Звезда волхвов - А. Веста

   – Любо! Любо! Говори, атаман! Мы твое вече! – кричали обитатели ленинского сквера. – Веди нас на Шанхай, на Турцию веди!

   Голытьба строилась походным порядком. Разбуженные шумом сосенчане были уверены, что проходит репетиция исторических торжеств и Дня города. Подъехавший дежурный наряд милиции не стал препятствовать костюмированному представлению, очарованный добротностью разинского обмундирования и выездкой роскошного жеребца.

   Севергин поспешно уехал с площади. Его ждали путь длиной в полтысячи километров, последний экзамен и работа следователя.

   Глава 12    

Крепкий орешек

   Отцы пустынники

   И девы непорочны.

    Если в гневе человек плюет в небеса, плевок с неизбежностью летит ему в голову, если не для укора, то хотя бы для отрезвления. Резко хлопнув дверью, Геля ворвалась в зал приемов и в ожидании владыки села, закинув ногу на ногу. Растрепанные волосы не прикровенны , рот в блестящей краске, насурьмленные веки...

   – Господи, помилуй! – выдохнул владыка Валерий, всматриваясь в ее перекошенное страхом и злобой лицо. Куда подевались ее потупленные долу очи и елейная улыбка? Недаром сказано мудрыми: если собака лижет тебе пятки, оттолкни ее подальше, пока не укусила...

   Откуда берутся такие ягодки, на каком припеке вызревают? Владыка Валерий мысленно перечел ее досье. Почти десять лет назад Плотникова пришла к вере по совету одного популярного экстрасенса. На изломе зрелых лет она возжаждала родить ребенка, но все попытки выносить плод заканчивались неудачей. Молитвами святых отцов Плотникова надеялась переломить судьбу, но не помогло... Невзирая на личную неудачу, Плотникова прижилась в околоцерковных кругах. Со всей нерастраченной энергией бизнес-леди окунулась в благотворительную и иную деятельность. Для начала она освоила торговлю золотыми цепочками и крестиками. Золото продавали с лотков, без учета и кассовых аппаратов, а эти деяния попадали под статью о нелегальной торговле драгметаллами, но всякий раз Плотникова выскальзывала из ловушки и охотно делилась растущими барышами. Но случались в ее карьере и досадные промахи. Так, роскошный колокол, подаренный Плотниковой Свято-Покровскому монастырю, треснул во время торжественного благовеста в ее честь, однако благотворительница не страдала суеверием.

   Против всех правил, установленных в покоях владыки, Плотникова нервно чиркнула зажигалкой и закурила.

   – Что случилось, святой отец, почему снова пропала вода?

   – Вода суть благодать, а родник так и вовсе чудо, происшедшее по высшему произволению. – Владыка перекрестился на образ, знаменуя, что говорит правду. – По вере вашей да будет вам!

   – Я заказала молебен и купила шесть серебряных чаш для крещений, – с издевкой напомнила Плотникова.

   – Спаси Бог за щедрое даяние.

   – Моя фирма оплатила георазведку: монастырь стоит на карстовом холме. Под ним – древнее море мелового периода, но вода не идет! Источник оживает только после ваших молебнов.

   Владыка скромно потупился. Вчера он вновь «отключил воду», на этот раз для отрезвления зарвавшейся благотворительницы.

   – Вот что: мне срочно нужны документы на весь Царев луг, – без обычных «экивоков» заявила Плотникова. – Для начала меня устроит долгосрочная аренда. Буду тянуть водопровод.

   – Зачем, позвольте узнать?

   – Чтобы не зависеть от капризов природы, – отрезала Ангелина. – Ничего страшного. Вы освятите водопровод, и все пойдет как по маслу.

   – Но монастырь не может передавать в аренду Царев луг, там городище и курганы тринадцатого века, реликтовые дубы и старинное монастырское кладбище. Нам сразу скажут, что это незаконно.

   – Незаконно? А что, простите, в этой стране делается по закону? Реликтовые дубы внесете в опись земельных владений, как кустарники, а луг и кладбище – как пустырь. Вам надобны деньги?

   – Не все в мире решают деньги!

   – Не юродствуйте, владыка! Одна ваша подпись стоит миллионы! В переносном смысле, конечно. Вот что, если сегодня к вечеру не будет дано добро на аренду луга, пеняйте на себя.

   – Ты угрожаешь мне? Ты!!! – Владыка побагровел, пальцы судорожно комкали бумаги, шарили по столу, словно выискивая, чем бы запустить в благотворительницу. – Вон отсюда, и больше никаких дел с тобой я не благословляю! – взревел владыка Валерий.

   – Ну-ну... – усмехнулась Геля. – Тогда готовься к неприятностям, батюшка. Визг будет большой, уж об этом я позабочусь.

   – О чем это ты? – мгновенно успокоившись, спросил владыка Валерий.

   – Да об архиве КГБ. Какая незадача, его совсем недавно рассекретили, но трупоеды из желтой прессы еще не успели до него добраться. Но рано или поздно они наткнутся на что-нибудь пикантное, с тухлинкой, типа агентурной клички уважаемого иерарха, вскрывающей тайну его молниеносной карьеры. Что скажешь, «Садовник»?

   – Изыди сатана! Не знаю тебя... – бессильно выдохнул владыка.

   – Ну, готовься, батюшка...

   Геля подошла почти вплотную, презрительно окинула взглядом его грузное тело и напоследок сказала такое, отчего владыка осел в кожаное кресло – драгоценный подарок благотворительницы ко дню тезоименитства, и ощутил жжение, как от жаровни.

   – Я куплю себе другого «владыку»!

   Геля хлопнула дверью, смолкло цоканье каблучков, но в памяти все еще стояли ее бешеные глаза. Он догадывался, что эта дамочка скупает дорогостоящий компромат и через свою пресс-службу умело подбрасывает его информационным агентствам, всякий раз раздувая желтый огонек в нужном месте и в нужное время.

   С чего все началось? С пресловутой Перестройки. Тихое прозябание под пятой КГБ оборвалось внезапно, словно удар снаружи разбудил сонное царство. На всех иерархов застойных времен «Григорий Борисович», как с недобрым юмором называли досточтимый орден рыцарей плаща и кинжала, скрупулезно заводил и неутомимо пополнял пухлые папочки-досье: каждая с особой маркировкой, отражающей ранг и особенности фигуранта. Секретный архив делил духовенство не только на черное и белое, но и на «красное» и даже «голубое». Подобно Каменному гостю, Григорий Борисович душил в объятиях всякую свободную мысль и любое сопротивление своей ледяной любви. И, надо заметить, что его навязчивому вниманию редко кто осмеливался противиться. В обязанности приходских священников входила слежка и надзор за умонастроениями паствы, и что скрывать: многие преуспевали и даже получали от Григория Борисовича медали и грамоты. Но не надо во всем винить одну лишь безбожную власть. Впервые тайну исповеди отменил Петр Первый. С тех самых пор «вертикаль» властно подминала под себя Церковь. Паства и клир тихо развращались, пока большевистские гонения и поругания веры не вернули церкви мученический венец и ореол славы. При Горбачеве ледяные объятия Григория Борисовича разжались, и сам КГБ сгинул в тартарары.

   «Священная весна» началась с потоков мутной грязи. Свежие и бодрые, как после долгого сна, на белый свет выпрыгнули живчики, взбучили стоячее болотце бродильными ферментами и наметали икру на будущее. С первых перестроечных шагов легальный и нелегальный бизнес жаждал контактов с церковью. В патриархии не успевали утихать «табачные» и «ювелирные» скандалы. Да и как им было не разгораться? Кампания по возвращению церкви исторической собственности набирала обороты. Официально церковь считалась отделенной от государства и по-прежнему существовала на пожертвования верующих. «Церковную десятину» никто не отменял, но редко кто из прихожан регулярно жертвовал церкви означенную часть своих доходов. Средств на восстановление возвращенной собственности катастрофически не хватало. И государство пошло на существенные уступки. Теперь любая помощь возрождающейся церкви сулила весомые налоговые льготы. Гуманитарные грузы, адресованные фирмами-благотворителями, ввозились практически без досмотра и по особым квотам. Приток денежных средств позволил начать широкое церковное строительство и восстановление исторической недвижимости. У церкви и бизнеса появились совместные проекты, на светских приемах замелькали «карманные батюшки».

   Воистину двухглавым орлом скоро будет смотреть с кремлевских шпилей обновленная Россия. Со дня на день Церковь становится все более значимой силой в обществе. Дружба иерархов и политиков крепнет на глазах, и враги православия – тайные еретики, язычники, нераскаянные атеисты, а также верующие иных конфессий диву даются, откуда берутся огромные средства на величавые проекты. Но Плотникова затянула его в авантюру, от которой ему никогда не отмыться. Однако сама она слишком глупа, чтобы играть в такие игры. За ней стоят тени без лиц, серые кардиналы, вот их-то по-настоящему боялся владыка Валерий.