Пески Марса. Земной свет - Артур Чарльз Кларк

– Они тут любят общество, – сказал водитель. – Скучают, вот и рады гостям. И места у них много. Есть где отдохнуть и пообедать.

– Ну, на угощение мы не рассчитываем, – возразил Гибсон; он не любил принимать одолжения, на которые не мог ответить.

Водитель удивился:

– Это не Земля. На Марсе все друг другу помогают. Приходится. А еда у меня с собой, мне нужна только плитка. Если вы попытаетесь стряпать в «блохе», когда в ней три пассажира, вы меня поймете.

Как он и предсказывал, два дежурных астронома очень им обрадовались, и вскоре маленький пластиковый пузырь наполнился вкусным запахом. Тем временем Маккей изловил старшего из астрономов и вступил с ним в малопонятную беседу, из которой Гибсон пытался извлечь все, что мог.

Насколько он понял, здесь главным образом занимались позиционной астрономией – делом скучным, но важным. От нее зависело установление широты и долготы, служба времени и определение наивыгоднейшей сети для радиосвязи. Настоящей астрономией занимались чрезвычайно мало – крупные телескопы земной Луны давно взяли на себя эту задачу.

За обедом Гибсон почувствовал, что еще ни разу на Марсе он по-настоящему не хотел есть, и обрадовался, что так легко доставил удовольствие этим работягам. Он еще не растерял юношеских иллюзий и испытывал к астрономам неумеренное почтение – они казались ему отшельниками, похоронившими себя в горах. Даже когда он нашел на Паломаре первоклассный бар, эта трогательная вера не поколебалась.

После обеда их пригласили посмотреть большой рефлектор. Был еще день, и Гибсон не надеялся что-то увидеть, но ошибся. Сперва все было смутно, он неумело крутил рычажок, и маска мешала, но потом все стало на место. На почти черном небе, недалеко от зенита, висел красивый жемчужный полумесяц, похожий на трехдневную Луну. Гибсон не сразу понял, что это, – слишком большая часть планеты была в тени и очертания континентов стерлись. Неподалеку плавал другой полумесяц, гораздо бледнее и меньше, и Гибсон различил на нем знакомые кратеры. Земля с Луной были очень красивые, но такие далекие и призрачные, что даже не вызвали тоски по дому.

Один из астрономов сказал, придвинув к нему свой шлем:

– Когда стемнеет, можно различить огни городов на ночной стороне. Нью-Йорк и Лондон легко найти. А красивее всего отблески солнца в море. Сейчас их не видно – там, на полумесяце, в основном суша.

Посмотрели и на Деймос, который, как всегда, лениво восходил на востоке. При самом сильном увеличении марсианская луна оказалась совсем близко, и, к своему удивлению, Гибсон отчетливо увидел «Арес» – две сверкающие точки. Он захотел взглянуть и на Фобос, но внутренняя луна еще не взошла.

Больше смотреть было не на что. Они попрощались с астрономами, и «блоха» поскакала дальше по гребню холма. Водитель сказал, что хочет взять кое-какие образцы минералов, а Гибсону было все равно куда ехать, и он не протестовал.

Через холмы дороги не было, но все неровности почвы сгладились много столетий назад, и грунт был ровный, только иногда приходилось огибать скалы самых разных цветов и форм. Раза два попались деревца, которые Гибсон видел впервые. Больше всего они напоминали ему кораллы. Водитель сказал, что они, без сомнения, живые, хотя еще никто не замечал, чтоб они росли. Им было по меньшей мере пять тысяч лет; их способ размножения оставался тайной.

Часам к трем они достигли невысокой, но очень красивой скалы (водитель назвал ее Радужной горой), и Гибсон вспомнил пламенеющие каньоны Аризоны. Они снова вылезли из «блохи», и, пока водитель откалывал свои образцы, Гибсону посчастливилось прокрутить полкатушки цветной пленки. Если бы удалось уловить цвета! Реклама, во всяком случае, позволяла на это надеяться. Но надо было подождать до Земли. На Марсе такую пленку не проявляли.

– Ну, – сказал водитель, – пора и домой, к чаю. Как поедем, по прежней дороге или обогнем холмы?

– Почему бы нам не спуститься? – сказал Маккей, которому наскучила прямая дорога.

– Медленно будет, – сказал водитель. – Никакой скорости не разовьешь по этой перезрелой капусте.

– Никогда не возвращаюсь прежней дорогой, – сказал Гибсон. – Давайте поглядим, что там, за горкой.

Водитель усмехнулся:

– Особенно не надейтесь. Там то же самое.

«Блоха» прыгнула вперед, оставив позади Радужную гору. Теперь они ехали по совершенно голой почве; каменные деревья и те исчезли. Иногда Гибсон думал, что он видит растения, но всякий раз оказывалось, что это зеленый минерал. Здесь был настоящий рай для геолога, и Гибсон понадеялся, что его никогда не обезобразят рудники. Они ехали с полчаса, пока холмы не перешли в долину. Водитель сказал, что миллионов пятьдесят лет назад здесь протекала большая река. Гибсон пытался представить себе, как выглядело все это в те давние дни, когда огромные пресмыкающиеся царили на Земле, а человека и в помине не было. Здесь было почти так же, как на Земле; интересно, видело ли все это хоть какое-нибудь разумное существо? Может, тогда и жили марсиане, но время стерло их следы.

Древняя река оставила по себе память – в глубине долины было довольно влажно. На багровом фоне камней ярко зеленела узкая полоса. Растения оказались те же, что и по ту сторону холмов, но обнаружились и новые – какие-то деревца без листьев, с тоненькими веточками, которые все время дрожали, хотя ветра не было. Гибсону показалось, что он никогда не видел ничего более зловещего, хотя он прекрасно знал, что они так же безобидны, как и все на Марсе. «Блоха» уже поднималась по противоположному склону, когда водитель вдруг затормозил.

– Эй, – сказал он. – Я не знал, что тут ездили. Какие-то тяжелые машины. Я здесь был год назад и ничего не видел. А за это время тут экспедиций не было.

– У нас еще есть время. Может, поедем по следу? – спросил Гибсон.

Водитель охотно развернул машину и направился вниз. Время от времени след исчезал, потом возникал снова. Наконец они потеряли его совсем.

Водитель затормозил.

– Я знаю, в чем дело, – сказал он. – Вы заметили проход между холмами? Бьюсь об заклад, что след ушел туда!

– А куда этот проход ведет?

– То-то и оно, что в полный тупик. Там ложбинка километра в два шириной, из нее только один выход. Я в ней торчал часа два, когда мы в первый раз тут были. Там ничего весной, даже вода есть.

– Хорошее место для контрабандистов, – сказал Гибсон.

– Это мысль! Наверное, завозят с Земли бифштексы.

По узкому проходу протекал когда-то приток большой реки, и почва здесь была тверже, чем в долине. Проехав немного, они поняли, что находятся на верном пути.

– Раньше здесь дороги не было, – сказал водитель. – Приходилось делать крюк.

– Как по-вашему, в чем тут дело? – заволновался Гибсон.

– Много есть всяких проектов, таких специальных, что о них и