Лифт на эшафот - Ноэль Калеф

Ему показалось, что кто-то заглядывает в окно. Он вскочил и открыл дверь. В темноте послышался шум быстрых шагов, и за деревьями исчезла чья-то тень.

- Вам не стыдно? - крикнул Педро. - Хулиган!

Фред, покраснев, сплюнул.

- Сам хулиган, грязный метис! - пробормотал он тихо.

Увидев издали, как мужчина закрыл дверь трейлера, Фред зашагал к гостинице, по дороге пиная ногами кочки.

- Что ты делаешь? - спросил Педро.

Жермена открыла маленький стенной шкафчик, достала свернутые одеяла и сунула их под мышку.

- Послушай, милый, только не надо сердиться. Видишь, я совершенно спокойна и верю всему, что ты мне сказал. Но здесь мне будет не по себе...

- Я не понимаю тебя.

- Я хочу спать на воздухе, в лесу.

- Но почему?

Она сделала нетерпеливое движение:

- Я боюсь, что, несмотря ни на что, ты поедешь дальше, пока я буду спать.

Он не хотел ей возражать:

- Хорошо. Но знаешь, как мы сделаем? Дай мне одеяла, в лесу буду спать я.

Жермена рассмеялась:

- Нет, Педро, тогда ты действительно подумаешь, что я ненормальная.

- Отчего же?

- Нет ничего легче, чем запереть меня, пока я сплю, и сесть за руль.

Она поцеловала его в кончик носа, пожелала спокойной ночи и, подойдя к двери, спрыгнула на землю.

- Приятных тебе сновидений, Педро...

Он проводил ее взглядом. "В темноте среди деревьев она испугается и вернется", - подумал он. Но Жермена скрылась за деревьями, лишь свет ее электрического фонарика еще плясал некоторое время из стороны в сторону видимо, она выбирала место поудобней, - но потом и он погас. Если только не скрылся из виду за кустом... Педро вздохнул и растянулся на постели. Нащупав рукой сумочку, забытую женой, он почувствовал себя спокойней.

Фред, запыхавшись, подошел к гостинице. Из сада он видел, как хозяева готовят ужин на кухне. Он толкнул входную дверь и быстро шмыгнул к неосвещенной лестнице.

Матильда с грохотом поставила кастрюлю на огонь.

- Как хочешь, Шарль, но все же неприятно, что он так старается, чтобы его не увидели, этот твой "месье" Куртуа!

Ее муж хихикнул:

- Заметь, что в настоящий момент между ними кошка пробежала.

- Откуда ты знаешь?

- Ну как же, иначе он бы не отправился на прогулку без нее. Впрочем, она-то не прячется, можешь мне поверить, она славненькая.

- Ты думаешь, он так маскируется, потому что боится своей законной...

- Почему бы и нет?

Поднявшись наверх, Фред приоткрыл дверь. При свете керосиновой лампы он увидел Терезу, лежащую на кровати. Она не шевельнулась. Фред тихонько прошел через комнату и остановился у окна, глядя в сторону дороги, где стоял трейлер.

Педро погасил в пепельнице сигарету и взглянул на часы. Половина одиннадцатого. Он посмотрел в окно, не возвращается ли Жермена, но ничего не смог разглядеть. Тогда он выключил свет.

Тишина, глушь. Лишь временами под порывами ветра раскачивались ветки.

В мрачной задумчивости он вернулся к постели. Что за идея пришла ей в голову - раздобыть револьвер? Кстати, надо от него избавиться. Педро раскрыл сумочку жены, стал искать на ощупь, откладывая пудреницу, помаду, вещицы, которые обычно женщина носит с собой. Неожиданно у него вырвалось проклятие. Он вытряхнул содержимое сумочки на одеяло и разбросал нервным жестом. Затем зажег свет, чтобы окончательно удостовериться: револьвера не было.

Вероятно, она вынула его, пока Педро занимался бродягой, заглянувшим вечером к ним в окно.

Глава XIII

Дениза, примерная секретарша ЭКСИМ, в частной жизни была вполне современной девушкой. Ее характер был достаточно противоречив, позволял ей верить в благотворность мгновенных решений и в то же время в действенность старых добрых рецептов. Один из них - "примирение на подушке". Резким движением она скинула туфли и надела домашние тапочки.

- Ты не раздеваешься? - спросила она Поля.

Поль с мрачным видом курил одну сигарету за другой, явно давая понять, что сердится.

- Нет! - обернувшись, прорычал он. - Еще вопросы есть?

- Прошу тебя, милый, если хочешь что-то сказать, поторопись. Уже поздно, а мне рано вставать на работу.

Когда она вот таким образом низводила его праведный гнев до детских капризов, он одновременно и любил и ненавидел ее.

- Мне тоже, представь себе, - парировал он, не найдя ничего лучшего.

С видом покорившейся пленницы, уверенной в том, что ее красота поможет ей одержать победу, Дениза приблизилась к Полю. Она обняла его за шею и спросила тоном великомученицы:

- Разве это хорошо - дуться на меня уже второй день?

Поль что-то пробормотал в ответ: теперь ему уже совсем не хотелось ссориться.

- Мы проводим вместе всего полтора дня в неделю, любимый, - продолжала Дениза жалобно и смиренно. - Давай не будем их портить!

Поль тут же постарался доказать, что полностью с ней согласен. Только этого она и ждала.

- Нет, пусти, ты заставляешь меня страдать, - смертельно обиженная, прошептала Дениза и отстранилась.

Этот давно испытанный прием вывел Поля из себя:

- Ах так! Браво! Теперь, как всегда, должна последовать расплата!

Дениза скользнула в постель, целомудренно прикрывшись простыней.

- Расплата? Какая расплата, мой бедный Поль?

- Говори, говори! Мадам устраивает маленький стриптиз и, как только чувствует, что я завелся, начинает допрос!

Дениза будто с луны свалилась:

- Так дело в этом? Брось! Ты дулся еще до этого, дорогой.

- Нет! - завопил Поль. - Дело не в этом! Ты переиначиваешь все, что я говорю.

- Тогда объясни, Поль.

- Вот именно! Ты требуешь объяснений в тот момент, когда...

- Но что тут плохого? - воскликнула Дениза. - Должна же я знать, что с тобой происходит!

Почти сдавшись, он безнадежно махнул рукой:

- Ты права, ладно! Как всегда. У тебя железная логика. И к сожалению, получается, что твоя логика разрушает мою!

Однако перебранка не мешала ему раздеваться. Значит, он остается. Успокоившись и не заботясь больше о простыне, Дениза встала.

- Ну, так выскажешься ты наконец? - спросила она требовательным тоном.

- Нет! Предпочитаю заткнуться...

И не без оснований, поскольку мужчина находится в невыгодном положении в тот момент, когда стягивает с себя брюки.

- Ах! Ты предпочитаешь заткнуться! Мне кажется, это не очень смело с твоей стороны!

Задетый за живое, он повернулся и чуть не упал, запутавшись в штанинах.

- А заигрывать со своим шефом - это смело, не так ли?

Дениза ударила себя в грудь, стараясь делать это не очень сильно:

- Я? Я заигрываю с шефом? Что ты еще выдумал?

К счастью, Полю удалось наконец снять брюки, и он убрал их под матрас, аккуратно сложив.

- Выяснил! - ухмыльнулся он. - Выяснил, а не выдумал.

- Объясни, пожалуйста. Я не умею разгадывать шарады.

- Опасаюсь людей, которые говорят, что не умеют разгадывать шарады, потому что...

- Оставим премудрости до другого раза! - оборвала его Дениза.

Поль обдумывал свои высказывания, тщательно обрабатывал их в уме, готовил их, чтобы выдать потом в обществе, а Дениза умела разрушить все в зародыше. Он готов был ее убить.

- Во всяком случае, Жюльетте ты рассказывала совсем другое! - завопил он вне себя.

Властным жестом Дениза приказала ему не кричать, указав на стены и напомнив о соседях, которым совершенно ни к чему знать, "что ты меня не любишь". Она одерживала верх по всем статьям.

- Ты не станешь отрицать, что совращала этого фата, у которого денег куры не клюют, пока я скучал, ожидая тебя...

- Это Жюльетта, - задумчиво произнесла Дениза.

Подумав секунду, она вынесла приговор подруге одним словом:

- Стерва!

- Стерва или нет, ты признаешься?

- Ничего подобного! Это неправда! Ах, ты б посмотрел на себя. Во времена инквизиции ты бы многого добился!

- А тебе бы подошла Древняя Греция с ее куртизанками!

Раздался звонок в дверь, и они, застыв на месте, переглянулись.

- Побудь здесь, - сказала Дениза, накинув пеньюар. - Пойду посмотрю, кто это может быть в такое время. Притворив дверь спальни и пройдя через свою маленькую квартирку - две комнаты, кухня, - она направилась в тесную прихожую.

Открыв, она сразу же узнала мадам Куртуа. Ее сопровождали двое мужчин. Один подтолкнул другого локтем, и тот как бы нехотя достал из кармана удостоверение, на котором Дениза увидела всего одно слово: ПОЛИЦИЯ.

- В чем дело?

- Простая формальность, - смущенно ответил Живраль.

- Что-нибудь случилось, мадам Куртуа? - Дениза обрела спокойствие.

Женевьева открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова. Она разрыдалась, приложив мокрый платочек к глазам. Жорж с трудом сдерживал себя.

- У нас есть основания думать, - произнес он, - что в настоящий момент вы не одна, мадемуазель.

- Ну и что? - Дениза говорила жестким тоном. - Вас это касается?

- Представьте себе, что нас это в самом деле касается!

Он жестом предложил Живралю пройти в комнату. Дениза преградила им путь: