрразведку, в этой станице, — представился усатый.

Я так и знал, что особист, уж лучше бы он оказался местным сантехником.

— Сергей, можно Серый, — протянул руку для рукопожатия я. — Ну, рассказывайте, во, что я вляпался, и что меня ожидает?

— Очень точное определение — вляпались, и замете по личной инициативе, — как-то очень тихо, я бы даже сказал нежно произнес контрразведчик. — В связи, с чем возникает вопрос — Зачем вам это надо? Сразу уточню, чтобы не было недоразумения, в официальную версию о том, что вы это сделали в знак благодарности перед Клавдией за то, что она вас исцелила, я не верю.

— Тогда у меня к вам встречный вопрос, а что будет, если я вам скажу не правду? Или нет, не так, для чего вам надо знать правду? Если узнаете, истинные причины не будете меня менять на Василия?

— Эх, молодость. Все у вас должно быть прямолинейно. Поймите: неизвестность пугает. А лично я, если чего-то не понимаю, то меня это еще и раздражает. Представьте себе, такой вариант развития событий, мы удачно произвели обмен, вы уехали на каторгу, но во время транспортировки, кто-то обстрелял конвой, и при этом погибла пара заключенных, и вы в том числе. Как вам такой вариант? А все из-за чего? Только из-за того, что вы в свое время не захотели открыть истинных причин своего поведения.