Золотой человек - Филип Киндред Дик

станции, до Джексонвилла, Пейн сошел с поезда Б и пересел на встречный, идущий в город. Небо совсем почернело, пейзажи за окнами почти не были видны.

Пейн, подобравшись, как перед прыжком, затаил дух. Минута… сорок секунд… Покажется ли рядом с рельсами хоть что-нибудь? Ровные поля. Угрюмые телефонные столбы. Голая бросовая земля между крохотными городками…

Между? Поезд мчался вперед, с грохотом рассекая мрак. Пейн, не мигая, смотрел в окно. Отыщется ли что-нибудь там, в темноте? Хоть что-нибудь, кроме бесконечных полей?

Поля укрыла обширная пелена полупрозрачного дыма. Однородная матовая завеса тянулась вдоль железнодорожного полотна минимум на милю. Что это? Дым паровоза? Но паровые котлы давным-давно заменены дизелями… Может, это дымят грузовики на шоссе или горящие кусты? Нет, огня в полях не видать…

Внезапно поезд начал сбавлять ход. Пейн тут же насторожился. Да, состав притормаживал, словно подъезжая к платформе. Скрип тормозных колодок… вагоны качнулись из стороны в сторону, и стук колес стих.

Рослый пассажир в светлом пальто, сидевший по ту сторону прохода, поднялся, надел шляпу, быстрым шагом подошел к открывшейся двери и спрыгнул с подножки на насыпь. Пейн замер, точно завороженный, не сводя с него глаз. Вышедший из вагона быстро, уверенно шагал прочь от поезда через темное поле, прямиком к серой дымной пелене.

Еще шаг – и пассажир в светлом пальто поднялся в воздух, оторвался от земли примерно на фут, свернул вправо. Поднявшись кверху еще фута на два, он некоторое время шагал над землей как ни в чем не бывало, по-прежнему удаляясь от поезда, и вскоре исчез, скрылся из виду в сером дыму.

Пейн бросился к двери, но поезд уже тронулся с места и набирал ход. Укрытые дымом поля за окном поплыли назад. Тогда Пейн, оглядевшись, отыскал взглядом кондуктора, молодого человека с невыразительным, рыхлым лицом, стоявшего поодаль, подпирая плечом стенку вагона.

– Послушайте, – проскрежетал Пейн, – что это за станция?

– Прошу прощения, сэр?

– Что это за станция? Где мы, черт побери, сейчас останавливались?

– Мы всякий раз здесь останавливаемся.

Неторопливо достав из кармана шинели стопку брошюрок с расписаниями движения поездов, кондуктор отыскал среди них нужное и вручил Пейну.

– Пожалуйста. Поезд Б, станция Мэкон-Хайтс. Б здесь всегда делает остановку, вы разве не знали?

– Нет!

– Но вот же оно, расписание, – буркнул юнец, снова уткнувшись носом в кричаще-яркий журнальчик с устрашающего вида инопланетянином на обложке. – И мы всегда здесь останавливаемся. И всегда останавливались… и дальше, надо полагать, останавливаться будем.

Пейн лихорадочно зашуршал страницами расписания. Действительно, между Джексонвиллом и Льюисбергом, ровно в тридцати милях от города, значилась еще станция, Мэкон-Хайтс.

Пелена серого дыма… громадная туча, с невероятной быстротой обретающая форму. Как будто среди полей появляется – а вернее сказать, уже появилось на свет – что-то новое.

Что-то новое.

Мэкон-Хайтс!

* * *

На следующее утро Пейн поспешил к Лоре и успел застать ее дома. Одетая в светло-розовый свитер и темные свободные штаны, Лора сидела за кофейным столиком. Перед ней лежала солидная стопка заметок и карандаш с ластиком, а рядом стоял стакан солодового молока.

– Ну? Как справилась? – с порога выпалил Пейн.

– Прекрасно. Информацию тебе отыскала.

– И что там?

– Материала целая куча, – похвастала Лора, хлопнув ладонью по стопке бумаг. – Главное я обобщила.

– Давай, излагай обобщенно.

– В августе этого года исполнится семь лет с тех пор, как окружной совет разбирал вопрос о создании трех новых пригородов, жилых массивов за пределами города. Одним из них и был Мэкон-Хайтс. Дебаты разгорелись нешуточные. Большей части городских коммерсантов эти новые жилые массивы пришлись не по нраву: слишком, мол, много розничной торговли из города к себе перетянут.

– И что в итоге?

– Драка затянулась надолго. В конце концов согласились на двух жилых массивах из трех. На Уотервилле и Сидер-Гровс. А Мэкон-Хайтс забаллотировали.

– Вот оно как, – пробормотал Пейн.

– Да. Мэкон-Хайтс проиграл. Такой вот компромисс: два пригорода вместо трех. Уотервилл с Сидер-Гровс, сам знаешь, выстроили вмиг: через Уотервилл мы с тобой даже проезжали как-то под вечер. Уютный маленький городок.

– А Мэкон-Хайтс так и не построили.

– Нет, не построили. На него махнули рукой.

Пейн почесал подбородок.

– Такая вот, значит, история…

– Именно. Вот такая история. К твоему сведению, стоившая мне заработка за полдня. И сегодня вечером ты просто обязан сводить меня поужинать. Или, может, мне вовсе другого кого подыскать? Я уже начинаю подумывать, не ошиблась ли с выбором.

Пейн с рассеянным видом кивнул.

– Семь лет назад…

И тут ему в голову пришла новая мысль.

– Голосование! Как проголосовали по вопросу о Мэкон-Хайтс?

Лора сверилась с записями.

– Проект отвергнут с перевесом в один голос.

– Единственный голос… семь лет назад… – Пейн устремился в прихожую. – Спасибо, милая! Теперь многое, чертовски многое становится ясно!

У подъезда ему удачно подвернулось такси. Кеб помчал Пейна через город, к вокзалу. Улицы, вывески, магазины, пешеходы, машины так и мелькали за окном.

Значит, чутье Пейна не подвело. Это название он действительно слышал около семи лет назад. Жаркие дебаты в окружном совете насчет новых пригородных жилых массивов. Два пригорода одобрили, а третий забаллотировали и забыли.

Однако теперь, без малого семь лет спустя, забытый городок появляется на свет сам собой, а вместе с ним возникает и новый, нестабильный срез реальности. Почему? Не из-за изменений ли в прошлом? Не потому ли, что там, в каком-то минувшем временном континууме, что-то пошло иначе?

Ну да, вполне похоже на правду. Голосование едва не завершилось успехом. Строительство Мэкон-Хайтс почти одобрили. А что, если определенные участки прошлого нестабильны? Что, если именно этот период семилетней давности оказался одним из таких и не сгустился, не выкристаллизовался окончательно и бесповоротно? Хотя странно это, конечно: прошлое, изменившееся задним числом, уже после того, как все произошло…

Внезапно Пейн вскинулся, сощурился, приник к окну. Внимание его привлекла вывеска по ту сторону улицы, в половине квартала впереди, над входом в небольшое, неприметное здание. Как только кеб подъехал поближе, Пейн смог прочесть ее целиком:

«БРЭДШОУ ИНШУРЕНС, СТРАХОВАНИЕ И НОТАРИАТ»

Пейн призадумался. Это же та страховая контора, где работает Критчет! Может, она тоже то появляется, то исчезает? А может быть, существует давным-давно? Все это почему – то внушало тревогу.

– Поскорее, – велел Пейн водителю. – Едем, едем!

* * *

Как только поезд замедлил ход, подъезжая к Мэкон-Хайтс, Пейн быстро поднялся на ноги и прошел к дверям. Скрип тормозов, состав остановился, Пейн спрыгнул с подножки на разогретую солнцем щебенку насыпи и огляделся по сторонам.

Мэкон-Хайтс сверкал, искрился в лучах послеполуденного солнца. Во все стороны тянулись ровные шеренги особнячков, а посредине