Каприз для двоих (СИ) - Оксана Керис

научился их чувствовать. Такая же ситуация у Магнуса — когда растешь в окружении магов, теория потоков для тебя является чем-то настолько же обыденным, как пережевывание пищи. Алан не представлял, как можно помочь Мелли быстрее нащупать нужное состояние, тут скорее подойдет тот, кто тоже учился этому с нуля в осознанном возрасте.

— Садись сюда, — неожиданно для Алана сказал Берти и похлопал себя по коленям.

Он развернулся и сел нормально, чтобы Мелли могла залезть. Алану стало даже интересно: к чему это? Мелли, с долей испуга косясь на Берти, его указание выполнила: села на колени, спиной к груди. Берти приобнял ее сзади, накрыл своими ладонями ее и свел их вместе в жесте молитвы.

— Смотри, сейчас я буду прогонять магию, твоя задача — сосредоточиться на ощущениях в руках. Проще всего закрыть глаза, так осязание острее.

Мелли закрыла глаза, а Алан с любопытством смотрел на них обоих: будучи гениальным учеником, он только сегодня вспомнил, что Берти был одним из лучших учителей в Королевской Академии… но не мог же он всех учеников обучать…так. Ревность противно кольнула под ребра: не именно к Мелли, а к гипотетическим незнакомым ученикам, которые могли так же сидеть у Берти на коленях и учиться.

Прошло пару минут напряженной тишины, когда Мелли отчетливо ахнула и удивленно распахнула глаза. Берти тоже улыбался:

— Сейчас давай разведем ладони, как будто ты держишь большое яблоко двумя руками… чуть больше… и яблоко, круглое и спелое, представь, что оно у тебя в руках.

Еще несколько секунд молчания, а потом между ладоней Мелли засиял слабый огонь светлячка, легкое движение — и светлячок взлетел наверх. Светлячок Берти — только у магов смерти такой тусклый зеленоватый свет, у Алана вообще горит красным и неподобающе ярко, несмотря на минимум вложенных сил.

— Почувствовала? — уточнил Берти. — Ну и отлично, пробуй сама. Три витка, петля и пропускаешь поток сквозь витки.

Берти откинулся на спинку дивана, а Мелли, напротив, чуть поддалась вперед, напрягая спину. С первого раза у нее ничего не получилось — легкий порыв магии чувствовался, но огонька не было. И потом снова не получилось, и снова. Мелли закусила губу, а взгляд стал таким упрямым, что Алан не смог сдержать улыбки: упорные ему нравятся. Больше всего он ненавидит слабаков.

Через пару минут потоки все же сложились нужные образом и к потолку взмыл второй светлячок — желтовато-белый, но довольно яркий. Мелли рассмеялась с восторгом и облегчением. Она повернулась к Берти:

— У меня получилось!

Тот улыбался довольно:

— Это проще, чем некоторым кажется. Все, можешь начинать учиться остальному.

Мелли сияла. Практически в прямом смысле — глаза горели восторгом, на губах улыбка. Первое заклинание всегда рождает особые эмоции, поэтому Алан даже не удивился, что их стеснительная кроха в порыве чувств обняла Берти. Удивило то, что Берти обнял ее в ответ… И точно не так, как обнимают хорошую ученицу. Тесно прижал к себе, губами коснулся шеи — Мелли вздрогнула всем телом, на секунду напряглась, словно попыталась отстраниться… но не стала. Алан усмехнулся, но пока решил остаться на месте, наблюдая за ними.

Видеть Берти с другой было непривычно. Узкие ладони оглаживали тонкую талию Мелли, он целовал ее шею — девушка откинула голову назад, а в какой-то момент и сама зарылась пальцами в волосы Берти, прижимая к себе ближе.

Алан обычно очень болезненно воспринимал флирт посторонних людей с Берти. Собственная ревность казалась неуместной и лицемерной: он ведь постоянно с кем-то спит на стороне, но Берти неизменно ему доверят. Не считая некоторых весьма специфичных моментов, Берти никогда не показывал, будто сомневается в духовной верности своего партнера. А вот сам Алан боялся, что его возлюбленный, сойдясь с кем-то еще, решит не возвращаться к нему, законному супругу.

Но сейчас, видя, как Берти страстно целует едва знакомую девушку, Алан чувствовал лишь возбуждение. И даже понимал почему.

Мелли — не та, к которой Берти может уйти. Она их общая, общий каприз, общая любовница… Это было необычное ощущение — через столько лет совместной жизни понять, что им еще есть что узнавать друг о друге.

Берти чуть приподнял Мелли и посадил ее немного иначе — на одно колено, а сам чуть повернулся боком и жестом поманил Алана.

Словно мысли прочитал, подумал Алан, догадавшись, что последует дальше.

— Мы вчера кое-чему еще тебя не научили, — сказал он Мелли. — Продолжим?

Взгляд у нее был затуманенным, но кивнула она вполне осознанно. Алан встал с дивана и подошел к ним вплотную. Сначала наклонился, поцеловал Берти в губы — бессловесное спасибо за угаданное желание. А потом ладонью провел по скуле Мелли, заставил ее чуть поднять голову, большим пальцем нежно обрисовал контур ее губ — пухлые, нежные…

— Не трогай ремень, но расстегни пуговицы на гульфике, — приказал он ей.

На самом деле, от возбуждения у самого пересохло во рту, настолько ситуация казалась волнующей. Даже не ожиданием развязки, а каким-то ощущением правильности происходящего. И, быть может, пьянящим ощущением власти. Власти над Мелиссой, разумеется.

Берти прошептал что-то на ухо Мелли, и та нерешительно расстегнула пуговицы, а после залезла маленькой ладошкой, отодвинула край «кармана» на нижнем белье, достала член наружу. Берти снова зашептал ей что-то, но Алан его даже не слышал, настолько был увлечен картинкой. Взгляды обоих примерно на уровне его пояса, Берти чуть сильнее раздвинул ноги, что позволило Алану подойти вплотную к смущенной Мелли. Берти обнимает ее одной рукой, а второй поглаживает Алана по бедру… когда Мелли облизнула свои пухлые губки, Алан непроизвольно сглотнул: его разрывало от противоположных желаний. Хотелось наблюдать, как Берти медленно «обучает» их невинную любовницу, и при этом возникло нестерпимое желание заставить ее