Я знаю (СИ) - Левина Кира

— Нет, спасибо, это всё, — Алиев вручил официантке меню.

Та ловко покрутила его в руках. Повернулась ко мне, забрала моё меню, на пару секунд задержав на мне взгляд. Снова обернулась к Давиду.

— Может быть, вина в другой раз? Или сегодня вечером? — игриво спросила девушка.

Мои руки безвольно упали мне на колени. Официантка флиртовала с Давидом прямо при мне. Осмотрела меня, сделала выводы и решилась. Это же насколько я неподходяще, по её мнению, выгляжу. Опустила глаза вниз, задрожав от волнения.

— Я с девушкой, — зло процедил Давид.

— Нет проблем, — перебила его официантка.

— У тебя будут проблемы, — быстро ответил парень.

— Давид, — подняла я на него глаза.

Тот резко кивнув в сторону, намекая официантке уйти отсюда. Её улыбка мне уже не казалось открытой и приятной.

— Прошу прощения, — девушка подняла руки в извиняющем жесте. Она ничуть не смутилась. Развернулась и ушла.

Я снова опустила глаза.

— Ася, — тихо позвал меня Давид.

— Что? — протянула руки к зубочисткам, подвинула их к себе. В одно мгновение захотелось курить, мороженого, бургеров и тонну шоколада.

— О чём ты думаешь?

— Она очень красивая. Такая яркая, — я говорила правду. Я действительно так думала.

Давид осторожно схватил мои ладошки, вложив их в свои крупные смуглые кисти.

— Ты шутишь, что ли? Ты себя в зеркале видела?

— Видела.

— И ты заявляешь, что она красивая и яркая?

Я промолчала.

— Ася, эта крашеная просто без тормозов. А красивая ты.

Осмелилась поднять на парня взгляд. Синие глаза лучились теплом. Сердце забилось в два раза быстрее. Каждый раз, когда Давид на меня смотрел.

— Я красивая, когда веснушки замажу и волосы выпрямлю.

— Это какой-то бред, — с раздражением сказал парень.

— Не бред! — в ответ разозлилась я. — Как ты можешь судить, если никогда не был на моём месте?

Подтянула руки к себе и быстро распустила волосы.

— Посмотри! Посмотри на это! — зло ткнула я себе в голову.

Давид честно посмотрел. Пожал плечами, откинувшись на диван.

— Я уже это видел. И сказал тебе, что мне нравится.

— Если тебе нравится, то это не значит, что нравится мне!

Алиев фыркнул.

— Как мне это надоело слушать.

Я беззвучно ахнула. Как МНЕ неприятно это слышать.

— Как тебя впервые увидел, так и не отпускает. А ты мне какую-то херню втираешь про волосы.

— Стой, что?

— Волосы, веснушки, и что? Ты мне нравишься. Такая. Была бы высокой блондинкой или смуглой, не знаю, мулаткой, так и не запал бы так быстро.

— Подожди, — некрасиво перебила я. — Что значит "впервые"?

Алиев нахмурился.

— Впервые, значит, первого сентября на первом курсе.

— В смысле? — ошарашенно спросила я.

— Громова, отличница ты или кто? Я с первого курса по тебе сохну, — сказал так, будто самую очевидную на свете вещь втолковывал.

— Сохнешь? — ещё громче удивилась я, — в смысле?! Так и чего ж ты три года вёл себя так… Никак…

Про себя я тактично промолчала. Я намеренно избегала Давида всё это время. Потому что даже мысли допустить не могла, что я могу ему нравиться. Все. Три. Года.

— Ну… ты другая. Хорошая. Я бы всё испортил. Смотри, даже сейчас всё косо-криво идёт.

Я грустно посмотрела на парня.

— И ты вместо того, чтобы подойти и нормально поговорить, представлял меня, пока спал с другими?

— Это с чего ты взяла?

— Ты мне сам сказал, когда позвонил.

Давид потёр глаза пальцами.

— Ася…

— Я завтра домой съезжу, — внезапно сказала я, — мне надо… подумать.

— О чём? — вдруг резко спросил Алиев.

— О нас… о будущем.

— Ты боишься, что у нас нет будущего?

— Я этого не говорила.

— Тогда что?

Я снова принялась теребить несчастные зубочистки.

— Ася, что мне нужно сделать, чтобы ты осталась? — серьёзно спросил он.

— Давид, я же от тебя никуда не ухожу, — тихо проговорила я. — Просто съезжу к родителям. Я люблю говорить с ними вживую. Особенно с мамой.

— Хорошо.

Повисло молчание.

Я прочистила горло.

— А почему ты решил вдруг на этом курсе… подойти?

— Этим летом я железно собрался универ бросать. И тогда нас точно ничего не связывало бы уже. Ради тебя остался ещё на год.

Ради меня остался. На душе мгновенно стало ещё теплее.

— Ты собираешься бросать университет? — в шоке спросила я.

— Именно сейчас нет.

— А следующим летом?

— Да, собираюсь.

— Потому что это не твоя мечта? — вспомнила я наш тот "разговор на прощание".

— Не моя.

Шутка ли, но меня саму страшило будущее без высшего образования, мол, куда же я подамся без корочки. Смотрела на Давида и знала, что тот точно найдёт своё место в жизни. И без помощи отца.

— Но есть вероятность, что останусь, — вдруг продолжил Алиев.

— Какая?

— Если сейчас у нас не получится, — со смехом добавил: — Может, ты сейчас съешь сибаса и… уйдёшь.

Я вздохнула.

— Жа-аль.

— Что жаль?

— Жаль, что ты не доучишься.

Давид наклонил голову, улыбнувшись.

— Уверена?

— Уверена, — со всей силы сцепила руки в замок. — Ты мне очень нравишься, Давид. Всегда… нравился.

Парень уверенно хмыкнул.

— Да я иду на опережение!

Я закатила глаза.

— И это я всего лишь тебя в рыбный ресторан пригласил. В машине чуть на шею не начала вешаться, тут уже почти в любви признается.

— Не вешалась, — зашипела я.

— Как скажешь.

Я промолчала. Как раз принесли рыбу и салаты. Пахло и выглядело всё изумительно. Я даже забыла, что планировала игнорировать парня напротив. Решила поделиться эмоциями с Давидом, но передумала, когда увидела, что тот хищно улыбается, глядя на меня. Мгновенно передумала и показушно отвернулась.

На вкус было даже лучше, чем могло показаться изначально.

— Спасибо, что пригласил. Здесь атмосферно и очень вкусно, — вежливо сказала я, отодвигая пустые тарелки.

— А чай был вкусный? — звякнув вилкой об посуду, вдруг спросил Давид.

— Какой чай?

— Который ты с Гордеевым пила.

Я улыбнулась. Сегодня я бью собственные рекорды: два свидания за один вечер. Я забыла, а Давид нет.

— Улыбаешься, Громова?

— Ты, что ли… — смущённо прокашлялась, — ревнуешь?

— К Гордееву? — фыркнул Алиев. — Нет. О чём болтали с ним?

— Ты хочешь поговорить со мной о том, о чём мы говорили с другим парнем?

— Целоваться лез?

— Нет, — постучала ногтями по столу, — но цветы он подарил.

— Цветы?!

Давид был сам на себя не похож. Он злился, но сдерживал себя. А я продолжала вести эту беседу, не собираясь переводить её в другое русло. И ничего не могла с собой поделать.

— Да, белые розы.

— Тебе нравятся белые розы?

Розововолосая официантка забрала пустые тарелки с приборами, но Давид даже в её сторону не глянул, уставившись прямо в меня.

— Наличными и картами? — осведомилась она уже куда серьёзным тоном по сравнению с предыдущими своими репликами.

Парень, кажется, даже не услышал её.

— Наличными, — ответила я девушке. Повернулась к Давиду: — Не нравятся, честно говоря.

— А какие нравятся?

Официантка пожала плечами и удалилась.

— Ты собираешься дарить мне цветы? — с улыбкой удивилась я.

— Конечно, собираюсь, — раздражённо заявил Давид.

— Почему ты злишься?

— Потому что я даже об этом не подумал.

— А с чего ты взял, что они мне нужны?

— Потому что, Громова, с тобой, как на минном поле, — процедил Алиев.

Мне было так волнительно наблюдать, как Давид переживает. Всегда такой уверенный в себе вдруг злится на себя из-за какой-то мелочи.

Я протянула руку и аккуратно коснулась его кисти. Давид медленно, будто неверяще раскрыл крепко сжатый кулак. Я нежно погладила пальчиками его ладонь.

— Извини, — прохрипел Алиев.

— Извиняю, — тихо ответила я.

Розововолосая девушка громко поставила на стол деревянную коробочку. Видимо, со счётом. Я подняла на неё глаза. Спокойной и расслабленной официантка уже не выглядела. Я собралась вернуть свои руки себе на колени, но вдруг Давид осторожно, но крепко задержал мои пальцы.