По ту сторону занавеса - Эрл Биггерс

– Ну что вы так на меня смотрите? – жалобно бросила девушка Барри Кирку. – Глупые и жестокие слова, но я сделала последнюю попытку удержать сержанта Чана. Не получилось. Пошли?

– Нет, давайте еще немного постоим на пристани, – попросил молодой человек. – Пароход отчалит через минуту, а мне всегда нравилось наблюдать за этим. Сам не понимаю, что со мной делается, сердце как-то сжимается и все трепещет внутри. С чего бы это? О, взгляните вон туда, на верхнюю палубу. Видите красивую девушку в изящном сером костюме с орхидеей у плеча? Уверен, это новобрачная, ведь рядом с ней счастливый избранник, ну как же не видите, вон тот идиот с глупой миной? Наверняка новобрачный. Ах, счастливцы…

Мисс Морроу без особого интереса послушно взглянула, куда ей указывали, а молодой человек со вздохом продолжал:

– Гавайи – самое подходящее место для проведения медового месяца. Я часто думал… Но кажется, вам совсем не интересно меня слушать?

– Не очень, – призналась мисс Морроу.

– Понятно, – понурился молодой человек. – Значит, новобрачные вас не трогают, вот развод – это было бы в вашем вкусе. Ведь именно этим по большей части занимаетесь вы с вашим патроном, мистером Блэкстоуном, не так ли? Ну и ладно, а я все равно не позволю вам развеять мой юношеский романтизм.

И, вытащив из кармашка носовой платок, Барри Кирк принялся с чувством размахивать им, не спуская горящего взгляда с изящной фигурки в сером костюме на верхней палубе.

– Счастливого пути, дорогая! – кричал он громким голосом. – И пусть вам повезет, а ваш жизненный путь будет усыпан розами!

– А Чарли Чана нигде не видно, – заметила мисс Морроу.

Чарли Чан сидел на краешке койки в своей каюте, погруженный в невеселые мысли. Куда-то улетучилась радость от предчувствия скорого свидания с семьей. Неужели от резкого замечания помощника прокурора мисс Морроу? Он, знаменитый детектив Чарли Чан, бежит от сложного дела, он испугался предстоящих трудностей в расследовании запутанного преступления. Неужели она говорила серьезно или просто постаралась задеть его профессиональную честь, чтобы заставить остаться?

Мрачные мысли нарушил голос, отчетливо донесшийся из-за перегородки, разделявшей каюты. Знакомый голос – сержант Чан слышал его совсем недавно.

– Вот и все, – говорил знакомый мужской голос. – Делать тебе ничего не придется, твоя задача – просто затаиться и переждать. А сделать это лучше всего подальше от Сан-Франциско, поэтому и отправляешься в Гонолулу. Я приеду туда за тобой. А пока возьми паспорт и деньги. Все понятно?

– Да, я понял все и сделаю так, как велит господин, – ответил высокий, с певучей интонацией голос молодого человека.

– Если же случайно тебя кто-то станет расспрашивать, ты ничего не знаешь, ничего не видел. Понятно?

– Да, я должен молчать. Я понял.

– Прекрасно, я знал, что могу положиться на тебя, Ли Гунг. Ты всегда был надежным слугой. Не стану слишком расхваливать, не то зазнаешься, ведь ты ловкий пройдоха, но в походе мне без тебя не обойтись, и ты это прекрасно знаешь. А теперь до свиданья и счастливого пути!

Чарли Чан вскочил с койки и прильнул к узкой щели в неплотно прикрытой двери. В полутемном узком коридорчике, куда выходили каюты самой нижней палубы парохода, он разглядел выскользнувшую из соседней каюты знакомую стройную фигуру быстро удалявшегося высокого мужчины.

Детектив стоял в нерешительности. Из всех гостей на званом обеде мистера Кирка именно этот человек больше всех других заинтересовал сержанта Чана. Высокий, молчаливый, мрачный мужчина, неутомимый путешественник и исследователь неизвестных земель, тот, что разбивал палатки в самых труднодоступных местах земного шара, тот, который не задумываясь оставлял за собой трупы людей и животных, не вынесших тягот путешествия, не сворачивал с пути к поставленной цели. Да, это был полковник Джон Битэм, и он только что вышел из соседней каюты, отправив подальше от полиции Сан-Франциско своего многолетнего слугу Ли Гунга!

В сотый раз, наверное, за сегодняшний день Чарли Чан бросил взгляд на часы. Поспешность была чуждой его восточной натуре, но сейчас стоило поторопиться. Вздохнув так тяжко, как он еще никогда не вздыхал, китайский детектив схватил свой несессер и выскочил на палубу.

Там его встретил знакомый помощник капитана.

– Домой, Чарли? – улыбаясь спросил офицер.

– Так я думал, – ответил детектив, – но, видно, не суждено. Буквально в последний момент жестокая судьба грубо сталкивает меня на землю. А ведь у меня билет именно на этот рейс. И багаж погружен.

Помощник капитана в миг понял суть происходящего.

– Насчет билета не беспокойтесь, мистер Чан, вам его без хлопот переоформят в нашем представительстве Сан-Франциско. А вот что касается багажа…

– А его, если можно, передайте в Гонолулу моему старшему сыну, который придет меня встречать. Весь багаж – всего один сундучок.

– Не беспокойтесь, Чарли, я сам за этим прослежу.

Тут прозвучал третий, прощальный гудок парохода. Чарли Чан как пришпоренный бросился к трапу, а помощник капитана крикнул ему вслед:

– Не засиживайся слишком у этих янки на их двуличном материке.

На бегу Чарли Чан крикнул через плечо:

– Задержусь всего на недельку, не больше. До следующего вашего рейса.

На пристани мисс Морроу вдруг порывисто схватила за руку совсем повесившего нос Барри Кирка:

– Смотрите, смотрите кто спускается по трапу! Молодой человек вскинул голову.

– О, полковник Битэм! Интересно, что он делал на пароходе? Предложу ему подвезти его, расспросим… О черт, его поджидает такси! Ну и пусть едет, не нравится мне этот человек, не люблю таких невозмутимых, холодных.

Барри Кирк проследил за полковником, проводил взглядом увозившее его такси и опять обернулся к пароходу. Два дюжих матроса взялись за трап, чтобы оттащить его в сторону, и тут вверху появилась маленькая полная фигурка с чемоданчиком в руке. Мисс Морроу издала восторженный вопль.

– Чан! Чарли Чан! – вторил ей Барри Кирк. – Сходит на берег!

Чарли Чан буквально в последний момент успел пробежать по сходням, трап уже отделился от набережной, пришлось спрыгнуть. И вот китайский детектив уже стоит перед молодой парой с очень смущенным видом.

– Жалкое зрелище представляет человек, распростившийся с друзьями и тут же к ним вернувшийся! – произнес, потупясь, китаец.

Мисс Морроу радостно жала ему свободную руку, восклицая:

– Ах нет, не жалкое, чудесное зрелище! Какой вы замечательный, мистер Чан! Какой вы хороший! Ведь вы решили нам помочь?

Чарли Чан кивнул:

– Я стану помогать вам, милая мисс Морроу, в меру моих ограниченных возможностей до самого конца, каким бы он ни был.

Тут на верхней палубе «Мауи» оркестр грянул «ALOHA»! Эту самую трогательную прощальную мелодию. Ее незабываемые звуки покрыли поднявшийся прощальный гул, последние слова напутствий и пожеланий, рыдания и смеха. В воздухе замелькали длинные полосы разноцветного серпантина и платки в руках отъезжающих и провожающих. Чарли Чан со слезами на глазах наблюдал за этой прощальной суетой. Полоса воды между пароходом и причалом все расширялась, провожающие перемещались по набережной вслед за пароходом, продолжая отчаянно размахивать платочками и шляпами. И опять бедный китайский детектив испустил душераздирающий вздох.

– Бедный маленький Барри, – произнес он. – Как бы мальчик обрадовался отцу! Наверняка капитан Флэннери не станет так радоваться при моем появлении. Ну да ничего не поделаешь, едем. Не стоит терять время.

ГЛАВА VI

И снова в гостях детектив

Барри Кирк забросил чемоданчик Чана в багажник своей машины, и опять все трое забрались на одно сиденье. Круто развернувшись, машина вырвалась с пристани на залитую солнцем аллею, ведущую к аэропорту.

– Вам наверняка интересно узнать, почему я вернулся? – спросил Чарли Чан молодых людей.

Девушка пожала плечами.

– Главное – вы вернулись, а остальное уже неважно.

– И тем не менее я вынужден со стыдом признаться в своем грехе, – упорствовал китаец. – В последнее время мне так много пришлось общаться с американцами, что и я заразился от них главной болезнью – любопытством. Именно на корабле произошло нечто, во всей полноте раскрывшее мне самому эту мою слабость.

– Что же произошло на корабле? – с любопытством воскликнула Джун Морроу.

– Весьма примечательная вещь. Наверняка вы помните, что во время нашего прощания – во всяком случае, я был уверен, что прощания, – я упомянул о китайце по имени Ли Гунг. И посоветовал непременно обратить на него внимание. И вот выяснилось, что это стало невозможным.

– Невозможным? Почему же?

– Потому что упомянутый Ли Гунг отправлялся из Сан-Франциско именно на моем пароходе. На «Мауи».

Широко раскрыв глаза, мисс Морроу повторила:

– Ли Гунг на «Мауи». Что бы это означало?