Лилит - Саша Калина

Свою машину я нашла быстро. Владислав ее отогнал всего метров на двадцать от того места, где я ее оставила. Он, как и сказал, оставил ее на стоянке рядом с другими машинами у соседнего дома.

Я чувствовала сильную усталость, хоть и много спала, но спала я от сильного снотворного, и, наверное, поэтому и усталость такая была у меня.

И я сразу поехала домой. Дома я только набрала оба Сережкиных номера, убедилась, что он ни по одному не отвечает (больше я не буду говорить, что я ему постоянно звонила, это и так понятно), и сразу, даже обойдясь без душа, легла спать.

Когда я проснулась, было девять часов утра. Я пошла в ванную и, пока стояла под теплой водой, думала: что же мне делать?

Мне нужно увидеть ту женщину, которую я видела у Владислава и которая похожа на Мишель, и поговорить с ней.

А еще мне нужно попробовать опять поговорить с Феликсом. Только с ним, если я хочу чего-то добиться, нужно что-то придумать, потому что я знаю, что если с Феликсом говорить по-человечески, то он сделает удивленные глаза и голос его будет дрожать от благородного возмущения. А ведь он что-то знает, он меня познакомил с Вадиком, и Вадик говорит, что это он заплатил ему за знакомство со мной. Но Вадик может и обманывать.

Только я вышла из ванной, как раздался звонок в дверь.

Я как сумасшедшая понеслась к двери, завязывая на бегу пояс халата, и открыла замок раньше, чем позвонивший убрал руку от звонка.

Я открыла дверь.

Нет, это был не Сережка.

На пороге гордый и важный стоял Феликс. Не помню, говорила об этом или нет? но Феликс всегда был гордый и важный, как и каждый человек, который в жизни добился большего, чем то, что ему было выделено природой.

— Извини, что без звонка, — сразу заговорил он и важно протиснулся мимо меня в квартиру. — Нет, я звонил, но у тебя никто не подошел к телефону. Сотовый твой, кстати, тоже не отвечает. И я решил, что ты можешь быть в ванной.

А так как я как раз проезжал мимо твоего дома, то и решил зайти без предупреждения.

Я закрыла дверь.

— По сотовому можешь больше не звонить, его у меня нет, можно считать, что потеряла. А что зашел, это хорошо, я сама хотела с тобой поговорить.

Мы прошли в комнату. Феликс сразу уселся в кресло, но тут же встал, видимо, он заготовил речь, а ее, как известно, не скажешь, сидя в удобном кресле.

— Маша, — начал он, — ты прошлой ночью заезжала ко мне, и вот об этом я и хочу поговорить с тобой.

— Я это поняла. Дальше.

— А дальше вот что. Ты наговорила таких вещей, которые меня просто возмутили.

— Что ты имеешь в виду? Что Мишель умерла?

— Нет, это, конечно, печально, даже больше того. То, что с ней случилось, это просто ужасно. Но дело сейчас не в ней.

— Подожди. Что ты знаешь о том, что с ней случилось?

— Ее приемная дочь убила ее, зарезала. Наркоманка, — с презрением осудил он.

— Это уже доказано, что именно она ее убила?

— А что там доказывать. Это ясно и без всяких доказательств. Но я сейчас хочу сказать не об этом. Я хочу сказать о твоем обвинении в мой адрес.

— Что ты заплатил деньги Вадику?

— Да. Откуда такая фантазия? Как тебе могла прийти в голову такая дикая мысль? Ты, Машенька, знаешь меня уже не один год. Как ты могла не только подумать, сказать такое?

— Наоборот.

— Что наоборот?

— Как я могла не то что сказать, а даже подумать, — поправила я Феликса.

— Тем более. Откуда ты это взяла? Как ты могла поверить в такое, если кто-то тебе это даже сказал?

— Феликс, как ты думаешь, куда могла деться картина из квартиры Мишель?

— Какая картина? Я не понимаю, о чем ты?

— У Мишель я видела Сережкину картину, а когда Мишель убили, она куда-то пропала.

— О какой картине ты говоришь и откуда ты это знаешь?

— Я к ней заходила днем и видела у нее картину, а когда я лотом пришла к ней — мы с ней договорились встретиться, — Мишель была уже мертвой, а картины на месте не было.

— Та-ак ты, значит, была у Мишель в то время, когда с ней это произошло?

— Нет, чуть позже.

— Так, — протянул Феликс, — ты понимаешь, что ты теперь автоматически попадаешь под подозрение? Это тебе просто повезло, что преступница уже изобличена.

— Как быстро у вас все получается. Кем, интересно, она изобличена, как ты выразился?

— Компетентными органами.

— Они что, тебе лично сообщили об этом?

— Нет. Но вина Ольги не требует доказательств.

— Вот бы тебя в судьи! — восхитилась я. — Ни одного преступления не раскрытым не осталось бы! Но скажи, куда тогда делась картина?

— При чем здесь какая-то картина?

— Не какая-то, а Сережкина. И картина при том, что если она пропала, значит, кто-то был там, кроме Оли, передо мной.

— Вот что я тебе скажу, Маша, не лезь не в свои дела, если не хочешь осложнений в жизни.

— Я их не хочу, только они почему-то у меня есть.

— Вот об этом я и говорю. Занимайся своими трудностями и не бери на себя бремя чужих.

— Чужих, это компетентных органов?

— В частности.

— Понятно. Тогда перейдем к моим трудностям. Зачем ты заплатил Вадику деньги? Зачем тебе это нужно было?

— Маша, мне сто раз тебе повторять, что я не имею никакого отношения ни к каким деньгам, якобы уплаченным твоему Вадику?

Нет, Феликс так просто не свернет со своего пути. Ему можно посадить на голову дятла, и дятел будет долбить ему лысину, а Феликс будет долбить свое, и, можете не сомневаться, дятел первым собьется с ритма.

— Феликс, неужели ты только за этим и приехал ко мне, чтобы сказать, что твоей вины здесь нет?

— Да, именно за этим, только не приехал, а заехал по дороге.

— Надо же, — восхитилась я, — на что ты тратишь свое драгоценное время!

— Да, драгоценное. Меня сейчас, между прочим, ждут люди для подписания важного договора.

— Ну это поит но, они тебя ждут, а ты решил заехать ко мне, потянуть время, чтобы они понервничали, стали посговорчивей. Ну и цену себе заодно набить.

— Я решил заехать к тебе, чтобы объясниться с тобой.

У меня появилась одна идея, не сказать, чтобы очень интересная, но заманчивая.

— Вот что, Феликс, у тебя дела, я тоже спешу, — соврала я. — Давай встретимся сегодня позже. У тебя будет свободное время вечером?

— С уверенностью могу сказать, что только после десяти вечера.

— Очень хорошо, давай встретимся в одиннадцать.

— Предварительно созвонимся.

— Конечно, только я тебе позвоню, у меня, я тебе сказала, телефона с собой не будет, я его потеряла.

— Около десяти я буду ждать твоего звонка.

Феликс направился к выходу.

Я его проводила, а потом села и стала обдумывать эту свою идею. Только особенно там и нечего было обдумывать, единственное, что мне нужно было, — уговорить Вадика встретиться со мной. А он скорее всего не согласится, особенно после вчерашнего. Мне нужна была чья-то помощь. А помочь мне могла Леночка.

Я позвонила Леночке, сказала, чтобы она ждала меня и никуда не уходила, но это на всякий случай, потому что она никуда и не собиралась уходить.

Мы сидели в нашем с Леночкой кабинете и, как две предводительницы амазонок, решивших напасть на неизвестно откуда взявшихся пришельцев конквистадоров, обсуждали детали предстоящей операции.

Обсудили мы все очень быстро, потому что понимали друг друга с полуслова. У меня, правда, были сомнения, я ведь слышала разговор Владислава и Вадика, из которого было понятно, что Вадик не так уж много и знает. Но Леночка меня успокоила, ей в голову пришла потрясающая мысль. Я ведь ей рассказала весь разговор между Владиславом и Вадиком и то, что они с какой-то женщиной встречаются оба одновременно, то есть, считая и ее, втроем, и Ленка сказала, что она пригласит их двоих, если, конечно, получится, но она постарается, она не сомневалась, что если таким, как эти, пообещать денег чуть больше, они будут на все согласны.

А в основном стратегия была простая — заманить, тактика еще проще — когда враг будет рядом, во всем положиться на женскую интуицию. Пленных не брать. Это я решила, не советуясь с Леночкой.

Как только мы обсудили план в общих чертах, сразу перешли к выполнению.

Начинала тактические действия Леночка, она должна была заманить противника, которого трудно было заманить.

С Феликсом было проще, с ним я уже договорилась встретиться, нужно назначить только место. А дальше я уже оставалась одна и могла полагаться только на себя.

Мы только боялись, что не застанем Вадика, но я надеялась, что он сидит сейчас рядом с Владиславом и меняет ему компрессы на голове.

Леночка сняла с телефона трубку и набрала номер домашнего телефона Владислава. К телефону подошли быстро.

— Здравствуйте. Вы только не удивляйтесь, мне ваш телефон дала одна наша общая знакомая, — быстро заговорила Леночка, — она мне сказала, что я могу застать у вас Вадика. Впрочем, вас зовут Владислав?.. Тогда я могу поговорить и с вами… Меня зовут Лена. Мы не знакомы, но я о вас слышала много, много хорошего от одной своей знакомой… Да, той самой, которая мне дала ваш телефон… — И дальше Леночка продолжила в таком же стиле, сразу заговорив Владислава так, что тот даже не спросил, какая именно общая знакомая дала Леночке его телефон.