Утес Белой Совы (сказка для взрослых и детей) - Виктор Потиевский

Часть вторая. СОЛНЕЧНЫЙ КРИСТАЛЛ

1. СЕМЬЯ МОХНАТОГО ВУЛА

Вул был совсем еще не стар. Его длинная густая шерсть гемно-коричневого цвета, крупные размеры самого Вула, его низкий густой бас, всегда с оттенком недовольства, раздражительности создавали внушительное впечатление почтенного зверя, но лет ему было не более восьми. Его жена — Вала была совсем молода, на три-четыре года моложе Вула и во всем беспрекословно слушалась его, считая его самым мудрым и сильным во всем мире.

Они и вправду жили независимо, потому что Вул никого в Лесу не боялся. Их сородичи — другие медведи — ни с ними, ни между собой не ссорились, а остальные звери держались от медведей в стороне.

Медведи в Лесу не жили единым племенем, а каждая семья существовала сама по себе. Вул и Вала вели спокойную и радостную жизнь, у них было двое годовалых медвежат, которые с утра носились, играли, нападали на мать, на отца, друг на друга, спали урывками, но росли и крепли.

В этот день, который был солнечным, семья медведей гуляла по Лесу, малыши играли, а отец и мать, наблюдая за ними, медленно шли следом.

Внезапно Вул насторожился. Ему показалось, что кто-то прячется здесь, наблюдает за его детьми. Он подал знак медведице, и оба быстро залегли. Осторожно, мягко и беззвучно переступая, Вул и Вала подбирались к врагу, посмевшему таиться там, где играют их медвежата. Наконец, Вул замер и стал тщательно внюхиваться. Враг был рядом. Медведь еще не видел его, но уже уловил чуждый, враждебный запах. Чутье указывало, что в семи-восьми шагах в ямке под кустом таится тот, кто наблюдает за игрой медвежат.

Не раздумывая, огромный Вул кинулся к врагу. Спокойный и медлительный в обычной жизни, он в моменты возбуждения становился стремительным, как порыв ветра, Через миг противник уже бился в его могучих лапах.

— Что ты здесь делаешь? — грозно спросил медведь. Слова сурово клокотали в сильном горле зверя, и от этого еще больше трепетала трусливая душа пойманного врага.

— Да… Я… Здесь вот… Мне велели… Быть тут… — заикаясь от страха, забормотал подлешик — это был он, — я вот слежу… То есть смотрю за барсучьей норой…

Но раздраженного Вула не интересовала барсучья нора, он думал только о своих медвежатах и слово «слежу» он понял по-своему.

— Ах, следишь! — взревел он, сжимая свои громадные когти на боках подлешика.

— За барсу-у-у-чьей но-о-о-рой! — завизжал Фир, превозмогая боль! — Не за вашими медвежа-а-а-та-а-ми!

До мохнатого Вула дошел смысл этого вопля, и он ослабил хватку.

— Поймите, о великий, о властелин! — в безудержном страхе торопливо бормотал подлешик, лихорадочно ища выход, спасение, — я не смел и посмотреть в сторону ваших детей, я их даже не видел и не слышал! — угодливо врал он, стараясь убедить могучего зверя в своей невиновности.

Он, конечно же, стерег не медвежат, а барсуков, но он всегда подслушивал всех. И в данном случае — медвежат — тоже, чтобы потом, на всякий случай, доложить Брехе… Вдруг его осенило: «Ведьма! Только она спасет! Только она!» И Фир, бормоча оправдания и извинения за то, что оказался здесь, на пути «великого повелителя», — так он в страхе величал медведя, стал осторожно, незаметно опускать руку в карман брюк. Через некоторое время ему это удалось, и он, вынув руку из кармана, тотчас выпустил на волю ведьмину осу.

Насекомое, нудно жужжа, взлетело. Вул внимательно посмотрел вслед осе, заглянул за спину подлешика: нет ли там на земле осиного гнезда — ос он опасался, — решив, что оса случайная, не сказал ничего по этому поводу.

— Значит, говоришь, за барсуками следишь? — рокотал Вул, — а зачем тебе барсуки? Ты что — волк? У тебя и зубов-то нет! — медведь засмеялся.

— Хе-хе-хе-хе! — угодливо подхихикнул подлешик.

— Отвечай!

Фир снова замер с раскрытым ртом:

— Мне велел почтенный Леший Фарг и почтенная ведьма Бреха!

— А ты что, им служишь? И давно? Что-то я тебя раньше в Лесу не замечал?! — полюбопытствовал медведь, — а зачем им барсуки?

Вала стояла рядом, заинтересованно глядя на подлешика. Единственные звери в Лесу, которые не знали о делах Лешего и Брехи, были медведи. Сами они не интересовались этим, а остальные от них старались держаться подальше. Тем более медведи — звери не общительные, и это получалось само собой.

— Ну, что же ты молчишь? Отвечай, — настаивал Вул.

И подлешик понял, что отмолчаться не удастся, что придется как-то все объяснять этому упрямому, мохнатому и могучему зверю.

Но внезапно раздался легкий свист ветра, и около медведей и подлешика приземлилась ведьма.

Она едва успела убрать за пазуху свою смертоносную иглу, приготовленную для убийства волка, охраняющего барсучью нору. Ведь она думала, что подлешик вызвал ее для этого, выбрал благоприятный для нападения момент и вызвал. Но сверху она уже увидела, поняла, в чем дело. Медведи — народ очень сильный и мирный. С ними опасно воевать, легче — договориться…

— Я приветствую тебя, могучий Вул! Чем тебе не угодил мой подлешик? — начала ведьма, встав чуть поодаль. Она знала, что мирный медведь может мгновенно и неожиданно прийти в свирепость, и тогда не успеть — ни иглу достать, ни взлететь…

— А это что — помощник твой, что ли?

— Мой и Лешего! Фарга-Татаула Первого!

— А мне плевать на ваши титулы!

— Да нет, могучий Вул, я не к тому, я просто так, как полагается…

— Почему этот мышонок следил за медвежатами?

— Я не мышонок! — запищал Фир.

— Молчи, идиот! — прошипела ведьма, — он не за ними следил, могучий Вул, он наблюдал за барсуками.

— А зачем?

— Я ему велела.

— А тебе зачем?

— У меня с барсуками есть одно общее важное дело. Очень важное.

— А ты не врешь?

— Ну что ты, что ты! Чистая правда, могучий Вул!

— Ну ладно, забирай своего крысенка!

— Я не…

— Заткнись, — цыкнула на Фира ведьма. Медведь швырнул подлешика и пошел к игравшим за бугром медвежатам.

Фир прокатился шагов двадцать, еле отдышался, затем подбежал к ведьме, которая продолжала стоять, глядя на него с усмешкой.

— И зачем тебя только Фарг держит! Ничего-то ты не умеешь! Ни следить! Ни подслушивать! Даже спрятаться как следует не можешь! Глаза бы мои на тебя не глядели!…

— Но… Почтенная… Великая… — подлешик хотел хоть как-то оправдаться, но ведьма уже взлетела.

— Продолжай, что велено, — крикнула она, уже улетая.

Дежурные волки увидели семью медведей вовремя и перешли на другой склон холма, по другую сторону подземного барсучьего дома. И нору охраняли, и от медведя укрылись. А подлешика они заметили давно и постоянно наблюдали за ним.

2. ВОЛЧЬЕ ЛОГОВО

Седой волчий вождь лежал у стены в глубине своего логова, и тяжелые думы одолевали его. Он уже знал, что ведьма получила, наконец, то, чего добивалась столетиями — Зелье Власти. Она уже снова, как в прежние времена, летала, проносилась над Лесом со свистом и хохотом. И готовилась к полной победе над всеми жителями Леса, кто с ней не ладил, в том числе и над волчьим племенем.

Вергил знал, что Бреха не может убить его, даже если подстережет из-за угла, даже при помощи любого своего яда она бессильна сделать это. Он не предполагал, как отразит нападение, но знал, что любое оружие ведьмы для него не опасно. Потому что Законом Леса когда-то очень давно ему было даровано бессмертие. Наблюдая его жизнь веками, ведьма должна была понимать это. Еще об этом мог догадываться только Древний Кедр, потому что он тоже живой свидетель многовековой жизни Леса. Больше никто не мог знать о тайне волчьего вождя.

И еще помнил старый волк, что он может победить всех врагов, уничтожить, изгнать из Леса и Лешего, и ведьму с их помощниками. Но для этого он должен завладеть силой Ясного Солнышка. Он уже знал со слов Великого Брата, что только он, Вергил, может овладеть этой чудесной силой. Но как это сделать, он тоже пока не ведал. Однако было уже ясно, что для этого надо узнать тайну Серой Росомахи и, как сказал голос Великого Брата — побыстрей, еще задолго до дня Осеннего Равноденствия…

Раздумья вождя были нарушены появлением Гартаг.

— Отец! Явилась ведьма и требует немедленно встречи с тобой! — Гарт был возбужден. Вожак понял, что в разговоре с Гартом ведьма не церемонилась. Правда, самовольно войти в волчье жилище все-таки не решилась.

— Я выйду, — сказал старый волк, встал, — нечего ей делать в нашей пещере, а то после нее целый месяц ядовитый дух не выветрится!

Ведьма стояла, подбоченясь, опершись плечом о большой валун, неподалеку от входа в волчье логово.

— Слушаю тебя, Царица Ночи! — седой волчий вождь спокойно разглядывала ее. Она заметно преобразилась: зеленые глаза ее излучали, кроме обычной злости, какую-то новую силу, желто-лиловые губы в углах рта стали темно-синими, что придавало ей особо свирепый вид.