Ради любви и чести (ЛП) - Хедланд Джоди

восхищением остановились перед старинным крестом из бронзы, украшенным алыми драгоценными камнями, изображавшими кровь Христа.

Мы рассматривали изображение Страшного Суда, выполненным в виде

горельефа из слоновой кости. Какое-то время мы стояли молча, наслаждаясь

замысловатой работой и мыслью мастера, которое она передавала.

«Нужно действовать сейчас» – решил я, бросив быстрый взгляд на

слабый свет, пробивающийся сквозь закрытые ставни, защищающие от

выцветания и порчи шедевры. Скоро взойдет солнце, а вместе с ним

проснется и шумный дом. Если я хотел сделать предложение, то теперь самое

время.

Я потянулся к руке леди Сабины и переплел свои пальцы с ее. Она не

отстранилась и позволила нашим пальцам соединиться, как будто мы были

двумя сторонами резьбы, идеально подогнанными друг к другу. Из-за

трепета от того, что я держу ее за руку, я никак не мог произнести нужные

слова.

– Сабина, – еле слышно, наконец, прошептал я.

Что-то в моем тоне, должно быть, насторожило ее, уловив перемену в

моих мыслях. Она напряглась и начала отдергивать руку. Мне нужно было

действовать быстро, иначе я совсем упущу момент. Я взял ее за другую руку

и повернул ее к себе:

– Сабина, – сказал я снова, мягко. – Вы удивительная девушка.

И я действительно так думал. Я не знал ни одной женщины, которая бы

могла часами слушать мою болтовню.

– Вы тоже не такой уж простак, – выдохнула она.

Ее длинные ресницы касались бледной кожи щек. А когда она подняла

их и встретилась со мной взглядом своих карих с зелеными крапинками глаз, у меня внутри все перевернулось. Мое дыхание участилось, и я странно

задрожал. Мне не нужно было заставлять себя поцеловать ее. Меня охватила

острая потребность в этом. Я не мог думать ни о чем другом. Раз уж она

скоро станет моей невестой, зачем сопротивляться этому желанию? Я

нетерпеливо наклонился, чтобы прикоснуться к ее губам. Ее глаза

расширились, но она не отодвинулась, только перевела взгляд на горничную

в кресле у двери. Девушка бодрствовала почти всю ночь и лишь пару раз

задремала. К счастью, сейчас был один из тех случаев, когда она закрыла

глаза. Взгляд Сабины метнулся к моим губам, и я заподозрил, что ее никогда

раньше не целовали. Я придвинулся ближе, и мое дыхание долетело до нее.

И прежде чем она успела передумать, как прошлой ночью, я прижался к ее

губам. Нежно. Мягко. С любовью. Как если бы это были самые драгоценные

вещи.

Сначала она ответила неуверенно. Но когда я усилил давление, она

поддалась навстречу. Мудрые наставления моего наставника, герцога

Ривенширского, вышли на передний план моего сознания, требуя, чтобы я

сохранил поцелуй целомудренным. Они напомнили мне, что продолжение

может привести к еще большему искушению. Я начал слегка отстраняться, но она обвила руками мою шею и прижалась ко мне. Это движение, хотя и

совершенно невинное, погубило меня. Я прижал ее к себе и снова поцеловал.

Я изумилась, осознав, что этот мужчина, невероятно красивый

мужчина, целует меня. Я упивалась силой его объятий, крепостью его груди

и твердым давлением его губ. Я не знала, как ответить на его поцелуй, и

надеялась, что не ошиблась. Казалось так естественно обнимать его и

позволить обнять себя, хотя тихое предостережение моей совести напомнило

мне, что я должна быть осторожна, чтобы не разбудить наши желания и не

пробудить близость, позволительную только в браке.

От этой мимолетной мысли я прервала наш поцелуй и уткнулась

горячим лицом в его плечо. Брак? Что заставило меня подумать об этом? Я с

ужасом осознала, как быстро перешла от простого поцелуя к мыслям о

замужестве.

Беннет больше не пытался меня поцеловать, но и не отпустил меня. Он

наклонился к моему уху:

– Сабина?

– Хм, – прошептала я, пытаясь унять свое быстро бьющееся сердце.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Его губы коснулись чувствительной кожи рядом с моей скулой.

Прикосновение было таким мягким, как перышко. Мне пришлось вцепиться

руками в его куртку, чтобы не упасть. Сквозь одежду я слышала, как его

сердце колотится почти так же быстро, как и мое. Неужели я вызывала в нем

такие же эмоции, как он во мне? Мысль была нелепой, но, тем не менее, я не

могла удержаться, чтобы не думать об этом.

– Я хотел спросить вас кое о чем, – прошептал он, и его дыхание

защекотало мою кожу.

– О боже! – Раздался испуганный голос от двери.

Я отпрыгнула от Беннета, расцепив руки. Изумленная леди Элейн

стояла в дверях. Моя горничная резко вскинула голову и широко распахнула

глаза.

– Леди Элейн, – сказал Беннет, разглаживая свою одежду, как будто

пытаясь снять следы наших объятий.

Он смутился, что его поймали обнимавшимся со мной?

– Я как раз заканчивал показывать леди Сабине свою коллекцию, –

сказал он напряженным голосом. – Мы почти закончили.

Леди Элейн просто сложила руки перед собой и выжидающе

посмотрела на Беннета. На ней было надето свежее дневное платье, волосы

безукоризненно уложены, и она сияла утренней красотой. Она перевела

взгляд с моих губ на губы Беннета, и мне пришлось сдержаться, чтобы не

прикоснуться ко рту, распухшему от поцелуя.

Леди Элейн удалось выдавить улыбку, но она была натянутой и

неуверенной:

– Я вижу, вы показывали ей кое-что особенное. То, что вы показывали

и мне тоже в этом же месте.

На лице Беннета промелькнуло чувство вины, и он уставился в пол. По

моему позвоночнику прошла молния, заставляя выпрямиться. Неужели

Беннет здесь поцеловал леди Элейн? Возможно, он специально приводил

сюда целоваться всех своих го́стий.

– Пожалуйста, простите, что побеспокоила вас, – сказала леди Элейн. –

Я пойду, чтобы вы могли закончить. – Она бросила на меня взгляд, который

выражал жалость, и выскользнула за дверь.

Моя горничная стояла и невинно моргала, явно не понимая, что

произошло между мной и Беннетом. И, слава Богу.

– Может быть, нам пора, миледи?

– Сейчас, – ответила я, скрестив руки на груди и повернувшись к

Беннету. Я не уйду, пока не получу объяснений.

– Простите меня, Сабина. – Беннет провел пальцами по темным волнам

волос, его темно-синие глаза были полны тревоги.

– Вы целовали леди Элейн здесь, в этой комнате? – Вопрос прозвучал

жестко и холодно.

Он ответил не сразу, молча изучая алтарь, как будто на нем можно

было найти подходящие слова:

– Да. Однажды я поцеловал ее здесь.

Хотя я не была удивлена его признанием, оно будто ударило меня в

грудь и лишило дыхания. Мне так хотелось верить, что Беннет отличался от

других мужчин, что он, игнорируя мою внешность, видел мой внутренний

мир, что он принял меня и даже полюбил. Но, очевидно, хорошенькая или

нет, я была просто еще одной женщиной, которую нужно было соблазнить.

На меня навалилась усталость. Мне захотелось подойти к креслу, в котором

сидела горничная, и рухнуть в него. Разочарование давило на меня. Я так

ждала слов, что его поцелуи с леди Элейн ничего не значат. Что он не

чувствовал с ней того, что чувствовал со мной. Но он выдохнул неровный и

разочарованный вздох, который нисколько не облегчил мое замешательство

и боль. Слезы жгли глаза. Я отдала свой первый поцелуй мужчине, который, раздавал их, как многие благородные люди раздают милостыню. Как я могла

быть такой глупой?

Я проглотила горечь и сморгнула слезы. Я никогда не плакала и не

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

собираюсь. Пришло время вспомнить, зачем я вообще приехала в Мейдстоун.

Я ждала достаточно долго, чтобы осуществить эту идею. Я старалась быть