Око Эль-Аргара - Эрик Гарднер

Маг был заметно встревожен произошедшим.

— Еще нет, — отозвался Идо. — Кони должны пойти с ним. Если они не последуют за победителем, они останутся в селе.

И он протянул юноше веревку. Сторм чуть нахмурился, взял аркан и шагнул на выгон. Лошади чуть подались прочь. Он медленно подошел к белой кобыле. Осторожно протянул руку, коснулся носа, нежно почесал его. И лошадь доверительно склонила голову. Сторм потрепал ее по шее, ловко, неуловимо продел голову лошади в петлю и, поглаживая, повел к выходу.

— Клянусь Хедином, стервец знает, что делает! — не сдержался Идо и глянул на мага. — Прости, почтенный Гарлин.

— Я и сам удивлен не меньше тебя...

— И кто научил его так драться?

— Ульпиан.

— Ульпиан. Конечно. Когда-то мы ему не продали коней, вот он и затаил обиду.

— Держи, учитель, — подошедший Сторм с улыбкой вручил Гарлину веревку с кобылой.

Идо протянул ему второй аркан. Сторм вернулся к жеребцу, тот не давался дольше, но все же позволил надеть веревку на шею и последовал за призывным ржанием кобылы.

— Почему не продал Ульпиану? — спросил Гарлин.

— Мы отдаем наших коней, когда видим их будущего хозяина. А он собрался их кому-то перепродать.

— Он мог бы догадаться, что вы ему откажите, — заметил маг.

Идо развел руками.

— Береги их, Сторм, — произнес старейшина. — Имя жеребца — Атлас, а имя кобылы — Айа.

— Не сомневайтесь в этом, почтенный Идо, — Сторм поклонился.

Они простились с Идо, купили в лавке неподалеку упряжь для лошадей и корм в дорогу.

— Я бы тут еще кое-что посмотрел, — заметил Гарлин.

— Можно я пока прокачусь на Атласе?

— А я-то думал, что ты уже перестал спрашивать на что-либо моего позволения.

— Не сердись, учитель.

— На конях тебя тоже Ульпиан учил ездить?

— Я осторожно.

Маг только развел руками, а Сторм уже сидел в седле. Он чуть тронул поводья, и жеребец, изогнув шею, загарцевал, а потом неспешно двинулся вперед.

— А у Ульпиана нашлась книжица по верховой езде. — Сторм обернулся к Гарлину, улыбнулся, ударил в бока пятками, и Атлас полетел по дороге стальной стрелой.

— Ох уж мне этот Ульпиан. — Гарлин посмотрел Сторму вслед и направился к навесу, под которым продавали мед и травы.

Сторм мчался по пустынной дороге среди оливковых, миндальных и дубовых рощ. Несколько раз дорогу пересекали звонкие ручьи, орошавшие сады. Горделивый Атлас имел мягкий и ровный ход, даже на самом отчаянном галопе. Сторм замедлил его и стал было поворачивать назад, когда из-за поворота показалось стадо коров. Впереди за кольцо ибер вел могучего быка. А рядом с ибером шел рыжий гоблин. Атлас, занервничав от соседства коров, заплясал, не давая Сторму сладить с собой и развернуть.

— Послушай, разве я прошу невозможного? — Слова гоблина уже отчетливо долетали до Сторма. — Продай быка. Ему цена три золотых, но я дам тебе пять.

— И как я доведу без него стадо?

— Вон тот молодой бычок, вполне сойдет за вожака, — гоблин ткнул черным кнутом куда-то назад.

— Рассказывай сказки, — фыркнул ибер. — Не продам.

Черный кнут приковал взгляд Сторма. И он еще внимательнее вслушался в слова говоривших.

— Десять золотых?

— Нет.

— Пятнадцать? Больше тебе никто не предложит.

— Я не продам его и за пятьдесят, — отрезал ибер.

— А за сто?

Ибер в удивлении воззрился на гоблина. Теперь он был уверен, что имеет дело с сумасшедшим. Сторм, наконец, сладил с Атласом и перегородил дорогу иберу. Бык встал, издав громкое мычание, вслед за ним остановилось все стадо, встревоженно мыча.

— Отдай ему быка, — произнес Сторм.

— Что? — Ибер нахмурился.

— Отдай ему быка в обмен на его кнут, — уточнил Сторм.

Ибер замер с открытым ртом, а его смуглое лицо посерело от страха и неверия. Гоблин, зло посмотрев на Сторма, распустил кнут.

— Думаешь, ты знаешь, с кем имеешь дело, мальчик? — оскалился в усмешке гоблин.

— Зато точно знаю, что сейчас тебе недостает огня. Одолжить? — Он повернул руку ладонью верх, и в ней зажегся огненный шар.

Гоблин попятился.

— Какие юные нынче пошли маги, — процедил он сквозь зубы.

— Жизнь иногда преподносит неприятные сюрпризы... Не вздумай возвращаться сюда ночью — я знаю, как тушить магическое пламя.

— Не вернусь. Поищу места, где высшие не заступаются за бедняков.

И он, перемахнув через канаву, скрылся среди масличных деревьев.

— Это... действительно был Черный пастух? — шепотом спросил селянин.

— Похоже, что он, раз не пожелал отдавать свой кнут.

— Я не думал, что он — гоблин...

— Я тоже. — Сторм сжал ладонь, загасив пламя.

— Спасибо! Не знаю, как благодарить тебя... Лишь представлю, что было бы, если я не продал ему быков... Или бы, наоборот, продал...

— Оба конца были бы незавидны.

— Один от золота, другой от копыт его быков... — Взволнованный ибер согласно закивал головой. — Ты едешь в сторону селения почтенного Идо?

— Да.

— Можешь проводить меня?

Сторм рассмеялся и кивнул.

— Не бойся, он не вернется, хотя твой бык ему очень приглянулся.

Ибер потянул за собой быка, и стадо тронулось следом.

Вскоре они добрались до селения. У дороги Сторма уже поджидал Гарлин.

— Я тут спекся, пока тебя ждал, — проворчал маг и вскочил на Айю.

— Так ты... — У знавшего Гарлина ибера глаза на лоб полезли.

— Мой ученик, — нахмурился маг, поняв, что селянин едва не сказал «дитя Хаоса».

Ибер смутился. Поклонился Сторму.

— Прости. И еще раз — спасибо за помощь.

И ибер поспешно погнал стадо в деревню.

— Что произошло? — спросил Гарлин, поглядев ему вслед.

— Черный пастух пытался купить у него быка.

Гарлин воззрился на Сторма в крайнем изумлении.

— И ты так спокойно говоришь об этом? Ты встретился с черным магом, прислужником Хаоса!

— Не такой уж он и маг. Вся его сила в кнуте, да и то только ночью...

— Расскажи об этой встрече и поподробнее, — Гарлин шумно вздохнул и, мысленно ругая молодую беспечность ученика, выслушал рассказ. — То есть, ты сказал фразу, которая согласно легенде отвадит пастуха? И все? И он так легко отступил?

Сторм только пожал плечами.

— А что сделал бы ты на моем месте, учитель?

Вопрос застал Гарлина врасплох, и маг вдруг понял,

что не знает.

— Возможно, я бы не понял, что это Черный пастух. Здесь о нем уже столетия три не слышали. Все рассказы о нем превратились в настоящие легенды.

— Ты сам меня учил, что в каждой легенде есть доля правды.

— Учил... Надо сообщить Идо. А вот и он сам.

К ним приближался старейшина в окружении жителей.