Танцующие (СИ) - Аникина Анна

Первой стала пара из Хельсинки. Действительно сильные соперники. Хотя потом ходили слухи, что это было подпольное компромиссное решение, чтобы не отдать золото в Москву.

Кирсановы на втором месте, Новиков-Васильева — только третьи.

На награждении Маша даже не улыбалась.

Виталий с Алёной поговорили с судьями и питерскими педагогами Виталия. И поспешили к выходу.

Там их ждал болевший весь турнир за внуков Виталий Стефанович.

14.1 Варшава

14.1 Варшава (спустя 2 года)

В Варшаву прилетели за сутки до конкурса. Доехали до отеля, пошли гулять.

В маленьком ресторанчике съели суп журек, поданный в хлебе. Заказали кофе и какой-то очень сладкий десерт.

— Мне тут надо по одному делу, — начала было Алёна.

— Я с тобой. А потом я сам тоже съезжу, у меня тоже есть поручение от деда. А ты отдохнешь.

— Нееет уж, я с тобой, — счастливо засмеялась Алёна.

Видимо жизнь запутаннее и причудливее человеческой фантазии. В ней часто встречается такое, что любой автор сценария сочтёт перебором.

Они взяли такси.

— Musimy dostać się na stary cmentarz wschodni (Нам надо попасть на Старое восточное кладбище), — попросила Алёна водителя.

— Ты говоришь по-польски? — только и оставалось спросить Виталию.

— Нет, я просто наизусть выучила на всякий случай. Мама вот немного говорит. Это её бабушка и дедушка тут похоронены. Только искать придётся. Я не знаю, где конкретно.

— Найдём, не переживай, — уверил жену Вит, — Понимаешь, солнце, в чем штука, мои Валевские тоже там.

— Так не бывает, — прошептала Алёна.

Они добрались до ворот кладбища, больше похожего на парк. На старых могилах стояли красные светильники-лампадки.

Валевских Стефана и Ядвигу нашли сразу. У Виталия были от деда точные ориентиры.

Постояли, вглядываясь в портреты на памятнике. Поставили и зажгли купленные у входа лампадки.

Теперь было ясно, что одуванчики унаследовали свои кудри от прабабушка Яди. Форма губ и подбородка у Виталия — от прадела.

— Давай в конторе спросим про твоих, — предложил он.

— А нас поймут? — Алёна засомневалась.

— Поймут, я надеюсь, — Виталий обнял жену за плечи, — пойдём, это на центральной аллее.

Конторский служащий вопросительно посмотрел на ребят.

— Pomóż nam proszę. Tu są pochowani dziadkowie mojej żony. Czy możemy znaleźć dokładnie gdzie? (Помогите нам пожалуйста. У моей жены тут похоронены бабушка и дедушка. Можем мы найти, где именно?) — уверенно спросил Виталий.

Тут пришёл черёд Алёны удивляться.

— Я тебе потом подробно расскажу, — на ухо жене сказал Вит.

— Czy znasz imiona i nazwiska? (Имена и фамилии знаете?) — служащий видел, что ребята русские, но уверенный польский Вита сбивал с толку.

Он был наблюдательным и любил разгадывать людей. Эти двое зашли в ворота с четырьмя лампадками, теперь в руках было только две. Значит кого-то из своих они тут уже нашли.

Было интересно, кого. Все, кто был тут похоронен были его хорошими знакомыми. Каждую могилу он знал.

— Левандовские. — Алёна поняла вопрос, назвала одну из самых распространенных польских фамилий.

— Катарина и Лехослав Левандовские, — уточнила поспешно.

— Аллея три, участок два, справа, — уже по-русски ответил служащий.

— Dziękuję Ci bardzo! — хором выдали Кирсановы.

Они сами оплатили уход за могилами. Плата символическая. Но служащий оценил, что ему и предлагать не пришлось.

— Czy panowie pochodzą z Rosji? Czy mogę zapytać, kto jeszcze jest tutaj pochowany? (Господа приехали из России? Могу я спросить, кто ещё у вас тут похоронен?), — не удержался служащий.

— Tak, jesteśmy z Rosji. Walewski Jadviga i Stefan.(Да, мы из России. Валевские Ядвига и Стефан) — ответил Виталий.

— Opiekuję się ich grobami. Nie martw się. (Я буду ухаживать за могилами. Не беспокойтесь)

Левандовских нашли быстро. И удивились, что от их могилы было видно памятник Валевским.

— Так не бывает, — снова произнесла Алёна.

Ещё две лампадки зажглись.

Ребята покидали старое варшавское кладбище.

Им не было грустно.

Пока шли к выходу Вит рассказал, что польский знает дедушка Виталий. И они с детства все тоже говорят. Понемногу, конечно. И его мама, и сестры.

У ворот Алёна вдруг остановилась. Её потряхивало. Она сунула руки в карманы.

— Замёрзла? — забеспокоился Вит. Взял её руки, потянул из карманов, спрятал ладони жены в своих.

— Что это? — под пальцами было что-то пушистое. Развернул.

— Я бы не дотерпела до отеля, — заговорила Алёна, — мне кажется правильным отдать тебе сейчас. Здесь.

В широкой мужской ладони лежали крохотные жёлтые пинетки.

Пауза затягивалась. Алёна нервничала.

— А почему жёлтые? — ничего умнее не придумал Вит.

— Потому, что я не знаю, сын у тебя будет или дочь, папочка! — рассмеялась Алёна.

Эти пинетки она купила только вчера, пока ехала из института. Хотела обрадовать мужа после турнира. Но теперь радовалась, что сказала сейчас.

Как будто предки благословили.

14.2 Москва

14.2 Москва

Алёна поняла, что против врачей, пытающихся ей что-то внушить, есть волшебная мантра: "мой муж — врач".

То, что муж хирург-травматолог, говорить было не обязательно.

Особо продвинутые тут же складывали два и два. И интересовались, не родственница ли она Сергею Леонидовичу и Леониду Семеновичу.

Так удалось усмирить кардиолога, терапевта и гинеколога в консультации.

Первый месяц после рождения дочери Виталию казалось, что машины специально проезжают мимо коляски громко, а соседи нарочно хлопают дверью подъезда. И собаки, разумеется, совершенно неуместно лают.

Привычный к ночным бдениям Виталий давал жене спать по ночам. Приспособился привязывать дочь к голому животу широким шарфом и работать так за компьютером, который они купили сразу после свадьбы.

Подготовка к защите вступала в решающую стадию.

Зато днем Алёнка справлялась. Наличие двух бабушек и двух ненормальных тетушек тоже шло в зачёт.

Несколько раз отпустить её в магазин прибегала прабабушка Зоя.

У Ларисы Витальевны рядом с Анютой напрочь атрофировались навыки блестящего врача-педиатра, она превращалась в "бабушку обыкновенную".

Прогрессивный доктор, пропагандирующий грудничковое плавание и прочие либеральности, она норовила закрыть в их доме все форточки, "чтоб не надуло".

Поэтому Алёна решительно нашла другого молодого врача.

С Аней справлялась "всей стаей", как точно однажды заметил Федотов.

Диссертацию Виталий писал рывками. То раздел давался за неделю, то одна таблица не сводилась и данные не сходились месяц. Результаты исследований были замечательными. Вклад самого Виталия в эту тему — весомым.

В день перед защитой Алёна ушла на кухню ночью, стоило Анюте только закряхтеть. Чтоб дать мужу выспаться.

Днём уехала к маме.

Уже после обеда позвонил радостный, и как ей показалось, нетрезвый уже Федотов. Кричал что-то про белые и чёрные шары. Как потом поняла Алёна, при голосовании членов комиссии голоса за — "белые шары", а против — "чёрные". Два чёрных означало, что эта тема ещё долго будет вызывать споры профессионалов.

Ну а Алёне и не надо было никакого повода, чтобы гордиться мужем.

14.3 Варшава

14.3 Варшава

Летняя Варшава встречала их цветущими липами.

Вот уж не думали они, что приедут сюда жить. Москвичка Алёна и ленинградец Виталий Кирсановы.

И ещё одна юная москвичка. Годовалая Анна Витальевна.

Так уж вышло, что первую представительницу следующего поколения в большой семье Лавровых-Кирсановых-Валевских называли по имени и отчеству.

— Хорошо, что не "тётя Аня", — пошутил как-то Федотов.

— Причём тут тётя Аня? — не понял его Вит.