Уроки приручения, или Моя несносная команда. Часть 5 - Деймон Краш

– Видимо, у неё слишком критическое мышление, – заметила Лина. – Она просто глушит голоса предков своим сомнением.

– Понимаю, – кивнула Эрика. – У меня тоже с этим были проблемы. Но скоро ты начнёшь отличать, где голос предков, а где твоё воображение.

– Отдохни пока. А завтра мы приступим к тренировкам.

Я провела в своей комнате одна около четырнадцати часов, выбираясь только чтобы дойти до храмовой столовой и попытаться засунуть в себя что-то большее, чем чашку чая. Давалось это нелегко. Аппетит совершенно пропал, мысли спутались. В голову приходили самые разные безумные вещи, которых там не должно было быть, словно все мои знания о мире перемешались в безумный коктейль и хаотично расположились в памяти.

Постепенно я начала осознавать то, что сёстры назвали памятью предков. Того, кто вселился в меня, при жизни звали Эрн Калах. А в него в своё время вселилась Магда Шелен. А в неё – Айрел Стомак. Имена были странные, непривычные, но к каждому из них прилагался образ духа – то есть того, как выглядел носитель имени незадолго до смерти.

Все они были хранителями огромной библиотеки, которую “захоронили” незадолго до падения Виригии. Новым хранителем после смерти предыдущего обязательно выбирали молодого, ещё не пробуждённого феникса, чтобы не терять накопленные знания, и дух быстро находил своего преемника.

К утру следующего дня мысли немного успокоились и улеглись, хотя я ещё почти не могла обращаться к памяти предков. Сёстры предупреждали, что это будет происходить постепенно. Но за это время произошло кое-что, что действительно выбило меня из колеи. Я задавалась вопросом, почему фениксы были одиноки. Почему они спрятались в закрытом мире, из которого наружу, в межмировое пространство, ведёт лишь небольшой переход. Снова и снова я обращалась к этому вопросу, пытаясь поймать в круговороте мыслей и обрывков памяти ответ на этот вопрос.

А когда нашла, то долго смотрела в потолок, не в силах уснуть, пока солнце не начало вставать над горизонтом.

– Магия чувств, – сказала я, когда вошла в комнату сестёр. Быстро пересекла её и распахнула шторы. – Вы не сказали мне об этом.

– Что? – нахмурилась Эрика и села в постели. Лина спряталась под одеяло с головой.

– Магия чувств, гипноз, особые феромоны – я не знаю, как это работает. Пока не знаю. Но обязательно узнаю и найду способ избавиться от неё!

– Какая магия, о чём ты? – простонала Лина, которая явно ещё не соображала спросонок.

– Та самая, из-за которой никто не хотел иметь дела с фениксами! Вы слышали историю об Арале и Вивиенне?

– Первый раз слышу, – вздохнула Эрика и взобралась выше, чтобы откинуться спиной к стене. Я могла бы сесть, но образы, которые возникали у меня в голове, не давали покоя и не позволяли остановиться ни на мгновение.

– Арал был сыном короля фениксов. Однажды, во время дипломатической поездки на Эллон, он встретил кронпринцессу керри Вивиенну. И влюбился в неё. Она не смогла не ответить на его чувства, потому что невозможно не ответить взаимностью на чувства фениксов!!! И что вы думаете?

– Свадьба и детишки? – предположила Линаэль.

– Если бы! Принцесса любила совершенно другого мужчину и готовилась к свадьбе, которая должна была произойти через несколько дней. Но вместо этого сбежала с фениксом просто потому, что сработала эта безднова магия чувств! В итоге война, Эллон сожжён синим пламенем, а фениксам объявили бойкот соседствующие расы. Хотя, мне кажется, это не полная история. Но её уже достаточно, чтобы понять, почему фениксы жили сами по себе в этом крошечном умирающем мирке!

Я закончила свою речь и плюхнулась на стул, опершись локтем о столешницу и прикрыв глаза.

Сёстры не бросились меня переубеждать, подтвердив мои подозрения: они всё знали с самого начала. Для них не была тайной эта ужасная способность фениксов. Как можно рассчитывать на человека, доверяться и отдаваться ему без остатка, если знаешь, что его привязанность к тебе – не более, чем странная магия, которая всех заставляет отвечать тебе взаимностью.

– Удобно устроились, – хмыкнула я, когда молчание затянулись. – Кто тебе нравится – с радостью с тобой общается. Кто нет – быстро отваливает. Странно, что мой бывший до сих пор при встрече делает мне сальные намёки.

– Эта способность раскрывается с возрастом, – сказала Линаэль. Она встала со своей кровати и пересела на стул за одним из письменных столов. Второй был занят мной. – Скорее всего, у тебя, как и у нас, она только начала проявляться.

– Не особенно-то это радует, – горько проговорила я. – Но многое объясняет.

– Так, спокойно, – Эрика села удобнее, скрестив ноги на кровати, и строго посмотрела на нас с Линой. – Отставить трагедию. Нам тоже пришлось через это пройти и смириться с тем, что чувства отчасти связаны с силой фениксов. Но, во-первых, насколько мы смогли выяснить, у непробуждённого или недавно пробуждённого феникса эта способность имеет довольно малую силу. И рассеивается при длительной разлуке и на достаточно большом расстоянии.

– Я не хотела такой силы, – сказала я, качая головой. – Зачем вы заставили меня пройти через это? Вы ведь говорили, что для меня ничего не изменится.

– Это была не совсем правда, – признала Лина, но Эрика её перебила:

– Ты уже феникс, Мишель, хочешь ты того или нет. И твоя сила всё равно будет с тобой, вне зависимости от того, найдёт тебя дух предков или нет. Да и всё равно рано или поздно кто-то из предков скорее всего всё равно отыскал тебя.

– Теперь ты знаешь о своей силе и можешь контролировать ситуацию.

– О да, отличный контроль! А что если я в какой-то момент разозлюсь на человека? Он тоже мгновенно разозлится на меня? Как мне так жить?!

Сёстры переглянулись, а потом улыбнулись. Мне же захотелось их стукнуть за эти улыбки.

– Так не работает, – покачала головой Эрика. – Феникс может транслировать только сильное и глубокое чувство, по крайней мере, молодой феникс. Как будет дальше, мы пока не знаем. Но чтобы другое существо по-настоящему возненавидело тебя, твоя ненависть к нему должна быть глубокой и искренней.

– Я сначала тоже испугалась, – тихо добавила Линаэль. – Что теперь никогда не смогу верить в любовь. Но со временем поняла, что это чувство, чем бы оно ни было вызвано, всё равно настоящее.

– Настоящее? – я сощурилась. – Насколько я поняла с ваших же слов, стоит вам покинуть Виригию, как вся любовь рассеется, как дым. И в ваше отсутствие те, кого вы любили, возненавидят вас за это. А потом вы вернётесь, и они снова, словно зомбированные, не смогут вас