Ку-дар (СИ) - Ивар Рави

когда человек горел заживо, вися и изгибаясь в воздухе. Невероятным усилием воли и сильными руками Нира мне удалось совладать с собой и не броситься на этих извергов. Кучка пепла — всё что осталось от Напусы, жрицы культа Ушоли, культа, созданного по ее словам, именно мной. Уж я-то знал, что это дело рук моего предшественника, но никак не моих. Тем не менее, есть ощущение, что женщина погибла по моей вине.

Легвуа и его кавалькада остались в Даре-Ач на ночь, согласившись на предложение Бежу отдохнуть. Всю ночь я неслышной тенью скользил по поселению, нарушая запрет на ночное передвижение, ища возможность нанести удар по неприятелю. «Лан-ги» исправно несли службу, они не могли увидеть меня в кромешной темноте, но присутствие ощущали, озираясь по сторонам и сжимая мечи в руках. Только под утро, поняв, что таким наскоком ничего не добиться, я вернулся в хлев и провалился в сон, чтобы быть разбуженным грубым пинком.

— Ку-дар, мерзкое отродье, тебя вызывает Бежу, поедешь с ним в Гардо-Ач, — в словах слуги Ирока сквозила неприкрытая ненависть. Его можно понять: человек «дех-ни» служит верой и правдой много лет, а хозяин берет с собой новичка-кудара. Ирок замахнулся для второго удара, но осекся под моими словами:

— Если ударишь, я вырву твою ногу и съем.

— Поторапливайся, сын шлюхи и кварка, — испуганный слуга выскочил из хлева под недовольное хрюканье кварков. Двое ку-даров, деливших со мной хлев, провожали меня взглядами, возможно, даже желали мне скорейшей смерти. Что поделать... запугали и сломали волю целой касты, превратив их в полуживотных.

Бежу прохаживался в тенечке, хотя сирд пока был щадящий. Увидев меня, он нахмурился, окидывая взглядом мой поношенный и замызганный наряд.

— Ирок! — слуга появился мгновенно, не успел Бежу произнести его имя. — Подбери ку-дару нормальную одежду, пусть в Гардо-Ач видят, что у Бежу даже ку-дары одеты не хуже них.

Так я стал обладателем светло-зеленой рубахи, черных штанин и сандалий на тонких тесемках, оборачиваемых вокруг голени. Не знаю, какая блажь пришла Бежу в голову, когда он решил взять меня с собой, но даже «лан-ги» и «сен-ары» поглядывали на меня с интересом. Когда Бежу уточнил, что я выиграл смертный бой у Болчака, непобедимого доселе бойца Даре-Ач, в глазах «лан-ги» даже промелькнуло что-то похожее на удивление. Наш караван тронулся шагом, но минут десять спустя сиги перешли на трусцу. Первую секунду я опешил, но потом рванул следом. К своему удивлению, мне удавалось выдержать темп лошадей почти четверть сирда. Мы пропустили одно крытое место отдыха, что в Сирдахе назвалось «индах», и остановились для отдыха у второго «индаха». К этому времени я отставал от каравана на пару сотен метров. И не будь здесь остановки, отстал бы безнадежно.

В этом «индахе» прождали, пока сирд не прошел первую четверть обеденного пути. Через десять минут отдыха я уже чувствовал себя отлично, понимая, что в состоянии осилить еще пару таких переходов бегом со средней скоростью. Второй отрезок мне дался даже легче, хотя и был вдвое длиннее. Во время бега заметил странную деталь: бег меня охлаждал. Стоило остановиться, как ощущение пекла наваливалось, заставляя продолжать бег. Это удивительная способность организма ку-дара, о которой я не подозревал. А вот Бежу и остальные об этом знали, мое умение не отставать от лошадей они восприняли как само собой разумеющееся явление. Первый отрезок пути Бежу даже хмурился, когда я отстал.

Сегодня во время первого полуденного сирда я чувствовал себя настолько уверенно, что даже обгонял бежавших трусцой сигов. Это не понравилось «сен-арам», пустив сигов в галоп, они заставили меня бежать на пределе моих возможностей. Первые несколько минут я держался, но потом начал отставать. Спустя пять минут сиги скрылись из виду, только отпечатки копыт на сухой пыльной земле лишенной растительности служили указателем. Везде простиралась сухая пыльная равнина, ровная, как бильярдный стол. Не видно ни деревца, ни кустика. Безжалостные лучи сирдов выжигали все живое. Растительность встречалась только по берегам водоемов: дважды по деревянным мостам мы пересекали небольшие речки и один раз остановились у небольшого озерца с густым кустарником по берегам.

Догнал я кавалькаду только у «индаха», где все уже отдыхали в тени. Даже не отдохнув после адского забега, я выполнял указания Бежу, бросившего мне при появлении:

— Ку-дар, напои сигов.

Это был последний сиг, эти твари с ушами, которым позавидовали бы зайцы, никак не могли напиться. Большинство сигов выпивали две бадьи, но два сига высосали по три. Вода в колодце находилась довольно глубоко, не меньше двадцати метров, руки уставали, пока крутишь барабан, поднимая бадью. Напоив последнего сига, я вновь наполнил бадью и, отойдя немного подальше, скинул с себя запыленную и мокрую от пота одежду. Обливаясь водой, старательно делал вид, что не слышу разговоров «лан-ги», впечатленных размером моего достоинства. Грубые шутки перемежались с искренними сожалениями, что «у нормальных людей не бывает такой большой».

До наступления темноты оставалась еще четверть сирда, но Легвуа решил переночевать здесь. Из седельных сумок воины доставали похожий на ячмень злак, кормя сигов с рук. Бежу позвал меня, чтобы я достал из его сумок сушеное мясо кварка и хлебцы. Разложив все на куске ткани, я отошел в сторону, поймав хлебец, брошенный мне Бежу. Одним хлебом я не мог насытиться, но не смог преодолеть себя и съесть мясо кварка, вызвав удивление и пересуды среди «лан-ги». Это случилось еще в первый день во время первого обеда: пройдясь по моей родословной, «лан-ги» сошлись на том, что я «не могу есть мясо своего потенциального отца». Дело, конечно, не в этом, просто подсознательно я считал кварков братьями по несчастью.

Сирд завис над самым горизонтом, собираясь покинуть небосклон. Воины еще раз прошлись по сигам, дав им по пригоршне злака из сумок. Удивительно, как на такой скудной диете эти животные умудрялись выглядеть такими здоровыми и нестись целый день под палящими лучами. Сверкнув зеленым лучом, сирд скрылся из глаз: кромешная тьма разгоняемая лишь двумя кострами окутала «индах». С наступлением темноты «лан-ги» теряли свою уверенность, стараясь держаться поближе к огню. Мои услуги Бежу не требовались: отойдя к колодцу, я присел, прислонившись спиной к каменной кладке.

Огромная тень бесшумно скользила по ночному небосклону: люди ее не видели, а вот сиги почувствовали. Птица или летучая мышь имела размах крыльев под четыре метра. Сделав разворот в ночном небе, тень устремилась в нашу сторону.

— Почему волнуются сиги? — Протягивая руки перед