Не стой под моей стрелой, или Инквизитор попаданке не указ! (СИ) - Шаль Вероника

— Стал добычей паука.

Мое выражение лица подтолкнуло отшельника озвучить подробности.

— Помнишь, я говорил, что лес опасен?

— Помню.

— Опасен он в том числе пауками, выпускающими парализующий газ. Жертва теряет сознание и оказывается во власти паука, который впрыскивает под ее кожу яд.

— Паук напал на енота? Он же большой, слишком большой, — не поверила я.

— Паук тоже немаленький, — парировал Массиус. — Он и на человека напасть может.

— Нам не опасно здесь находиться?

— Своевременный вопрос! — не обошелся без шпильки отшельник. — У меня оружие и магическая защита. Со мной не опасно. Одной, пока не научишься защищаться от этих тварей, ни в коем случае нельзя и близко подходить к лесу.

Я кивнула. В синем фолианте был текст про пауков, но я решила, что хватило мне недавнего мастер-класса с наглядным пособием… Захотелось выругаться. Вслух. Но вместо ругательства спросила:

— Паук только отравил газом? Яд еще не впрыснул?

— Пока нет. Зато я здесь и сейчас закончу работу паука, — отшельник носком сапога поддел тушку енота. — Видишь, какой жирный? И ухо рассечено. Старый знакомец.

И еще раз саданул сапогом по еноту, продолжавшему валяться в отключке.

— Ты что творишь! Прекрати! — возмутилась я. Хотя что еще можно ожидать от человека, поднявшего руку на женщину.

— Эта тварь опустошила все мои припасы. Первый раз промахнулся, зато сейчас не промажу! — отшельник выхватил из сапога нож.

— Стой! Он мой! — на долю секунды я опредила отшельника, готового вот-вот превратиться в живодера. Схватила зверька на руки и сразу чуть не уронила. Бока енот отъел и вправду немалые.

— Ищешь себе лишние заботы. Как будто тех, что есть, мало.

— Домашние животные успокаивают нервы.

— Это животное не домашнее, а самое что ни есть дикое. И вороватое.

— Значит, как придет в себя, выпущу на волю.

— Чтобы он влез в закрома моего основного дома? Здесь-то он уже все сожрал.

— Тебе что, еды жалко для бедного енота? И вообще. Не хочешь, чтобы еда пропала или ее съели, — научись лучше прятать. Еноту это только на пользу пойдет.

— Ладно, уговорила, — взглянув мне в лицо, буркнул отшельник. — Пошли, хватит время терять.

— Только с енотом. Без него шагу не сделаю.

— Женщины, — только и пробормотал в ответ Массиус, закидывая похрапывающего енота себе в сумку.

Долго теряться в догадках, куда мы идем, не пришлось. Вскоре тропинка вывела нас на поляну, и я заметила небольшое строение у самой ее кромки прежде, чем отшельник направился к нему.

Можно было задать пару десятков вопросов, которые так и норовили спрыгнуть с языка, но я удержалась и продолжила молча наблюдать за действиями отшельника.

А действия были непонятные.

Вот мы подошли к побуревшему от дождей деревянному строению, открытому всем ветрам. Массиус бросил ношу на дощатый пол и вытащил из сумки все еще пребывающего в отключке енота.

Мне снова захотелось спросить, как долго действует паучий газ, но заставила себя прикусить язык. Увижу, когда енот очухается.

Отшельник тем временем вытащил из сумки экипировку, похожую на реквизит для исторических фильмов и принялся бодро ее натягивать поверх одежды.

Первым делом взял в руки коричневую кожаную, всю в заклепках вещицу, напоминающую то, что в моем мире принято именовать жилеткой. И, расстегнув ремешки, принялся через голову натягивать ее на себя.

— Бери свою и повторяй, — застегнув последнюю заклепку и затянув пояс, подал он мне аналогичный предмет экипировки.

Я протянула руку и зависла от взгляда на подтянутую мужскую фигуру. Кожаная жилетка подчеркивала рельефную грудь и широкие — обожаю такие! — плечи. Плотно застегнутые ремешки, демонстрировали волнующую линию талии. Ниже смотреть я не рискнула. И так сейчас просечет отшельник мой интерес и засмеет, как лохушку.

Быстро отвела взгляд в сторону, но все равно опоздала. Массиус не сводил с меня взгляда. На его губах проступила легкая улыбка. А в глазах искрились озорные чертики.

Он заметил мой взгляд! Елки-зеленые! Он все видел. Вот стыдно-то!

И я резво схватила из протянутой руки жилетку. Повернувшись спиной — нечего пялиться на мой неловкий румянец, — принялась бодро ее натягивать.

— Это нагрудник, — как ни в чем не бывало продолжил просвещать меня Массиус. — Он защитит твою грудь от удара тетивой во время выстрела.

— Понятно, — пробормотала я едва слышно. И облегченно вздохнула: стрелять, значит, из лука будем, как говорил вчера.

— Это крага, — и протянул мне длинную кожаную перчатку. — Чтобы тетивой не шандарахнуло по руке. И чтобы пальцы не натереть при выпуске стрелы. И сам принялся натягивать такую же. А я, как завороженная, засмотрелась теперь уже на длинные, тонкие, как у музыканта, пальцы.

— Готово, на первый раз этой защиты хватит, — с удовлетворением в голосе произнес Массиус. Подошел к держателю и снял с него несколько незнакомых мне приспособлений. И ловко собрал все в одно, готовое для стрельбы оружие.

— Теперь смотри, как я прикладываю тетиву, как целюсь, как спускаю стрелу.

Не успела я кивнуть, как стрела улетела, а я осталась стоять истуканом с широко распахнутыми глазами.

— Еще раз! — скомандовал отшельник, достал еще одну стрелу из колчана и ловко закрепил ее на луке.

— Обрати внимание, стрела должна ускользать из руки. И никак иначе.

— Почему? — не поняла я. Я сто раз видела в фильмах, как актер резко выпускает стрелу и она летит, куда задумано сценаристом.

— Сотрешь руки в кровь. На отборе это будет немного некстати, не находишь?

Это что, сарказм? Чтоб тебя!

— Я первый раз в жизни такое оружие в руках держу. Нечего новичка подкалывать!

— Никто тебя не подкалывает. Я тебя учу. Сейчас заново собирать будем, — несколько резких движений, и передо мной снова лежит груда деталей.

Так, не паниковать. И не дергаться. Соберу я это чудо-оружие, никуда не денусь.

— Это плечи, — Массиус схватил отполированную деталь с прорезями. — Это рукоятки. Попробуй угадать, какая верхняя, какая нижняя.

Я взяла в руки изогнутые прутья и, сделав глубокомысленный взгляд, принялась их рассматривать. Вот как я могу понять? Они абсолютно одинаковые!

Я еще раз покрутила в руке гладкое дерево и на кончике одного плеча почувствовала шершавость.

Ого! Подписано!

— Верхняя, — протянула я Массиусу деревяшку с нацарапанной буквой «В». — Нижняя, — подала аналогичную, только с буквой «Н».

— Умница! — улыбнулся отшельник. — Видишь, все просто. Теперь прикручиваем на рукоятку. Плечи направляешь от себя. Запомнила?

Я кивнула. Когда объясняют, все действительно просто.

Я завороженно смотрела на ловкие пальцы и аккуратные чистые лунки ногтей. Вот как можно иметь такие руки, живя в лесу? Или к аристократам грязь не прилипает?

— Теперь переходим к сложной части. Натягиваем тетиву, — одновременно с объяснением Массиус зацепил колечко тетивы за нижнее плечо. Выставил вперед правую ногу и зацепил за нее нижнее плечо лука с тетивой. Переступил через лук левой ногой и зацепил второе колечко тетивы на верхнем плече лука.

Я смотрела, старалась запоминать, но мысли возвращались к отшельнику и его жизни. А глаза не отводились от крепких натренированных ног.

— Вот. Готово. Теперь крепим прицел. Пристегиваем ремешок для крепления на руке. И берем стрелу. Крепим. Держи. Сейчас стрелять будешь.

Я только и успела буркнуть: «Уже?», — как мне вручили тяжелый лук.

— Становись с упором на правую ногу. Прицеливайся.

Лук был слишком велик для моего роста и никак не получалось пристроиться так, чтобы не получить отдачу в незащищенное место.

Легкое прикосновение к плечу встряхнуло сердце и заставило уцепиться в деревяшки покрепче.

— Не так держишь, — еще одно легкое прикосновение, срывающее ритм сердца.

И запах, все тот же лесной, с медом. Кружащий голову.

А ведь хорошо, что я замуж так и не вышла! М-да, мысль явно не вовремя посетила мою одуревшую от событий голову. И я еще крепче уцепилась в лук.