Корень мандрагоры - Немец Евгений

– Шаманизм – не религия, да? – спросил я то ли его, то ли шамана, который в эту самую минуту где-то на другом краю зем–ли камланием удерживал этот город от полного растворения в Великом Ничто.

– Точно, – подтвердил Мара мои соображения.

– Как это? – удивился Кислый. – А что это?

– Я скажу даже больше, – ответил Мара. – Шаманизм – это даже не ритуал. То есть ритуал там играет далеко не главную роль. Шаманизм – это практика, технология, которая позволяет ша–ману войти в состояние расширенного сознания, приоткрыть дверь, в замочную скважину которой смотрит обычный люд. Все основные признаки шаманизма одинаковы среди шаманов со–вершенно разных народов. Как такое может быть? Ведь индей–цы витото живут на Амазонке, селькупы в Сибири, а семанги в Малайзии! Этого не объяснить, если не принять, что шаманизм был с человеком изначально и вместе с ним распространялся по территории планеты. И вот проходят сотни тысячелетий, а шама–низм остается таким, каким его знали кочевники палеолита. Не странно ли?.. Нет, потому что там нечего менять. Это не идея и не религиозное прозрение, отношение к которому человек может со временем пересмотреть. Но если это практика, которая рабо–тает, то зачем, спрашивается, вносить в нее изменения, а? Я вернулся к столу, снова наполнил бокалы, спросил:

– Мара, ты хочешь сказать, что это именно та практика, ко–торая сделала из дочеловека человека? Практика, которая за–ставила его вынести информацию вне себя?

– Даже если это отголоски той практики, нам следует отно–ситься к ним с большим вниманием. Шаманство не представ–ляется без психотропных снадобий. У каждого представителя этого культа свой psychetropos, потому что растительные пси–ходелики неоднородны в плане расселения по планете, но их наличие в ритуалах обязательно. Здесь отправная точка – пси–хотропные вещества как катализатор эволюции сознания че–ловека.

Мне показалось, что в истории с шаманизмом кое-что не сра–стается, я решил высказать свои сомнения:

– Мара, насколько мне известно, помимо всякого рода об–щения с духами на предмет получения консультации о климати–ческих изменениях или коварных замыслах соседних племен шаманы еще и лечат соплеменников. Лечат именно камлани–ем, потому что практика использования лечебных трав – это уже другая тема. Каким образом соединение с эоном вселенских знаний может побороть в человеческом теле болезнь?

– Да! – присовокупил Кислый свой интерес к моему вопросу и сопроводил свое восклицание выразительным взглядом: что же, мол, вы нам на это ответите, уважаемый профессор?

– Ну, положим, факт изучения и использования лекарствен–ных растений древним человеком от шаманства отделять не стоит, хотя я и понимаю, о чем ты спрашиваешь, – начал Мара задумчиво. – Это возвращает нас к теме информации. И кста–ти, самое время к ней вернуться… Так вот. До этого мы рассмат–ривали информационное поле как водоем, в котором плавают сознания людей. На самом деле все несколько сложнее, пото–му что каждый человек – самостоятельная информационная структура. Он производит информацию, анализирует ее, транс–лирует, концентрирует и так далее. То есть человек – это биоло–гический генератор, конденсатор и транслятор информации одновременно. Он сам – информационная структура, постоян–но взаимодействующая со всеми прочими информационными структурами и полями. Самое интересное, что даже акт появле–ния человеческого индивида – суть исполнение программы. Фи–зиологически человек невероятно сложная система. Тем не менее зародыш homo sapiens, в котором легче узнать земно–водное, чем высокоорганизованного примата, уверенно раз–вивается в человека.

– Потому что процесс развития определяет ДНК, – заметил я.

– Точно! – подтвердил Мара так, словно именно этих слов от меня и ждал.

Я перевел взгляд на Кислого, добавил:

– Хотя Кислому это не помогло, он-то развился если и не в земноводное, то уж точно в четвероногое млекопитающее.

Кислый сопением выразил несогласие с моим выводом. Мара улыбнулся, продолжил:

– Но что такое ДНК, если не программа? ДНК – это чистая информация, слово, состоящее из семи сотен миллионов сим–волов. Представил? Развитием и поддержанием жизнедеятель–ности любого органа человека управляет код, записанный на сложнейшем носителе информации молекулярного уровня. В некотором смысле любое живое существо на планете – это просто кусок вселенской глины, из которого природа лепит сложнейшие структуры, сверяясь, как инженер с чертежами, со схемами и расчетами, хранящимися в ДНК. Не об этом ли гово–рится в Ветхом Завете: в начале было слово… и слово стало плотью. Понимаешь, о чем речь?

Я понимал. Рябь на поверхности вина в бокале или бесшум–ное движение астероида где-то в глубинах космоса; струи дож–дя, стекающие по моему окну, или ураган в атмосфере Юпите–ра – шторм, которому уже восемьсот лет; желание Кислого влить в себя как можно больше алкоголя и жажда Мары уйти в запредельное… Вино оставалось вином, космос – космосом, а человек – человеком. А значит, схемы, чертежи и расчеты, ко–торые определяют конечную материальную сущность, где-то существуют, где-то должны существовать. Чертежи, сверяясь с которыми Природа – этот Главный Инженер Вселенной – кон–струирует все сущее именно таким, какое оно есть, и никаким иным. В противном случае материя была бы однородным обла–ком водорода. Да, Слово существует, и почему бы ему не быть записанным в ДНК?.. И может быть, слово это, хоть и содержит семь миллионов символов… означает одно – спасись?..

Мара перебил мои мысли:

– Если какой-то из органов начинает барахлить, он проеци–рует вовне информацию о сбоях в своей функциональности. Это проявляется как симптомы болезни. Но разве это все данные, которые можно собрать? На уровне информационных полей биофизики человека шаман может настроиться на канал пере–дачи данных конкретного органа и получить от него максимум данных о качестве его функционирования.

– Ты говоришь пока что о диагностике, – возразил я. – В чем же само лечение?

– В регулировании каналов обмена информацией. На бо–лезнь надо смотреть как на изменение информационного ба–ланса. Болезнь – это либо информационная недостаточность, либо избыточность. Я тебе уже говорил про нейротрансмите-ры, помнишь? Адреналин, серотонин, некоторые аминокис–лоты – вот тебе примеры нейротрансмитеров. Их задача со–стоит в том, чтобы передавать информацию от одной клетки к другой. Это агенты, которые могут, заметь, и не достичь ад–ресата. Представь себе почтальона, который доставляет письма не по тем адресам, а то и вовсе выкидывает их в ка–наву, вместо того чтобы отдавать получателям. Или вот тебе пример, более приближенный к нашей теме: твоя печень зна–ет, какую и сколько информации она должна отправлять в мозг за определенный интервал времени и что получить в ответ. Ты же, наплевав на уважение к своему организму, ре–гулярно травишь ее дешевой водкой, что сбивает ритм рабо–ты этого органа и в конечном счете может разладить его фун–кциональность полностью. Ну а дальше… в твоей истории болезни появится фраза, исполненная трагизма и глупости: цирроз печени, смерть.

– Ржавеют кабели, на линиях растут потери, – прокоммен–тировал я.

– Ну да?! – не поверил Кислый и даже изобразил лицом не–доверие к словам Мары.

Честно говоря, мне такая теория болезни тоже казалась ма–лоправдоподобной. Я сказал:

– Мара, твоя точка зрения имеет право на жизнь, но уж боль–но она умозрительная.

– Вовсе нет, – спокойно ответил он, глотнул вина и продол–жил: – Вот тебе пример. Ты знаешь, что такое рак? Я про злока–чественную опухоль.

Я пожал плечами. Все, что я знал об этом проклятии, так это то, что лучше, чтоб это было от тебя подальше. Мара продол–жил:

– Рак – это болезнь, которая возникает из-за генного изме–нения обычных здоровых клеток, она не обусловлена деструк–тивным влиянием вирусов или какого-то другого вредоносного агента. Обычная клетка «знает», сколько соседей вокруг нее, и это знание регулирует процесс ее деления. Иными словами, если соседей достаточное количество, клетка прекращает де–литься. К тому же после нескольких стадий деления здоровая клетка погибает, это запрограммированная смерть. Клетка зло–качественной опухоли не имеет понятия о том, сколько соседей вокруг нее. Она теряет об этом информацию, а каналы, через которые она могла бы эти данные восстановить, обрываются. Поэтому больная клетка делится бесконтрольно и очень быс–тро, да еще и не умирает. Причем вполне спокойно может про–сачиваться сквозь ткани других органов. Просто потому, что не догадывается об их существовании. Это напоминает… ну, ска–жем, потерю ориентации при полной клаустрофобии, когда тебе срочно требуется наружу, вокруг темно, дверей ты найти не мо–жешь, а потому ломишься прямо сквозь стену. Представил? Канал обмена информацией между зараженной клеткой и ее соседями затыкается до полного нуля, и вот результат: из всех функций у клетки остается только репродуцирование, и она бро–сает всю энергию на ее выполнение. Такое впечатление, что стоит изолировать клетку от информационного поля организ–ма, как она сходит с ума.